Свобода и евреи. Часть 1. - Алексей Шмаков

Васильков, 30 августа. Полицией задержаны двое участников нападения на отделение Учётно-ссудного банка в Белой Церкви. Один оказался бывшим воспитанником белоцерковской гимназии Антоном Смолянским, другой назвался Иваном Вашковским. Застрелившийся грабитель оказался иркутским купеческим сыном Гдалием Левинсоном. Во время бегства он уронил мешок с золотом на 2.490 рублей. Смолянский и Пашковский повешены.

Варшава, 29-го августа. Вчера в военно-окружном суде разбиралось дело о мещанах Шае Губергрице, Абраме Шпальберге и Шае Рудницком. Признавая их виновными в покушении 2 августа в сообществе с другими не обнаруженными лицами на убийство околоточного надзирателя Никольского, суд приговорил Рудницкого к смертной казни через повешенье, Губергрица — к бессрочной каторге, а Шпальберга — к 20-ти годам каторги.

Рига, 26 августа. В центре города пристав Гордеев заметил группу из лиц, показавшихся ему подозрительными. Он приказал им поднять руки вверх, они пытались стрелять; тогда Гордеев убил выстрелом одного, ранил другого, задержано двое. У всех оказались браунинги.

Митава, 22 августа. Вооружённая берданками банда, явившаяся ночью к волостному старшине Вирцевской волости Митавского уезда, заставила его выдать ключи от денежного шкафа. Забрав 150 рублей и разбив царские портреты и икону, она удалилась. Задержаны три виновника: Якобсон, Зекке и Штрауман, в возрасте 21-24 года. Все они были преданы военному суду, который приговорил их к повешенью. Приговор будет приведён в исполнение на месте преступления в присутствии всей волости.

Керчь, 27 августа. На чердаке главной синагоги взорвалась бомба. Из находившихся на чердаке евреев — один убит, другой ранен. Обыском обнаружены ещё две бомбы, много пуль, браунинги и предметы снаряжения бомб.

Юзовка, 28 августа. В рудниках французской компании задержан бывший конторщик, случайно выронивший в шахте №1 бомбу, которая разорвалась.

Кострома, 30 августа. Забастовали рабочие — ткачи и белильщики Золотовской фабрики. Поводом послужили строгости по поводу чрезвычайных краж. Совершаемые на фабрике хищения постоянны. Например, сразу похищено полотна на 3.000 рублей. Хозяином обещано 200 рублей указчику виновного в краже. На других фабриках воровство также приняло небывалые размеры.

Режица, 30 августа. На днях возле имения Зосна Розентальской волости крестьянам стали раздавать прокламации. Местные крестьяне дали знать полиции, которая вместе со стражниками задержала агитатора. Последний при допросе показал, что прокламации дал ему молодой еврей, обещавший за это вознаградить его. Еврей жил на квартире у казённого лесничего и служил у него. При обыске квартиры найдено много револьверов, прокламаций и нелегальной литературы, а также печати различных социалистических организаций. Крестьянин и еврей арестованы.

Вильна, 30 августа. Вчера вечером на углу улиц Завальной и Жмудской из толпы евреев произведён выстрел в городового Станкевича. Последний ранен в спину; положение раненого серьёзно. Никто не задержан.

Павлоград, 30 августа. На днях на станции, «Панютино» грабитель пытался проникнуть в товарный вагон. В часового, пытавшегося его задержать, грабитель выстрелил из револьвера, но промахнулся; часовой заколол его штыком.

Белосток, 30 августа. Арестован анархист Ханкель Сандлер, подозреваемый в убийстве в Соколке урядника и в нападении в Крынках на почтово-телеграфную контору. Наравне с другими, ему подобными, Сандлер должен быть предан военно-полевому суду.

Варшава, 30 августа. Вчера вечером на Черняновской улице проходил прибывший из Пултуска подпоручик Огурцов; к нему подошли злоумышленники и застрелили его. Когда бывшая с ним дама стала кричать, нападавшие застрелили и её и скрылись.

Петербург, 30 августа. Сообщают, что осуждённая на смерть через повешенье, убийца генерала Мина, Коноплянникова, в ночь на 29 августа привезена была в Шлиссельбург, где приговор приведён в исполнение.

«Мирные» пропагандисты. I. Такими «мирными» пособниками нашей разбойной революции на юге России являются торговцы-евреи, плутующие на местах, в местечках и городах и промышляющие по деревенским ярмаркам и базарам. Как известно, не одна крупная, а и мелкая торговля на юге России почти вся в руках евреев. Лучших пособников в деле распространения революционных прокламаций и брошюр среди народа активные деятели и вдохновители еврейской революции не могли и подыскать. Какой-нибудь гнусный Ицка или Сруль торгует ваксой, спичками и завёртывает покупки своим покупателям в прокламации. Кто может заподозрить «бедного еврея», зарабатывающего свой кусок хлеба «честною» торговлей? Особенно же стараются приказчики-евреи по скупке хлеба. Не брезгуют этой мирной пропагандой и более крупные торговцы-евреи на местах.

