Сталин и Гитлер - Ричард Овери

В условиях обеих диктатур положение рабочих значительно изменилось к худшему. По сравнению с ним 1920-е годы казались золотым веком. Все германские рабочие были вовлечены в деятельность профсоюзов и участвовали в соглашениях об установлении и повышении уровня их зарплат и условий работы. Рабочие комитеты были основаны в годы Первой мировой войны и стали своего рода органом выражения мнения рабочих, их участия в управлении предприятиями. Германская республика стремилась к прогрессивной системе социального обеспечения, и общая культура рабочих была свободна от культурного гетто, в которое она была заключена накануне 1914 года. Социал-демократическая партия была, безусловно, крупнейшей партией в Германии накануне 1933 года с числом членов более 1,3 миллиона человек в момент ее наивысшей популярности в 1923 году11. Отряд советских рабочих в 1920-х годах был немногочисленной, но привилегированной социальной кастой и рассматривался как главный локомотив в процессе превращения страны в пролетарское государство. Материальное положение рабочих постепенно улучшалось, щедрые социальные выплаты и возможности получения образования были расширены, рабочих с готовностью принимали в коммунистическую партию на облегченных условиях; их права были защищены новым трудовым кодексом и восьмичасовым рабочим днем; советские профсоюзы, представлявшие интересы рабочих, действовали непосредственно на предприятиях, требуя улучшения условий труда и защищая интересы рабочих перед партией и государством12. К 1928 году стандарты жизни рабочих достигли того уровня, который никогда больше не был достигнут вплоть до самого конца сталинской диктатуры.

Сигнал об изменениях в положении советских рабочих прозвучал с началом первого пятилетнего плана в 1928 году. В тот год была запущена кампания против рабочих, которых стали считать самодовольными лодырями, постоянно отсутствующими на рабочем месте, или пьяницами. Весной 1929 года было принято жесткое антирабочее законодательство с целью снизить уровень прогулов и сократить текучесть рабочих кадров. В тот же год руководство профсоюзов, в котором преобладали сторонники бухаринского крыла партии, подверглись чистке, та же судьба постигла две трети членов заводских и фабричных профсоюзных комитетов, поддерживавших независимое профсоюзное движение. Профсоюзам было предписано «повернуться лицом к производству», дисциплинируя и убеждая рабочих трудиться быстрее и с большей производительностью, но впредь не заниматься их защитой и не вести с ними переговоры о повышении заработной платы, которая была установлена дирекцией предприятия совместно с комиссией по заработной плате13. Народный комиссариат труда, возглавляемый другим бухаринцем, В. Шмидтом, был ликвидирован. Принятый 29 марта 1929 года закон восстановил абсолютные полномочия руководителей предприятия [единоначалие] управлять и наказывать рабочих и служащих без обращения к профсоюзам14. За этим последовал целый поток трудовых законов, отменявших многие завоевания революции: была снижена степень социальной защищенности, а выплаты были обусловлены и ограничены многими факторами; закон, принятый в октябре 1930 года, запрещал свободное перемещение рабочей силы, а через несколько месяцев были ликвидированы возможности для обмена рабочими кадрами; в 1931 году нарушения трудовой дисциплины или порча рабочих инструментов были включены в разряд уголовных деяний; в июле 1932 года было приостановлено действие статьи 37 Трудового кодекса, предусматривавшей возможность перемещения рабочих только с их согласия; с ноября 1932 года пропуск одного рабочего дня влекло за собой немедленное увольнение; 27 декабря 1932 года режим ввел внутреннюю паспортную систему для городского населения для того, чтобы иметь возможность, как это имело место в царское время, контролировать движение и потоки рабочей силы15. 15 января 1939 года была внедрена обязательная «трудовая книжка» для всех трудящихся, в которой отмечались все прежние и текущее места работы, а также все случаи нарушения трудовой дисциплины, наказания и замечания. Ни один работник не мог поменять место работы без письменного разрешения директора его предприятия, зафиксированного в трудовой книжке. Несколько месяцев спустя был принят новый дисциплинарный кодекс, требующий от директоров всех предприятий сообщать в местную прокуратуру о всех случаях опоздания на работу более чем на двадцать минут. Лист опозданий составлялся каждое утро с указанием точного времени опоздания каждого работника. Лист подписывался руководителем и передавался прокурору, и суд немедленно приступал к рассмотрению дела. За проступок предусматривалось наказание в виде шести месяцев «исправительных» работ16.

Гитлеровский режим также вознамерился лишить работников наемного труда их влияния и прав, которыми они ранее пользовались. На следующий день после празднования Майского дня в 1933 году правительство распустило основную профсоюзную организацию – Свободные Германские профсоюзы, оккупировало всех их офисы с помощью сил СА и секвестировало все их фонды. Католические христианские профсоюзы были ликвидированы позже, 24 июня. Профсоюзных лидеров арестовали и отправили в лагеря и тюрьмы. 10 мая организация и ее фонды были поглощены общенациональным Германским трудовым фронтом, в обязанности которого не входило представлять напрямую интересы трудящихся и способствовать повышению их заработной платы. Эти функции перешли к новому государственному уполномоченному органу – Трудовому тресту, в чьи обязанности входило устанавливать договорной уровень заработной платы под контролем министра труда и без обращения к самим работникам. В мае 1933 года все забастовки были официально объявлены вне закона; законом от 4 апреля рабочие советы были отменены. Новые трудовые отношения официально устанавливались законом «Об упорядочении национального труда», опубликованным 20 января 1934 года и составленным на основе проекта мэра Лейпцига и будущего лидера сопротивления Карла Герделера. Закон устанавливал для германских менеджеров те же самые абсолютные полномочия, которыми были наделены их советские визави. Завод «Führer» был способен создать условия работы и настоять на том уровне зарплаты, который был согласован Трестом. Зарплата была установлена на уровне времен депрессии и менялась очень незначительно в течение всего периода диктатуры. Советы рабочих были заменены на всех предприятиях с числом персонала больше двадцати человек на новые «трастовые советы», номинально избираемые на основе списка благонадежных кандидатов, которые составлялись менеджерами совместно с партийными ячейками на заводе17. Трудовая дисциплина была ужесточена и в 1935 году была внедрена трудовая книжка для того, чтобы можно было отслеживать распределение рабочей силы. Новое законодательство давало работодателям в сталелитейной и металлургической промышленности, инженерной сфере, строительстве и сельском хозяйстве право запрещать рабочим менять место работы, с тем чтобы ограничивать текучесть кадров, а в 1938 году был узаконен государственный призыв рабочих для выполнения задач, имеющих особую важность для нации18.