Скриптер - Сергей Соболев

— Так точно. Сотник в курсе, кто я и что я… Хотя… сейчас это уже не имеет значения.

— Почему?

Назаров, сбив на затылок свой волчий малахай, удивленно посмотрел на этого странного мужчину, часть лица которого — не покрасневшего на морозце, как у двух крепких мужчин, сопровождавших его, но очень бледного — закрыта темными очками. Очками, которые он, в отличие от Сотника и его напарника, не снял даже здесь, когда они перешли в это относительно спокойное и относительно безопасное место.

— Что — «почему»? Почему не имеет значения то, что я военный, что у меня когда-то были звание, должность и боевые друзья?

— Именно это хотел у вас спросить.

— А какая разница сейчас, военный или гражданский?

— То есть? Не понял вас…

— Армии, как института — больше нет. Самой военной организации тоже не стало. — Назаров зло сплюнул. — Как будто вы сами не знаете…

— Вот как?..

— А для силсопротивления, в партизанской войне, все эти звания… бывшие звания… они не играют никакой роли. Человека ведь теперь сразу видно — кто он, что он, трус он, или обладает мужеством и отвагой… Хотя, конечно, кадровые военные и сейчас на вес золота.

— Я хочу вам задать важный вопрос…

Редактор подошел теперь уже к нему вплотную, словно хотел заглянуть в глаза этому человеку, одетому скорее как русский крестьянин, а не как командир некоего вооруженного формирования.

— Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос точно… даже если он покажется вам странным.

— Минутку!.. сначалая задам вопрос, — посерьезнев, и как-то даже подобравшись, приосанившись, сказал Назаров. — А вы кто, собственно, будете такой?

— Меня зовут Павел Алексеевич. Должность моя… она вам ни о чем не скажет. Могу показать документ, — Редактор сунул руку во внутренний карман, где в потайном отделении хранится — как и у остальных двух — служебное удостоверение. — Вот, пожалуйста!..

Назаров посветил фонарем на развернутую ксиву.

— Совет безопасности Российской Федерации… Старший эксперт Информационно-аналитического департамента…

Он криво усмехнулся; передал удостоверение, затянутое в пластик, обратно этому странному мужчине.

— Может, братишка прав? — задумчиво сказал Назаров. — А что, если вы пришли вы от супостата?

— Мы — свои, — веско сказал Николай. — Сам же только что говорил, что регалии и ксивы теперь не имеют значения!..

Он, как и Сотник, еще раньше обратил внимание на то, что на рукаве Назарова видна трехцветная — бело-сине-красная — повязка. Такие же нарукавные повязки, хотя и замызганные порядком, красуются на рукавах тех парней, кто задержали в переулке подозрительную троицу мужчин…

— Мы, Назаров — федералы! Мы трое — сотрудники федерального правительства, — уточнил Николай.

— Если ты веришь мне, Леша, то верь и моим спутникам! — подал реплику Сотник. — Нам действительно позарез нужна инфа!

— Как вас там… Павел Алексеевич? — глядя на мужчину в черных очках, сказал Назаров. — Что именно вас интересует? Сколько у меня бойцов под началом? Сколько и какого имею боекомплекта? Как обстоят дела с питанием, водой, медикаментами, есть ли у нас санитарная часть?.. Какого рода информацию вы рассчитываете получить от меня?

— Я хочу спросить о другом, — почти спокойным голосом произнес Редактор. — Меня… нас троих, а также тех, кто нас послал, интересует, что именно произошло полтора года назад? Вернее, — поправился он, — девятнадцать месяцев тому назад?!

— Что случилось минувшей весной? Именно это вас интересует? Странно…

— Какое событие, капитан Назаров, послужило причиной… первопричиной тому, что мы видели — видим и слышим! — здесь, в Вознесенском?

Исхлестанное ветром, задубевшее на скулах лицо однокашника Сотника на какое-то мгновение застыло… словно он сам, этот человек, превратился в камень и лед.

— Вы это серьезно? — выдохнул он. — Или… это скрытая издёвка?

— Куда уж серьезней… Давайте для начала уточним текущую дату. Сегодня у вас… у нас, то есть, какое число? И какой месяц?

— Седьмое… Хотя нет, уже — восьмое… — Назаров посмотрел на свои «командирские», затем покосился на стоящего чуть правее от них однокашника. — Точно — восьмое декабря!

