Обратный отсчет: Равнина - Токацин

8 день Мысли, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — Сфен Камня, пустыня Кситту

— Куда собрался? — Айзек недружелюбно щурился. Гедимин, растерянно мигнув, показал ему мешок «цемента».

— В душевую. Чинить.

Айзек посмотрел на потолок.

— Охота же тебе… — он оборвал фразу на полуслове и махнул рукой. — Чини. Но чтоб потом реактор тебя не искал!

Гедимин, пропустив его, пожал плечами. Связки металлических полос и труб, закреплённые на спине, тихо звякнули.

…Цемент под термобластером застывал быстро. Точно повторить каменные складки стен Гедимину не удалось, да и слой материала заметно выступал над закрытым проломом. «Ничего, жёлоб оставлен — жидкости будут стекать,» — думал сармат, разглядывая новую, немного другого цвета, «кладку». Цемент закрывал дырки; изнутри камень держали рэссеновые скобы. Серьёзная тряска порвала бы и то, и другое — но пока что здание выглядело целым. Гедимин отступил на пару шагов и досадливо поморщился. «Может, не развалится до появления Текк’тов… Как их подманить-то? Под землёй не докричишься, а в их лучевых сигналах я не разбираюсь. И Вепуат с Айзеком тоже.»

— Ого! — раздалось за спиной. Вепуат стоял чуть в стороне с дроном в руках и рассматривал стену.

— Будто так и было, — ухмыльнулся он. — Ты сейчас будешь трубы монтировать? Могу подержать, если что нужно.

Ухмылялся он как-то смущённо — и Гедимину сразу стало не по себе.

— Ты зачем пришёл? — спросил он, оглядываясь на душевую. Внутри лежал разобранный трубопровод, «водяной магнит», крепления, — работу сармат ещё толком и не начинал.

Вепуат быстро огляделся по сторонам и кивнул на «северо-запад».

— Надо проверить, что там за гейзеры. Вода просто так не кипит. Если там рядом Сфен Воздуха, у нас снова будет свой асбест. А чего бы ему там не быть? По ту сторону холма его полно.

Гедимин поморщился.

— А потом нас «Элидген» будет искать?

Вепуат досадливо хмыкнул.

— Тогда ты строй, а я пойду. Одного меня искать не будет, — он дотронулся до плотно пригнанных пластин шлема. Гедимин беззвучно выругался. «И правда, пойдёт. Ищи его потом.»

— Закончим монтаж — сходим, — пообещал он, угрюмо щурясь.

…За ангаром загудел мотор, потом захрустел гравий — бронеход спускался в долину. Вепуат выглянул наружу и помахал машине рукой.

— Гварза уехал, — он ухмыльнулся. — Можно идти.

Гедимин дотронулся до височного щитка. Ему было неспокойно.

— «Элидген», приём, — прошептал он, прикрывая глаза. Реактор, видимо, задремал — лишь на третий раз тёплое волокно коснулось виска.

— Идём на северо-запад. Следи за округой, — вполголоса попросил Гедимин. — Если к ночи не вернёмся, поднимай тревогу.

Вепуат еле слышно хмыкнул.

— До ночи Айзек уже сам всё поднимет. Ты не бойся, я ему записку оставил. Только не знаю, найдёт ли.

…Гейзерных выносов Гедимин не видел, но трещины — и под ногами, и в стороне — каждый раз тщательно сканировал. Россыпь крупных и мелких обломков ещё не превратилась в однородный гравий — где-то громоздились осколки целой скалы, где-то краснел или чернел крупный песок… Трещиноватый массив на пути к источникам пара лучше было бы обойти, но вокруг змеились разломы. Вепуат смотрел на них в «телескоп» и отрицательно качал головой — «не то».

— Ага! Это всё-таки не гейзер. Просто горячий ручей.

Сарматы вышли на небольшой уступ, образованный обломками скалы. Внизу среди камней извивались неглубокие ручьи. Текли они тут давно — мелкие камни успели превратиться в песок, на крупных появились следы водной эрозии. Над водой поднимался рассеянный пар.

— Течёт оттуда, — Вепуат снова поднял «телескоп». — Подогретая водяная линза. Видимо, оттуда пополняется, а сюда уже стекает…

— Куда оно впадает? — Гедимин повернулся по течению самого крупного ручья. Со временем, когда источатся крупные обломки, потоки должны были слиться в один, мелководный, но широкий. Гедимин видел, как они постепенно мелеют, теряясь в камнях, а песочный слой на их дне сужается. «Пересыхающий ручей? А ведь дожди были не так уж давно…»

— Похоже, что никуда, — донеслось из-под уступа. Вепуат уже спустился и склонился с пробиркой над ручейком. Гедимин покосился на термометр — даже здесь, в стороне от источника жара, нагревающего родники, температура поднялась до плюс сорока.

Вепуат спрятал пробирки с образцами и помахал Гедимину.

— Идём! Только надо пометить дорогу…

Незамкнутое кольцо, проплавленное в крупном обломке скалы, ещё долго дымилось. Прорезь в нём указывала на дальний разлом, ведущий в долину Элид. Гедимин, подобрав по дороге валун, выглядящий прочным, отметил и его. На дальнем берегу ручья разломы накладывались один на другой, но вели в очень похожие местности — каменисто-песчаную пустыню.

— Непохоже на Сфен Огня, — вполголоса заметил Гедимин, укладывая валун на невидимой границе. Вепуат молча дёрнул плечом. Он как-то сразу насторожился, замедлил шаг и зачерпнул горсть песка.

— Смотри!

Среди крупных песчинок и мелких камешков блестело что-то желтоватое — осколок хитиновой трубки. «Деталь» выглядела смутно знакомой. Секунда — и мозг достроил «конструкцию». Сармат схватился за анализатор, но Вепуат лишь махнул рукой.

— Это и без проверки не спутаешь…

Гедимин его уже не слушал. Он смотрел на экран сканера. На этой равнине что-то не давало грунту уплотниться, постоянно его разрыхляя, — и толща песка и каменных обломков достигала двадцати метров. Внутри неё что-то рябило — то полосы, то клубки…

— Очень червивая местность, — прошептал Вепуат, стряхивая песок с ладони. — Текк’ты, похоже, сюда не заглядывают. Грунт слишком рыхлый. Они такого не любят.

Гедимин молча снял с плеча сфалт и теперь возился с экранирующими пластинами. «Как черви опознают хищника, чтобы удрать? Под землёй… или колебания породы, или „сигма“ — выбор невелик. Если дело в „сигме“ — попробуем сделать отпугиватель…»

— Смотри! — Вепуат,