Седьмой - Андрей Михайлович Фофанов

– Если тебя вдруг кто-то тронет, то скажи мне, я разберусь с ним, – подмигнул он мне как-то. Так и родилась дружба между Дёминым и Молчановым.

Зал суда

И снова зал суда, снова три судьи, снова 12 присяжных, тот же прокурор. Одни и те же лица. Это третье заседание. Народу опять много. Я глазами ищу Данила, но не могу найти. Почему он не приходит? Боится, что я его сдам? Не дождутся. А почему Юли нет? Все это странно немного.

Опять свидетели. Долинов натворил тоже много бед людям, вот они прутся сейчас все. Никто не хотел писать на него заявление – боялись, что он расправится с ним, а теперь, когда нейтрализован, все толпами ходят с бумагами.

Выступает сожительница Сереги. Ох, как же она его расхваливает, куда бы деться. И милый, и чуткий, и добрый… Тьфу! Какой к черту он милый? Ну да, очень мило он меня битой бил.

Потом участковый рассказывает о похождениях нашего объекта. Но как-то утрированно, видимо в доле с Сергеем был. Продавец магазина во дворе, пару пострадавших, директор рынка, дворник – вот у них хорошая оценка ему, все они утверждают, что Сергей был агрессивным, нервным и наркоманом. Конечно, какие друзья, такой и он.

– Обвиняемый, – громко сказал судья, – вы меня слышите?

– Да, простите, – увлекся я мыслями.

– Расскажите нам о том дне, когда вы начали готовить покушение на Долинова Сергея.

– Покушение? Нет, покушаются на бизнесменов, политиков, чиновников, на президента, наконец. А на Долинова не было покушения. Я просто пришел и сделал свое дело…

26 августа 2013 года

Несколько дней назад, когда Данил спросил у меня что еще надо, я сказал, что проститутка. Надежная. Он удивился, посмеялся и сказал, что есть такая. Я его проинструктировал тогда, сказал, что она нужна 26 августа, а сам посетил подъезд Сергея и положил в почтовый ящик конверт.

Сейчас та самая проститутка развлекается с Долиновым. Я ей дал одну мензурку, содержимое которой она должна налить в любой алкогольный напиток. А через пару минут позвать меня.

И вот, я стою за дверью и жду, когда девушка легкого поведения меня позовет. Серега настолько примитивный, что каждый день, абсолютно каждый, приходит к разным проституткам. Хобби, видимо, такое.

Прождал я около часа. Потом девушка, с сильно перепуганным взглядом, вышла и сказала, что он лежит без движений. Отлично.

Я зашел в комнату и увидел это ужасное зрелище: голый и худой настолько, что видно каждое ребро, Сергей лежит и смотрит на меня, пытаясь что-то промычать.

– Помнишь меня?

Он опять замычал, только сильнее. А я продолжил:

– Вижу, что вспомнил. Это хорошо. Кстати, запомни эти моменты, они последние здравые в твоей жизни, – я не удержался и засмеялся, доставая из кармана шприц. – Это для тебя. Специально. Представляешь, какая честь? Знаешь что это?

Я сел на край кровати и провел иглой по шее, оставляя небольшой кровавый след. Повернувшись, увидел проститутку, которая была очень испугана. С ней позже.

– Это сыворотка, которая нейтрализует часть мозга, отвечающую за контроль тела. Ты будешь марионеткой. Обратной стадии нет и быть не может, – я вставил иглу. Собирался уже выпустить жидкость из шприца, но решил добавить: – это тебе за все то, что вы вытворяли с нами. Вам было не жаль нас, а теперь мне не жаль вас. Я бы тебя попросил передать привет друзьям, но ты же не сможешь, сука неподвижная, – на этом слове я пустил свой эликсир по телу этой твари. Всё.

– Что со мной будет теперь? – Подала голос проститутка.

– Ничего не будет. Дай чистый стакан, – взяв его салфеткой, я провел краем стакана по губам Сергея, а потом поставил ему в руки, затем поставил на стол, – налей сюда виски, тот стакан помой хорошо и вытри. Вы закончили, а он уснул. Кто-то постучал в дверь. Когда ты открыла, я тебя отодвинул, подошел к нему, что-то вколол ему в шею, сказал что-то и ушел. Раньше ты меня не видела. Надеюсь, помнишь легенду. А сейчас вызови скорую.

Сказав все это, я вышел из комнаты трёхзвездочного отеля и пошел к машине. Странно. Вроде, когда все делаешь, то на душе хорошо. А сделав дело, так мучительно больно. Но, раз начал, надо закончить.

Минус еще один. Нужно отвлечься. Съезжу на дачу к себе. Про нее никто не знает, когда-то оформил на, как сейчас принято говорить, подставное лицо.

Зал суда

– Ваша честь, в зале суда находится лечащий врач Долинова Сергея, психиатр, психоаналитик Еремин Вениамин Степанович, разрешите его пригасить?

Психиатр. Ха! Серегу теперь лечит психиатр. Значит, моя цель достигнута. Вот и он. Подошел к кафедре, поздоровался, представился заведующим психиатрического отделения областной больницы.

– У Долинова Сергея, если говорить простыми словами, а не терминами, неизлечимая болезнь. Была повреждена определенная часть мозга, которая отвечает за мышление, разум и координацию движения, не мешая кровообращению. Тот яд, что был введен в организм действует на мозг, как отрава для тараканов. С каждым днем Долинову становится хуже и этот процесс нельзя остановить. С точки зрения науки, я не могу сказать, почему так происходит, как и то, что именно было введено в больного. Это за гранью моего знания. Я могу лишь предсказать конечную стадию развития болезни – он не сможет двигаться, питаться, мыслить, что-то понимать. Скорее всего, его тело будет парализовано полностью, но само функционировать, – он остановился. Хорошую речь сказал. Меня устраивает итог чудо-болезни. После высокой оценки моего творения, врач обратился ко мне.

– Если бы я вас встретил раньше, то с удовольствием обменялся бы научным опытом. Такие люди, как вы не должны сидеть в тюрьме, они должны работать во благо людей. У меня все, ваша честь.

Мне стало как-то неловко. Да, действительно, я мог придумать столько вещей, которые могли бы спасти миллионы жизней во всем мире. Пусть я не умею лечить, но наркозы, обезболивающие и другие препараты аналогичного типа я легко мог сделать почти из любого яда, который действует на нервную систему.

Но я выбрал другую дорогу.

14 ноября 2007 года

Перед началом занятия я опять взял кофе и вышел на улицу покурить. Невольно вспомнилось прошлое занятие. Я тогда толком ничего не сказал, только представился, рассказал о том, что недавно с армии пришел, упомянул, что были проблемы в школе. И главное, сказал, что ужасно хочется пойти и выплеснуть всю злость на них, хочется так, что даже сны не идут в голову, что еда стала безвкусной, смысла в жизни другого нет. И что я хочу от этого избавиться. Естественно, я не хочу этого, но мне интересна