— Восьмое декабря, — Павел Алексеевич утвердительно кивнул. — Так я и думал… Так что же произошло девятнадцать месяцев назад?.. А именно, восьмого или девятого мая минувшего года? Если, конечно, в эти указанные мною сроки случилось хоть что-то, заслуживающее внимания.

— Девятое мая, — задумчиво произнес Назаров. — Девятое мая, — повторил он

странным голосом. — Ну, вы и даете… Кто же из нас, ныне живущих, из тех, кто иногда заведует мертвым, не знает, что именно случилось в тот день, о котором вы упомянули…

Сотник, когда его однокашник сознательно ли, или же вспоминая о чем-то своем, пережитом, отодвинутом, возможно, более свежими событиями в

дальний закуток памяти, включил эту драматичную многозначительную паузу, успел весь покрыться потом.

— Да, девятое мая… — глядя куда-то в сторону, произнес Назаров. — Я дежурил с двумя коллегами неподалеку от места события…

— От какого именно «места событий»? Важны детали!

— От Красной площади, естественно!..

— Рассказывайте дальше!

Некоторое время в этом помещении с заиндевевшими стенами, подсвеченном двумя включенными фонарями, висела тишина, нарушаемая лишь внешними звуками — завыванием ледяного ветра, вольно, по-разбойничьи высвистывающего в раскрытых внутренностях домовых коробок, а также звуками стрельбы в соседних кварталах.

— Значит, было все ж таки летное происшествие? — спросил Редактор. — И именно девятого мая?

— Вы как будто сами с неба упали… — в голосе Назарова прозвучали смешанные нотки удивления и раздражения. — Фига себе — «происшествие»?! Это была настоящая катастрофа!

— Еще раз прошу вас не удивляться нашим расспросам, Алексей Петрович, — сказал Редактор. — Что именно произошло тогда? Что вы сами об этом знаете? Нам нужны детали!

— Хм…

Назаров, сняв рукавицу, поскреб щетинистый подбородок.

— Странные вы люди… Да кто ж этого не знает?

Двое парней из команды Назарова, стоявших до этого момента спокойно, вольно, — но прислушивавшихся к разговору — передвинули автоматы на живот. Это обстоятельство, понятно, не скрылось от внимания ни двух спецназовцев, ни их командира.

— Отставить, бойцы! — хрипло скомандовал Назаров. — Вот что… Кррругом! Оба!! Шагом арш… в соседнее помещение! Наблюдайте за переулком!! И за баррикадой… А то как бы не полезли опять этой ночью!

Когда его парни покинули помещение, Назаров вновь повернулся к тем троим, чье появление в Вознесенском так его удивило.

— Мужики, если что пойдет не так, — предупреждающе произнес он, — вы отсюда живыми не уйдете… А теперь выкладывайте, кто вы в действительности такие и почему задаете эти ваши странные мутные

вопросы.

Когда прозвучало короткое, но занявшее, тем не менее, две или три минуты объяснение, — говорил Редактор — Назаров, как показалось, на некоторое время потерял дар речи.

— То есть… — он мучительно подбирал слова, — если я вас правильно понял… Значит, еще существует возможность исправить ситуацию?..

— Ты все правильно понял, Алексей, — скороговоркой произнес Сотник. — Именно потому мы трое — здесь!

Николай, подернув манжет, сверился с фосфоресцирующим циферблатом.

— Осталось полчаса в запасе, — сказал он. — Назаров, братишка… не томи! Выкладывай уже, что случилось девятого?! С кем ты ту воюешь со своими пацанами?! И как вообще вы… мы все, то есть… как мы докатились до всей этой жути?!

Назаров коротко, сухо, как о чем-то далеком, давно уже пережитом, рассказал о ЧП, которое он сам то и дело называл «катастрофой».

В ознаменование Дня Победы в Москве 9 мая проводился военный парад, в котором принимала участие авиационная техника ВВС РФ. Как это обычно бывает — во всяком случае, в последние несколько лет — воздушную часть парада открыли три вертолета Ми-8 Малинского авиагарнизона, которые пронесли флаги Российской Федерации, Вооруженных сил РФ и ВВС. В целом предполагалось участие в воздушном параде семи десятков воздушных судов. По числу самолетов и вертолетов, по типу привлеченной авиатехники этот воздушный парад должен был стать рекордным…

Все шло штатно; над Красной площадью, сопровождаемый «мигами», проплыл военно-транспортный Ан-124 «Руслан»; прошли в небе, сотрясая воздух гулом двигателей, также вызвавшие овацию у зрителей два «стретега» — ракетоносцы Ту-160 и ТУ-95МС…