Выше головы! - Расселл Джонс

— Хорошо, скажу, — я лихорадочно подбирал слова, стараясь не выдать своё удивление. — Как только вернусь… А может, правда, раньше? Чтобы не тянуть?

Он пожал плечами:

— А сколько тебе осталось? Когда у вас будет игра?

— Двадцать шестого.

— Больше двух недель! Она, наверно, забудет про меня за это время…

— Не думаю, — возразил я. — Меня же она не забыла!

— Ну, ты-то никуда не уходил!

Я выразительно посмотрел на него, надеясь, что он истолкует этот взгляд удобным для себя образом. Так и случилось.

— Рэй, я, конечно, всё понимаю, — прошептан Нортонсон, осторожно выговаривая слова. — У меня не тот доступ, особенно теперь. Но, в общем-то, понятно, что есть какое-то дело, секретное дело, на которое тебя отправили.

Я изобразил смущение.

— Ну, ты же понимаешь…

— Понимаю, — согласился он. — Секретность — это важно. Поэтому никто тебя не дёргал. Глава лично мне намекнула, что не надо этого делать. Что ты занят. Не надо дёргать и даже писать. Юки разрешили, но только ей. Потому что это Юки. Я собственно, за неё и просил в тот раз… Ты же понимаешь, все будут очень рады, что ты вернёшься! Хотя нет, не все, — он нахмурился. — Ну, с другой стороны, никто не будет против, если она переведётся к нам!

Это было замечательно! Мне стоило зверских усилий сохранить нейтральную физиономию. Значит, вот что они придумали? И всё устроилось, всё совпало! Как паззлы — одно к одному! Кетаки пользуется огромным доверием, а я известен как мастер по разрешению разных щекотливых ситуаций — и с маньяком, и с «последним «бэшкой», и с бунтующими школьниками, и даже в судебном процессе отличился! Кто бы усомнился, что мой перевод в секс-отдел Западного сектора — это не прикрытие очередного дела?! Я опять кого-то спасаю, как обычно.

— Я ей передам, — пообещал я. — Про тебя и вообще. Не волнуйся…

— Спасибо. И спасибо за тот раз, — поблагодарил он.

Мы оба поняли, что он имел в виду. Но вряд ли Нортонсон понимал, что я чувствую, слыша это «спасибо». Он ведь не знал, как глубоко я залез в его прошлое и что вызнал о нём! А может, и знал. Может, ему было не жалко: он ведь и обо мне многое знал. А я не только помощник Главы Станции, но теперь вдобавок спамер и скво. Я обязан принимать такие вещи правильно и относиться к ним соответственно.

Вообще, я — андроид, что означает особый допуск к информации. Никто же не переживает, что Инфоцентр знает о человеке всё!

Ладони

[Первый ФИЛД], - ответил библиотечный логос. — [Если вы планируете приступить к изучению Базы Данных, я обязан оградить ваше место].

— Спасибо, не надо. Я не буду. Пока не буду, — закончив сеанс, я направился к выходу из библиотеки, где меня поджидала Елена Бос.

Тут как тут! Как только вызнала?

А впрочем, я уже догадывался, как и с чьей помощью.

— Поздравляю! — улыбнулась она, блеснув мелкими остренькими зубками — ну, ни дать ни взять лиса! — С возвращением!

— А чего так долго тянула? — поинтересовался я.

Она смутилась, шокированная неприкрытой грубостью, и начала оправдываться:

— Не так уж и долго! Всего два дня…

— Если ты сказать «спасибо», нужно было делать это сразу!

Она схватила меня за руку — ладони у неё были холодные и влажные, и я вывернулся, чтобы поскорее закончить это неприятное прикосновение.

— Рэй, я не могла сразу — ты же понимаешь!

— Не понимаю, — фыркнул я.

Мы стояли в Центральной зоне Западного сектора — в заведомо открытом и публичном месте. Все знали, что запись здесь велась по умолчанию. И Бос это ощутимо не нравилось: она пыталась увести меня куда-нибудь или хотя бы оттеснить. Но я с места не сдвинулся.

— Рэй, это очень серьёзный вопрос, — зашептала она, косясь на тех, кто проходил мимо. — Ты же понимаешь, я не могла!.. Сам видел, что они сделали с тобой! Тебя ведь поэтому перевели, верно? Ты сказал ей тогда? Признался, что знаешь про это дело?!

— Со мной сделали то, что должны были сделать, — объяснил я, находя особое удовольствие в том, как она нервничала. — Показали, кому будет хуже всего. По кому это ударит в первую очередь! Серьёзный вопрос, да? Не стоит он того!

— О, я смотрю — тебя переубедили! — усмехнулась она, успокаиваясь. — Ну-ну. Спасибо, что не выдал меня! Ну, что ж… Давай разойдёмся на этом, — и она повернулась.

Я схватил её за локоть.

— И что ты собираешься делать дальше?

Она картинно закатила глаза.

— То же, что и всегда. Рэй, ты сам отказался от этого дела! Я не собираюсь тебя заставлять! Да я и не могу. Безусловно, это обидно, я же очень на тебя рассчитывала! Мне бы пригодился такой помощник… Но раз ты не хочешь — что поделать!

— Будешь искать кого-нибудь ещё? — уточнил я — и получил красноречивый взгляд.

— Ты умный мальчик…

— Я — скво, — напомнил я. — Знаешь, как эта идея повлияет на кого-нибудь ещё?

— Хочешь сказать, как правда повлияет на кого-нибудь ещё? — она освободила руку и, в свою очередь, вцепилась в мою.

Теперь ей явно нравился наш разговор, а я вспомнил про Ирвина: он тоже умел выстраивать ситуацию удобным для себя образом.

— Рэй, я понимаю, что это неприятно, но… Я — журналист. Я обязана искать такие… сомнительные вопросы. Особенно, когда уверена в идее. Ты не волнуйся! Живи, как живёшь… Я слышала, ты закрутил с кем-то? Это прекрасно! Радуйся! А я буду искать свою правду. Не с тобой. С кем-нибудь ещё.

— Например, с Квартером Аямэ, — уточнил я.

— О, какие подозрения! — рассмеялась она.

— Это не подозрения. Думаешь, я не смогу это доказать?

Она прижала ладонь к груди, как будто защищалась:

— Ты всё можешь! Давай начнём! Я готова!

Я почти проиграл — не стоило поднимать эту тему! Конечно, она не боялась оглашения. Что угодно, лишь бы начать публичную дискуссию. Для журналиста это самое главное. А что потом — её это не особо волновало.

— Думаешь, тебе позволят огласить эту твою идею? Про заговор и остальное? — спросил я, увидев вдруг, где она ошибалась.

На чём проиграет.

— А кто мне сможет запретить? Администрация? — она прищурилась, почувствовав мою уверенность, но не догадываясь, с какой стороны я зайду. — Ну, пусть попробуют!

— Зачем Администрация? — я пренебрежительно усмехнулся. — Обойдёмся и без них!

— Значит, ты сам? И что ты собираешься мне сделать? Чем будешь угрожать? — поинтересовалась журналистка.

— Ничем! Не буду я тебе угрожать! И никто не будет! Просто тебе запретят поднимать эту дискуссию!

— Кто? — она не справилась с голосом, и получилось слишком громко.