Оружие юга - Гарри Тертлдав

— Вы уже проверяли это оружие, полковник?

— Да, сэр, — сказал Горгас. — Мы успешно воспроизвели автоматическую стрельбу на своих моделях. При выстрелах патронами, представленными ривингтонцами, они также стреляли максимально точно и с аналогичной отдачей. Хотя испытания еще были недолгими, они продемонстрировали достаточную надежность.

Его взгляд ускользнул от Ли после этих слов. Он вспомнил кавалерийские карабины, которые зарекомендовали себя опасными, как для врагов, так и для самих стрелков.

— А вы пробовали стрелять боеприпасами, изготовленными в Августе? — спросил Ли. Горгас кивнул.

— Да, и тоже успешно. Только траектория полета пули значительно выше, а отдача значительно возросла. — Он поморщился, вспомнив испытания и потер правое плечо. — На самом деле, при снаряжении обычным порохом, винтовка лягалась, как мул.

— Ну, это не такие уж большие недостатки, — сказал Ли. — Вы проделали удивительно хорошую работу, полковник Горгас.

— Не такую хорошую, как хотелось бы, — ответил Горгас с присущим ему профессионализмом. — С одной стороны, как мы ни старались, мы не приблизились к качеству металла в стволах оригиналов. Насколько я могу судить, тот почти невозможно разрушить. Наш ствол в этом плане намного хуже и его сложнее чистить, чем их прототипы. С другой стороны, обе винтовки, которые вы видите здесь — почти полностью ручная работа. Из-за этого не только их производство идет очень медленно, но и части из одного оружия не являются взаимозаменяемыми с другими.

— Я полагаю, вы работаете над устранением этих трудностей?

— Работа в этом направлении не прекращается, сэр. Необходимы соответствующие станки, чтобы производить АК-47, как мы это делали со Спрингфилдами, но дело движется медленно. Нам неизмеримо помог в производстве Спрингфилдов захват арсенала в Харперс-Ферри и станки, содержащиеся в нем. А в этом случае такого преимущества нет. