Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Пример прекрасный! В те времена той, что контролировала змея, была твоя прапрабабка.

— И что? Ничего доброго в ваших летописях о ней не написано, зато сказано, что когда она окончательно свела князя с ума и сбежала, выкрав венец, племянник запер государя, одержимого змеем, в подземелье и не выпускал, пока его сыновья не подросли достаточно, чтобы один из них смог принять кровь и дух Горана.

— Ну, ты же меня не бросишь? — усаживая её удобнее на своих коленях, задорно подмигнул он.

— Твоя веселость здесь совсем неуместна, — опустила взгляд Огнеслава. — Что ты, что Аскольд, как вы вообще умудряетесь говорить о страшных вещах с улыбкой? Думаешь, я смогу спокойно смотреть, как тебе будут вскрывать вены и на прочие ужасы? В моём положении вообще нужно только в саду гулять, птичек слушать и на цветочки любоваться.

— Прости… — обнимая крепче, прижался к её груди. — Конечно же ты права. Моя воля, я бы спрятал тебя где-нибудь подальше, чтобы никто не мог причинить вреда ни тебе, ни сыну, а вокруг были бы только птички и цветочки.

Огнеслава печально улыбнулась. Склонив голову, она обняла его ласково, как обнимают детей, и поцеловала в лоб.

— Опять жалеешь? — посмотрел ей в глаза Горан.

— Жалею, — признала она, хлопая намокшими ресницами. — Словами не передать, как я тебя жалею!

— Нашла кого жалеть, дурочка! — стараясь выглядеть беззаботно и задиристо, усмехнулся он. Сдвинув колени, умышленно уронил её вниз, ловя руками так, чтобы не могла пошевелиться без помощи. — Разве я не справлюсь с любым врагом? Разве сила моя не велика? Разве можно противиться моей власти?

Последний вопрос был задан уже совсем другим тоном, тихо и вкрадчиво. Оплетая руками его шею, Огнеслава подтянулась и поцеловала прямиков в нахальную ухмылку. Её тут же вернули в прежнее положение, чтобы продолжить поцелуй.

— Кто кому не может противиться, ещё предстоит выяснить! — произнесла она, отстраняясь. — Подожди, вот сын родится, я тебе покажу…

Горан с удовольствием отметил, что её глаза вновь посветлели, а на лице отразились спокойствие и добродушие. Это хорошо. Нежно целуя и нашёптывая разные глупости, врал ли он ей сейчас? Конечно! Перед тем, как встретиться с Огнеславой, он уже успел побывать у Мары Мериновны, чтобы навестить брата. Ни о каком участии Аскольда завтра в обряде и речи не шло. В лучшем случае он сможет подняться с кровати через пару дней. Благодаря тому, что Мара тратила все силы на лечение, Аскольд пришел в себя и даже порывался сегодня вернуться в Зеяжск. Но разговоры давались ему с таким трудом, и выглядел он настолько измученным, что Горан принял решение не забирать его назад, пока не поправится.

Завтра Огнеславе предстоит не только появиться перед народом вместо князя, но и вечером проводить обряд вместе с Чаяной. Чтобы она не начала переживать уже сегодня, он не стал говорить наверняка, оставив надежду. Так ей будет спокойнее, хотя всё равно перенервничает в итоге. Но сам почему-то ни капли не волновался в этот раз. Обычно, чем ближе к обряду, тем своенравнее вел себя змей. Последний месяц перед равноденствием всегда был испытанием. Но сейчас он затаился и не проявлялся. Даже видения стали редкими и скоротечными. Горан связывал это только с Огнеславой, а значит, если она и заменит Аскольда во время обряда, всё пройдет так, как должно.

***

В то же самое время, когда хозяин Черного дворца нежил в объятьях любимую, далеко-далеко, среди синих прозрачных вод подземного озера на небольшом островке остановилась беловолосая женщина. Один глаз её был голубым, как воды озера, а другой карим, словно темная древесина южного леса. Островок был крохотным, по сути это была вершина огромного камня, торчащая из воды. Беляна присела, погладив поверхность горной породы. Вода вокруг заходила, выплеснувшись к её ногам ласковой волной. В месте, где камень намок, проявились царапины. Когда-то давно кто-то пытался оставить здесь текст, небольшое стихотворение о любви. Водя пальцами по едва заметным буквам, перед её глазами рисовался забытый образ смуглого кареглазого юноши со струящимися волной волосами и немного наивной улыбкой. Держа за руки милую девицу с косой белее весенних облаков, он пылко говорил о будущем:

— Когда я стану сильнее, то обязательно верну всё, что у меня украли! Ты ведь поможешь мне? Ты самая благородная из всего змеиного рода, магия открывает тебе тайны, подобно тому, как книга открывает знания мудрецу. Пожалуйста, одари меня колдовской силой, чтобы я мог свершить справедливость и стать защитником своей земли!

— Магия, которую просишь, изменит тебя, — переубеждала его девица, — Я могу защитить тебя и твой народ, если пожелаешь, от кого угодно, разве этого не достаточно?

— Нет! Я должен сам заступиться за свою честь и за народ! — настаивал юноша. — Только если обрету силу и власть, смогу защитить своих людей! Я должен стать для них опорой, понимаешь? Иначе моё сердце постоянно будет испытывать страдания.

— Ты добрый и совестливый, поэтому твоё сердце обречено страдать в любом случае.

— Если чувства есть слабость, что отделяет меня от задуманного, я избавлюсь от них! — настаивал молодец.

— Не сможешь, такова твоя природа, ты человек.

— Если так, то я не хочу быть человеком! Ты ведь человек только наполовину и прекрасно живешь с этим. Я хочу быть, как ты, сделай меня наполовину змеем.

— Нет! Это опасно! — затрясла головой девица. — Я могу наложить заклятье, но как сложится судьба, чтобы исполнить твоё желание, я не знаю. Колдовство может обернуться против нас!

— Зачем тогда ты вернула меня к жизни, если не хочешь помочь и обрекаешь на вечные мучения? Ты жестока … — он отвернулся.

— Подумай, может, ты желаешь еще что-то, помимо того, чтобы обрести магию змеев? Я исполню любое другое желание, — мягко проговорила она, касаясь его плеча.

— Исполнишь?

— Да.

— Любое?

Она кивнула, улыбаясь искренне и нежно.

— Раз не хочешь сделать меня наполовину змеем, тогда избавь меня от страданий, чтобы я никогда больше не смог испытать боль, ни душевную, ни телесную.

— Это действительно то, чего жаждет твое сердце?

— Да.

— Хорошо, — опечалившись, вздохнула девица. — Если это сделает тебя счастливым, будь по-твоему…

Как давно это было и было ли на самом деле? Волна вновь выкатилась на камень, оставив перед Беляной алмаз, сверкавший подобно звездам. Она осторожно коснулась его, будто это было живое существо.

— Кто бы знал, милый, что всё лучшее, что было в тебе, оказалось связано с болью, — прошептала она, поднимая камушек на