Огнеслава (СИ) - Марина Гамаюн

— Молодец, Елизар Светомилович, важное дело делаешь, не подведи! — похвалил государь.

— Главное, чтобы погода не подвела… — отозвался Елизар.

— За погоду не волнуйся, о том змей позаботится.

— Прости мне эти слова, княже. Однако ж, почему змей не может позаботиться и о защите города, как раньше? Если нам теперь надобно крепость возводить, то какой толк в жертвах. Не серчай, моё дело приказ твой исполнять, но народ этого не поймет. Зимой мужики свободны, рады на заработок отлучиться, а как тепло придет, пора пахать да сеять. Кто строить станет? Насильно сгонять? Возмутятся и правы будут! — торопливо проговорил Елизар.

Аскольд вздохнул, боярин верно говорит. Кто бы подумал, что осторожный Елизар будет полезен не только, как глава своего влиятельного семейства, но и как надежный сподвижник в делах государственных.

— Змей предсказывает большую войну. Такой войны ещё никто не видывал, — честно признался князь. — Враг нападет сразу в нескольких местах и не будет единого врага, будет несколько армий, лишь целью объединённых в одну, и несколько военачальников над ними. По сути, нас будут рвать на части. Их будет много, и каждый постарается оторвать кусок пожирней. Змей не справится всюду. Грабеж ударит по народу сильнее, чем сражения в чистом поле! Считай, что сейчас мы пытаемся защититься от грабежей, — объяснял он. — Пока я и змей будем биться на полях сражений, стены помогут простым людям сберечь своё добро. Такое объяснение принимаешь?

— Я любое приму, — склонил голову Елизар. — Но вам наверняка известно, что владыка юга собирает поход в наши земли под предлогом избавления от змея. В соседних княжествах только и говорят, что об освобождении народа Зеяжска от чудовища. Скоро заговорят и у нас. Нужно подумать о людских кривотолках. Как бы убить змея не оказалось более простым решением народных бед. Кровная связь всегда мешает мыслить отстраненно, понимаю, — эти слова заставили Аскольда иначе взглянуть на Елизара. — Я знаю вашу тайну, — ответил он на безмолвный вопрос. — Из всего рода её знали только трое: отец, я и Беляна. Если не доверяешь, можешь убить меня прямо сейчас, Беляну тоже можешь убить, никто из родичей за неё не вступится. Но остальных не тронь. Сохранишь мне жизнь, клянусь, что унесу тайну с собой в могилу.

— Зачем признался? — настороженно спросил Аскольд.

— Времена наступают тревожные, — ответил Елизар. — Моя сестра есть зло с лицом небесной девы. Раз осталась во дворце, рано или поздно она проявит себя. Я не могу позволить, чтобы род пострадал по её вине!

— Много ли тебе известно?

— Только суть обряда, то что змеем становится один из близнецов, больше ничего, — понизив голос, чтобы никто лишний не услышал, ответил Елизар, а после продолжил, как и раньше. — Я много размышлял об этом. Думаю, что наш род не готов занять ваше место. Я не смог бы принести такую жертву. Поэтому, мы будем служить вам. Как это было, так будет и впредь!

Аскольд молчал. Откровенные речи Елизара поставили перед выбором. Сейчас он не готов принять решение. С одной стороны, закон требовал немедленно лишить жизни того, кто узнал главную тайну Зеяжска, а с другой была справедливость. По справедливости, смелость Елизара заслуживала уважения. Он готов отдать жизнь, за родичей, за своих братьев, за будущее семьи. Будь Аскольд на его месте, поступил бы также. Мог ли боярин умышленно сказать всё это, преследуя какие-то сторонние цели? Был ли искренен? Однозначно ответить на эти вопросы мог только Горан с его даром предвидения. Аскольд мог полагаться лишь на то, на что полагается обычный человек, а решение нужно принять сейчас. Сердце князя склонилось в пользу справедливости, и он сказал:

— Продолжай свою службу, Елизар Светомилович. Только время покажет, был ли я прав сегодня. Надеюсь, что не ошибся в тебе.

— Хочу, чтобы вы знали. Недавно я собрал совет рода, каждый поклялся в верности вам. Если сестра совершит что-то, что запятнает честь семьи, мы отречемся от неё. Таково решение.

После того, как Беляна приняла обет безбрачия, учитывая все слухи, что ходили о молодой боярышне, никто бы и не подумал, что родня будет поддерживать её. Оставалась лишь формальная привязка в виде имени и крови, не более. Своим заявлением, Елизар разрушал и это. Будь Беляна действительно дочерью Всеволодовичей, то какие бы планы не строила на будущее, они бы рухнули в это самое мгновение. «Всё сложнее, чем ты думаешь!» — произнес про себя Аскольд, а вслух заверил:

— Не волнуйся, что бы ни совершила Беляна Мстиславовна, я не буду связывать это с родом Всеволодовичей.

— Благодарю, — поклонился Елизар.

С делами Аскольд закончил поздно, звезды уже давно освещали небосвод, когда он вошел в свои покои. Слова Елизара никак не шли из головы: «Как бы убить змея не оказалось более простым решением народных бед». Что не говори, а он прав. Зеяжск родился и обрел силу благодаря змею, но те, для кого Горан был шансом на выживание, давно отправились к предкам. Теперь их народ живет сытно и богато, отсутствие угроз стало привычной повседневностью. Его люди забыли, что такое голод, войны, пожары и засуха. Да об этом постоянно говорят молодым, но только для того, чтобы объяснить необходимость жертвоприношений. Жертвоприношения — это цена, на которую они согласны, потому, как плата не касается каждой семьи в государстве. «Да, чье-то дитя отдало свою жизнь змею, но оно и так бы умерло, разве нет?» — говорили люди. Теперь же, когда у их границ затаилась настоящая беда, принести жертву придется каждому, жизнь каждого станет тяжелее. Боль и лишения обернутся гневом. Не обратится ли этот гнев против Горана? Он основа их благополучия, но он же и причина страха всех кто встанет против Зеяжска. Он принес им блага, но разве не эти блага предмет зависти соседей?

— О чем задумался? — услышал голос брата.

— Елизар знает тайну обряда, — хмуро ответил Аскольд. — Я отпустил его.

— Правильно. Сейчас казнь главы знатного рода совсем не нужна. Тем более, все видят, как самоотверженно он взялся за порученные дела. Елизар уже успел заслужить уважение среди старейшин, — поддержал решение брата Горан.

— Если честно, не поэтому отпустил, — ответил князь, устало упираясь руками в стол. — Он умен и честен. Знаешь, что он сказал мне?

Горан отрицательно покачал головой.

— Я не смог бы принести такую жертву… — уставившись в столешницу, повторил слова Елизара Аскольд. — Поэтому, он заставил весь свой род принести клятву верности и отречься от Беляны.

— Дальновидно! — только и ответил брат.

— Я чувствую