Сёгун - Джеймс Клавелл

Дель Аква наклонился вперед.

— Может быть, господин, вы можете направить на берег посланника господину Ишидо. Может быть, выход лежит в торговле. Мы могли бы предложить этот корабль как нейтральное место для переговоров. Может быть, таким путем мы могли бы предотвратить войну.

Торанага презрительно рассмеялся:

— Какая война? Мы не воюем, Ишидо и я.

— Но, господин, мы видели битву на берегу.

— Не будьте наивными! Кого убили? Несколько нищих ронинов. Кто кого атаковал? Только ронины, бандиты и несколько фанатиков.

— А во время засады? Мы поняли, что коричневые сражались с серыми.

— Бандиты атаковали нас всех, и серых, и коричневых. Мои люди сражались только для того, чтобы защитить меня. В ночных стычках ошибки бывают часто. Если коричневые убили серых или серые коричневых, это досадная ошибка. Что такое несколько человек для любого из нас? Ничего. Мы не на войне.

Торанага заметил их недоверие, поэтому добавил:

— Скажите им, Тсукку-сан, что в Японии войны ведут армии. Эти нелепые стычки и попытки политических убийств только пробы, которые заканчиваются, если не удаются. Война началась не сегодня вечером. Она началась, когда умер Тайко. Даже до этого, когда он умирал, не оставляя взрослого сына-наследника. Может быть, даже до этого, когда Города, главный правитель, был убит. Сегодняшний вечер не имеет значения.

Никто из вас не понимает нашего государства или нашей политики. Как вы можете понять? Конечно, Ишидо пытается убить меня. Так же как и многие другие дайме. Они делали так в прошлом и будут делать в будущем. Кийяма и Оноши — оба и друзья и враги. Поймите, если бы я был убит, это бы упростило все для Ишидо, настоящего моего врага, но только на какой-то момент. Я сейчас в ловушке, и если ему повезет, то он получит только временное преимущество. Если мне удастся выбраться, ловушки больше никогда не будет. Но поймите меня правильно, все вы, что моя смерть не отодвинет войны и не предотвратит дальнейшие конфликты. Конфликтов не будет, только если умрет Ишидо. А сейчас нет открытой войны, ни с кем. — Он поудобнее устроился на стуле, — ему не нравился запах пищи, приготовленной на масле, и немытых тел. — Но у нас возникла срочная проблема. Мне нужны ваши пушки. Они нужны мне сейчас. Пираты перекрыли мне выход из гавани. Я говорил до этого Тсукку-сану, что скоро каждый должен будет выбрать, на чьей он стороне. Где сейчас окажетесь вы, ваш руководитель и вся христианская церковь? А мои португальские друзья со мною или против меня?

Дель Аква сказал:

— Вы можете быть уверены, господин Торанага, мы все поддерживаем ваши интересы.

— Хорошо. Тогда сразу же разгоните пиратов.

— Это был бы акт войны, и в этом нет никакой выгоды для нас.

— Может быть, мы могли бы как-то сторговаться? А? — сказал Феррьера.

Алвито не перевел этого, но вместо этого сказал:

— Адмирал говорит, мы только пытаемся избежать вмешательства в вашу политику, господин Торанага, мы торговцы.

Марико сказала Торанаге по-японски:

— Простите, господин, это неправильный перевод. Это не то, что он сказал.

Алвито вздохнул:

— Я только заменил некоторые слова, господин. Адмирал не соблюдает некоторых правил приличия, так как он иностранец. Он не понимает по-японски.

— А вы соблюдаете, Тсукку-сан? — спросил Торанага.

— Я пытаюсь, господин.

— Что на самом деле он сказал?

Алвито перевел.

После паузы Торанага сказал:

— Анджин-сан сказал мне, что португальцы были очень заинтересованы в торговле, но в торговле они не знают правил хорошего тона и не понимают юмора. Я понимаю и приму ваши объяснения, Тсукку-сан. Но с этого момента, пожалуйста, переводите все точно как говорится.

— Да, господин.

— Скажите адмиралу следующее: «Когда конфликт разрешится, я расширю торговлю. Я хорошо отношусь к торговле. Ишидо — нет».

Дель Аква отметил перемену и надеялся, что Алвито загладил глупость Феррьеры.

— Мы не политики, господин, мы верующие и представляем веру и верующих… Мы поддерживаем ваши интересы. Да.

— Я согласен. Я рассмотрю. — Алвито перестал переводить, его лицо осветилось, и он на момент позволил Торанаге опередить его. — Извините, Ваше Преосвященство, но господин Торанага сказал: «Я рассмотрю вашу просьбу построить церковь, большую церковь в Эдо, как доказательство моего доверия к вашим интересам».

Много лет, с того момента, как Торанага стал господином Восьми Провинций дель Аква прилагал все усилия, чтобы получить такое разрешение. И получить от него это разрешение сейчас для третьего по величине города империи было бесценной уступкой со стороны Торанага. Отец-инспектор знал, что пришло время решить проблему пушек.

— Поблагодарите его, Мартин Тсукку-сан, — сказал он, пользуясь условной фразой, которую он предварительно согласовал с Алвито, договариваясь о том, как себя вести Алвито, такому поборнику веры, — и скажите, что мы всегда будем к его услугам. О, да, и спросите его, что он имел в виду, говоря о соборе, — добавил он для адмирала.

— Может быть, я могу говорить напрямую, господин, одну минуту, — начал Алвито говорить Торанаге, — мой господин благодарит вас и говорит, что то, о чем вы просили, видимо, возможно. Он всегда старается помочь вам.

— Стараться — абстрактное слово и недостаточное.

— Да, господин. — Алвито взглянул на телохранителей, которые, конечно, слушали, не подавая вида. — Но я помню, что вы раньше говорили: иногда бывает разумным стать абстрактным.

Торанага сразу понял его. Он махнул рукой, отпуская свою стражу.

— Подождите снаружи, вы все.

Они неохотно повиновались. Алвито повернулся к Феррьере:

— Нам пока не нужны ваши часовые, адмирал.

Когда самураи ушли, Феррьера отпустил своих людей и взглянул на Марико. На поясе у него были пистолеты, а еще один он держал в сапоге. Алвито сказал Торанаге:

— Может быть, господин, вам бы хотелось, чтобы госпожа Марико присела?

Торанага снова понял, что он хотел сказать. Он подумал с мгновение, потом коротко кивнул и сказал не оборачиваясь:

— Марико-сан, возьмите одного из моих телохранителей и найдите Анджин-сана. Оставайтесь с ним, пока я не пришлю за вами.

— Да, господин.

Дверь за ней закрылась.

Теперь они остались одни. Их было четверо.

Феррьера сказал:

— Что предлагается? Что он предлагает?

— Будьте терпеливы, адмирал, — ответил дель Аква; его пальцы дрожали на кресте — он молился об успехе.

— Господин, — начал говорить Алвито Торанаге, — господин, мой повелитель говорит, что все, что вы просите, он попытается сделать в течение сорока дней. Он пошлет секретной почтой ваши слова об успехах в этом деле. Я буду курьером, с вашего позволения.