Пропавшее кольцо императора. IV. Нашествие орды - Роман Булгар

Такими пайцзами были наделены Елю-Чу-Цай и Махмуд Ялавач.

– Хотел меня видеть? – властным голосом спросил-произнес Саид.

– Дело имею… – хозяин согнул голову в почтительном наклоне.

– Говори!

– Придут люди. Раздобудь кольцо китайского императора…

Хитрые и маленькие глазки тучного, заплывающего жиром купца быстро-быстро забегали из одной стороны в другую, выдавая далеко не самые благонравные его намерения. Он и сам хорошо понимал, какую поистине невыполнимую задачу поставили перед ними: обеспечить захват булгарской принцессы, желательно с тем самым кольцом.

– Что ты намерен делать?

– Тебя оно не касается, – Саид недовольно поморщился. – Кто?

– Тот, кому положено, все знает. Я видел его вчера. Он приказал, чтобы ты был наготове к вечеру. Я пошлю ему сигнал, что ты в курсе…

Усмешка легкой тенью скользнула по сомкнутым губам мастера. Нельзя сказать, что он вовсе не ожидал подобного. Вот и пришел час…

– Я понимаю, что оное будет нелегко, – хозяин закивал головой.

– Ты говорил, – резчик испытывающе прищурился, – кольцо…

Ему обещали искусную подделку кольца, которое сейчас находится у булгарской принцессы. В свое время перстень, жутко похожий на пропавшее кольцо императора, носил на своей руке шах Хорезма.

В голове у него давно зрел план, как можно выманить племянницу эмира из дворца. Он прекрасно помнил недавний разговор в лавке ювелира, когда девушка потребовала, чтобы ей изготовили точно такое же кольцо, что лежало у нее на ладони. Только мастер тогда со всем почтением, но твердо ей отказал, так как он не владел столь высоким искусством мастерства, как в те древние времена…

– Да-да, – часто-часто закивал хозяин. – Я пошлю сообщение…

– Кольцо мне потребно к обеду…

Почтенный купец понимающе закивал и почтительно пригласил:

– Пройди, почтенный гость, в дом. Я велю накрыть достархан.

– Нет, – Саид покачал головой и заторопился. – Извини, у меня много работы. Срочный заказ.

– А как же? – хозяин моргнул и изогнул левую бровь.

– Ты знаешь, где меня можно найти. Пусть они скажут: «Привет от Джелаль Эд-Дина». Я все пойму…

Да-да, султан Джелаль Эд-Дин, сын шаха Хорезма Мухаммеда, был последним, кто носил этот перстень. Об этом знали лишь немногие…

Резчик отошел от дома, долго еще стоял и ждал, пока не увидел, как вспорхнул ввысь белокрылый голубок и помчался с привязанным на лапке посланием. Почта работала быстро и исправно. Через пару часов, может, и дней птица сядет в положенном ей месте, а дальше помчится следующий посланник. Пока сообщение не дойдет до своего адресата.

Следом помчится конный посыльный. Для надежности такая связь дублировалась, а при необходимости почта шла и по трем различным каналам. Все тут зависело от важности и срочности послания…

Правда, в их случае адресат должен ждать где-то рядом, а потому послание домчится быстрее ветра. Он даже не успеет дойти до площади, где проводит целые дни, вырезая диковинные рисунки и магические знаки, и расставить свой столик, разложить инструменты и усесться на стульчик. Лишь бы все прошло именно так, как он задумал…

Убедившись в том, что купец немедленно исполнил его поручение, Саид удовлетворенно вздохнул. Он еще несколько дней назад думал, что свое дело выполнил. Все эти годы упорно искал, но кольцо будто бы исчезло, словно его в этих краях никогда и не было. Конечно, оно могло всплыть и в любом другом месте. Но повезло-то именно ему. Зачем кому-то понадобилось именно это кольцо, он и сам толком не знал.

Ему отдали приказ, и он приступил к поискам в столице Булгарии. Кто-то, должно быть, безуспешно искал его в другом месте. Если бы он знал заранее, сколь трудным и опасным окажется порученное ему дело.

Найти-то он нашел, но вот как теперь умудриться и заполучить его. Надо ему как-то выманить племянницу булгарского эмира из дворца.

Да еще устроить все так, чтобы она взяла с собой и кольцо матери. Именно тот самый перстень, на котором были начертаны таинственные заклинания великого Сулеймана. Давным-давно это кольцо отправили в дар китайскому императору, но до него оно так и не дошло…

Легкокрылый посланец, взмыв в небеса, превратился в невидимую точку, растворился в голубизне неба, помчался, без устали взмахивая крыльями. Заложенные самой природой инстинкты с необъяснимой силой тянули его в то место, откуда его привезли в город. Он не успел толком разогнаться, как под ним замелькали знакомые очертания небольшого аула. Еще немного, и голубок опустился, сел на приступок и клювиком постучал в небольшое оконце…

Солнечные лучики, отразившись от зеркальной поверхности воды, скользнули вдоль бойницы, проникли внутрь деревянной башни, где дремал часовой, защекотали в носу разомлевшего от сна воина. Тот забавно поморщился, громко чихнул, от чего окончательно проснулся и пугливо оглянулся: не заметил ли кто случаем, как он задрых на посту.

Несколько раз глубоко вздохнул он и потянулся, разгоняя сонливую дремоту. Вот и ночь прошла, не заметишь, как и смена подойдет.

Сейчас появится караулбаши, и время пришло открывать ворота. Словно желая самого себя убедить в этом, нукер посмотрел вниз. Рядом с воротами, по ту сторону крепостной стены, заметно стало шевеление. Задвигался люд, что не успел попасть в город с вечера, припозднился и наткнулся на крепкие ворота, предусмотрительно закрытые на ночь.

Сонные пастухи подгоняли стада овец, громче становилось слышно их бестолковое блеяние. С другого конца тяжело вышагивали коровы, лениво поводя низко опущенными рогами из стороны в сторону.

Неподалеку важно шествовали диковинные животные – верблюды, легко тащили на себе объемные тюки с заморскими товарами: шелковой одеждой и тканями, пряностями и сладкими сушеными фруктами, тончайшими вазами из китайского фарфора и зеркалами из Венеции.

Вдоль дороги потянулись легкие двухколесные арбы и груженные доверху повозки. Шум за воротами все усиливался. Поднимался и креп недовольный ропот. Окрепнув, он вспорхнул громким криком:

– Эй, отворяйте!

– Вовсе заспались, – не поднимая глаз, проворчал возница, длинным концом поводьев нервно постукивая себя по голенищу сапога.

Накануне у его повозки отвалилось колесо. На непредвиденную остановку и починку ушло время. И, как они после ни торопились поспеть, несговорчивые стражи подняли подвесной мост прямо на их глазах. Пришлось им заночевать в открытом поле.

– В былые годы давно бы отворили, – вскользь заметил одинокий путник, путешествующий налегке. – А в этот год все тянут и тянут, словно ждут, пока солнце не достигнет зенита.

– Строги ноне порядки, ворогов опасаются…

Презрительная усмешка скользнула по тонким губам путника:

– Чего им бояться, сидят за высокими стенами…

Неодобрительно покосившись в сторону насмешника, возница с ног до головы ощупал его взглядом. От него не укрылись слегка раскосые, восточные глаза соседа, его кривоватые ноги, что явно говорило о том, что не совсем уж дальние, может, и совсем уж близкие предки этого слишком разговорчивого путника предпочитали больше передвигаться на лошадях, и с головой выдавало в нем степняка. Хотя, кто его знает.

Много среди них жило выходцев из разных народов. И сами они, булгары, поговаривают, когда-то пришли на эти земли из степей.

Только одним людям Аллах дал открытые и чистые глаза вместе с желанием мирно трудиться, а вот другим от него достались узкие глаза разбойников и наглых грабителей, что сами по себе ленивы, привыкли весь день в рассеянной праздности покачиваться в седле, жить за счет других народов и племен…

– Эй, открывай! – закричали снизу.

Словно только и ждавшие, тотчас же застучали по проходу тяжелые каблуки караулбаши, который давно уже с усмешкой наблюдал сверху за скопившимся за закрытыми воротами людом. Он и сам прекрасно знал, что пора открывать, но по привычке медлил, выискивая глазами чужаков и особо недовольных. Но больше всего он старался выискать тех, кто пытался слиться с толпой, выглядеть в ней неприметным, что порой и подводило, именно излишнее усердие казаться таким, как и все.

И те, и другие были опасны. Вторые куда больше, чем первые. Нет ничего опаснее, чем враг тайный, тот, что пытается влезть и скрыться под чужой личиной.

Не мог и не обошел своим вниманием караулбаши шибко горячо выступающего степняка, почему-то путешествующего пешком.

Странновато оное, если того еще не хуже. Не мешало бы задержать его и основательно прощупать: кто такой, зачем явился в их город, по какому праву их честной народ разговорами смущаешь и мутишь?

Подозрительный человек, никакого к себе доверия не внушает…

Скрипя, медленно, никуда не торопясь, опустился подъемный мост. Потом стражники открыли ворота и высыпали наружу, скрестили копья, показывая, что всем необходимо соблюдать порядок. И люд мгновенно поутих, подтянулся и стал терпеливо ожидать своей очереди.