Житель деревни Константиновки Елизаветградского уезда рассказывает в «Никол. Газете», что одного знакомого ему крестьянина еврей-торговец в г. Вознесенске снабдил брошюркой и прокламацией с самой возмутительной ложью и против Царя, и против правительства. Мужичок, приехав домой, сжёг и брошюрку, и прокламацию.

Вот язва, с которой трудно бороться. Ведь «цестные» евреи под видом мирного заработка торговлей и промыслом могут в самое короткое время завалить жидовско-революционными прокламациями и брошюрами любую область!..

II. Для успеха нового «восстания» евреи рассчитывают на содействие крестьян и солдат. Так, например, в некоторых уездах Новгородской губернии замечается новая подготовка крестьянского движения.

Вместе с тем замечается усиленное вооружение крестьян револьверами. По словам самих крестьян, редко встречается изба, в которой не было бы револьвера. Это вооружение совершается главным образом старым «учёным» евреем, проживающим в Любани, бывшим агентом одной фабрики швейных машин. При покупке револьвера, он даром даёт 50 патронов. Его имя всем известно, однако, он ещё не арестован, а у крестьян не отобрано оружие.

Известны и вожаки этого революционного движения, между которыми находятся один арендатор и несколько студентов (один из последних застрелился в сумасшествии из-за бессилия «отомстить» за роспуск Думы). Конечно, и эти вожаки мирно проживают и действуют под охраной власти.

Либава, 25 августа. 18 августа по городу разнёсся слух, что вечером будут отправлены в Митаву в заседающий там военный суд революционеры, задержанные на Медвежьей улице. Ко времени отхода этапа на улицах около тюрьмы стала собираться толпа, принимавшая всё более угрожающее положение. Полицией были приняты особые меры предосторожности и вместо обыкновенного конвоя в тюрьму был командирован усиленный отряд городовых и воинская часть. Когда конвой остановился около тюрьмы, из толпы около дома Вольфберга на углу Садовой и Францевской улиц, а также из дома Цуглевского на Францевской улице, последовали выстрелы, но, к счастью, безрезультатные. Услышав выстрелы, караул забил тревогу и в самом скором времени на место выстрелов прибыли воинские части Венденского, Устьдвинского и Крепостного полков, которые оцепили окрестные дома и открыли усиленный огонь по тем из них, откуда послышались первые выстрелы. На выстрелы к тюрьме поспешил полицеймейстер барон Бер в сопровождении помощники пристава 3-го участка Бродницкого, околоточного надзирателя и патруля. На Господской улице в наряд полиции сделано было несколько выстрелов, коими ранен помощник пристава Бродницкий (пуля пролетела около головы, задев щёку и нос). Нападение было произведено около дома Ульмана, но места засады революционеров установить не удалось. Пальба продолжалась около полутора часа. Кроме настоящего сражения около тюрьмы и оживлённой перестрелки на Господской улице, единичные выстрелы производились также в разных местах старой Либавы. Пули летали около старой и новой гауптвахты, вблизи полицейского правления, на Старой Береговой и т.д. Хотя дознание ещё далеко не окончено, но можно предполагать, что эти отдельные выстрелы были произведены с целью отвлечения внимания полиции и войск от места настоящего сражения. При перестрелке около тюрьмы из полиции и войск никто не пострадал. Из частных лиц убито 4 и от ран умерло двое. Арестовано всего 32 мужчины и 29 женщин. В числе раненых — 3 мужчины и 1 женщина. Затем в городскую полицию доставлена уже из тюрьмы 18-летняя Цецилия Мачуляйтис с глубокой головной раной. При сборе воинских частей нечаянно ранен штыком один солдат, но жизни его опасность не угрожает. Около 12 час. ночи городовой, бляха №281, остановил проходивших мимо резерва 3 женщин и 2 молодых людей и стал их обыскивать. В это время один из мужчин выстрелил в городового, но пуля пробила лишь фуражку, не ранив его. Дознанием установлено, что остановленные были: Исаак Эдельштейн и Иосиф Либерман, приезжие, причём оба они скрылись. Женщины же — Роза Гурвич, Клара и Анна Эдельштейн полицией задержаны. При них найдены разные брошюры и газеты. От залпов пострадали главным образом вышеуказанные дома Вольфберга, затем дом Цуглевского на Францевской улице, дом Девиднера на Пастбищной улице и дом Онгерского на Гороховой улице. Следы пуль видны в разных местах на Господской улице, в домах №22 и №25; в казначействе прострелена дверь.