Хирург Коновалов (СИ) - Волкова Дарья

Я некоторое время смотрю в погасший экран

– Инчик… – Женька трогает меня за локоть. Я встряхиваю головой.

– Слушай, а как он там оказался? В смысле, Кузнецов как там оказался? Его же… не приглашали?

– Он странный вообще, – отмахивается Женя. – Не звали, да. Сам напросился. Он же племянник главбухши, ты знала?

Конечно, нет! Не знала.

Но теперь все более-менее встает на свои места. И амбиции Кузнецова. И его поведение. Нужные человечки – это узкое место для любого руководителя. Выдаю себе мысленный пендель за то, что не выяснила факт родственных связей Кузнецова раньше. Нет, надо напроситься в чаты-болталки, там наверняка много полезного можно найти. А, может, и нет.

Но мне по-прежнему непонятно, зачем Вячеслав поехал на турбазу. Ну ладно, упросил тетку взять его – я общалась с ней по работе, вроде все было ровно, такая типичная главбухша – дородная, с короткой, залитой лаком прической. Пока у нее работают бухгалтерские программы – у нее нет ко мне вопросов. А они работают.

Но вот зачем он поехал туда, куда его не приглашали? Для меня это что-то немыслимое – явиться туда, куда тебя не звали, где ты быть не должен. А вот Кузнецов зачем-то это сделал. Да еще и прятался от меня, похоже. Нет, территория там большая, может быть, конечно, мы просто с ним не пересеклись. Но что-то подсказывает мне, что он сознательно избегал встречи.

А потом меня вдруг осеняет догадка. Он хотел поймать меня на каком-то компромате. Ну, точно! Корпоратив – это мероприятие, где люди расслабляются. Иногда расслабляются прямо вот совсем. В субботу я видела, как оттягиваются медики. А в итоге все вышло ровно наоборот. Как там говорят – охотник превратился в жертву. По какой-то причине Кузнецов напился до безобразного состояния. И это стало общим достоянием.

– Ин, что делать будешь?

Я пожимаю плечами. С этим однозначно надо что-то делать. Пока мое основное чувство, выплывающее из-под первоначального шока – испанский стыд. Это же мой сотрудник. Да, он не должен был там быть. Да, я даже не знала, что Вячеслав там был. Да, я не могу контролировать, что и сколько пьют мои сотрудники. Но мне все равно стыдно! Хорошо хоть, что, судя по видео, для девушки это обошлось минимумом последствий.

– Кто она? – вопрос я задаю, чтобы хоть как-то запустить мыслительный процесс.

– Из второй терапии. Исполняющая обязанности, как и я, на время отпуска начальства.

Сходить, что ли, во вторую терапию, извиниться перед этой девушкой?

– Ин, слушай, ну он же такой… малоадекватный? – вторгается в мои размышления Женька. – Как с таким можно работать? Он к тебе не приставал?

Я нервно хмыкаю. По версии Кузнецова, это я к нему приставала. Правда, его заявление видели только я и Буров. Ну, и его секретарша. Но она, судя по всему, девушка выдрессированная. Если и прочитала суть заявления, то дальше нее информация не ушла. Иначе бы уже пошли слухи.

Я успеваю отрицательно покачать головой, и в это время звонит телефон. А вот и секретарша Бурова.

– Зайдите к Григорию Олеговичу. Срочно.

Я встаю.

– Ну, все. Пошла на ковер к Усам.

– Но пасаран!

***

Буров вроде бы не очень хмур. Кивком предлагает сесть.

– Видела?

Со вздохом киваю. Я была уверена, что разговор пойдет об этом видео.

– Ну, вот видишь. Железный повод для увольнения по статье.

Я не разделяю оптимизм Бурова.

– Григорий Олегович, если бы это в рабочее время на рабочем месте было – да. Но тут… Это же его личное дело – пить или нет, сколько пить.

– Мне и этого хватит, – чеканит Буров.

– Хорошо. Я поговорю с Кузнецовым.

– Не кипешуй. Я сам с ним поговорю.

Я недоверчиво смотрю на Бурова. Он главный врач огромной клиники. У него наверняка есть сто более важных дел, чем разговаривать об увольнении с рядовым сотрудником. Ну, не совсем с рядовым, но все же…

– Я поговорю, а ты потом уже все технические детали утряси. Но принципиальную позицию я до него донесу. Это мужской разговор.

А вот это прямо неожиданно. То есть, Буров пытается избавить меня от неприятного разговора? Разговор с Кузнецовым точно не будет простым, но это же моя сфера ответственности.

– Григорий Олегович…

– Не спорь с начальством, – он раздраженно дергает ус. – Твоя задача, Инна Леонидовна – порядок у себя навести. Чтобы у тебя всего этого больше не было. Чтоб никто не дрочил и в кустах не блевал. Лады?

В этот момент я отчетливо понимаю, что с начальством мне повезло. По-настоящему повезло. И почему-то вдруг ляпаю.

– А вас кто-нибудь без усов видел?

– Хочешь поупражняться в остроумии?

Мне становится неловко. Субординацию никто не отменял. Границы приличия никто не отменял.

– Извините, я…

– Да чего ты, все нормально, – Буров неожиданно сверкает из-под усов яркой улыбкой. – У нас традиция есть. На мой день рождения, а это в августе, проводят конкурс лучшей шутки про усы. Пока первое место держит Коновалов с фразой: «Это лучше носить в трусах». У тебя есть шанс его переплюнуть. А теперь все, иди, – он снимает телефонную трубку: – Татьяна, вызови мне Кузнецова. Это который из ИТ-службы.

Кабинет Бурова я покидаю быстро. У меня какое-то подспудное нежелание встречаться с Вячеславом. Мы с моим коллективом сидим на разных этажах, так что Кузнецову понадобится какое-то время, чтобы подняться на этаж, где располагается руководство. Мне этого времени хватит, чтобы дойти до своего кабинета.

Григорий Олегович сделал широкий жест, взяв на себя этот разговор. С его точки зрения. А я теперь, с уже холодным носом, думаю, что лучше бы это все от начала до конца сделала я. У Бурова своеобразный характер. А еще он довольно вспыльчивый. А у Кузнецова после всего произошедшего – а он наверняка в курсе, что его «подвиги» уже мусолят во всех чатах – состояние, скорее всего, нервическое. В общем, результат этого разговора непредсказуем.

Я пытаюсь работать, у меня там завалы по документам, но мыслями то и дело утекаю к тому, что сейчас происходит в кабинете Бурова. Или уж произошло? Я почему-то уверена, что после Бурова Кузнецов обязательно зайдет ко мне.

И поэтому вздрагиваю от внезапно открывшейся двери кабинета. Даже не постучал?!

В мой кабинет входит Коновалов.

Как не вовремя, мать его!

***

– Вадим Эдуардович, я все.

Ординаторы – зло. Не потому, что они косячат. Точнее, не только поэтому. А потому что они расслабляют. И я после обхода, вместо того, чтобы заняться заполнением медицинской документации, примостил жопу на диван в ординаторской, пью кофе и медленно туплю. Пока Колян пыхтит над документацией. Не было бы у меня ординатора – была бы у меня сейчас жопа не на мягком диване, а в мыле. Я бы весь был в мыле.

Нет, все-таки ординаторы – это тема. Я раньше избегал, а теперь познал дзен. Хорошо же, когда есть на кого повесить часть работы. Главное, вовремя контролировать. Чтобы не получилось так, как с Ласточкой. Я даже особо не допытывался у Коляна, он, перепугавшись, и так все выложил. Какая-то девушка, не Ласточка, его попросила, он, конечно, не упустил случая блеснуть чешуей. Ладно, нормальная получилась ситуация, без последствий, зато с ярко выраженным педагогическим эффектом.

Заставляю себя оторвать задницу от дивана. Я пока еще не могу окончательно перебраться в свой, полагающийся мне по статусу отдельный кабинет. В ординаторской мне привычнее, да и парням моим тоже. Всегда есть что обсудить, подсказать, выдать профилактических люлей. У меня чисто мужской коллектив. Не специально, таким достался. Не знаю, как бы я сработался с женщиной-хирургом в своем отделении.

– Ну, показывай.

Смотрю на то, что наваял Колян. Ну, молодец, только в одном месте ошибся, и то не критично. Тыкаю ему пальцем в ошибку.

– Вадим Эдуардович, скажите, они вам не мешают?

Вообще не вдупляю, о чем ординатор. А он смотрит на наши руки рядом. Его, черная и гладкая, и моя – белая и не очень гладкая.

– Вы не обижайтесь, пожалуйста. Просто я все не перестаю удивляться… Какие белые мужчины волосатые.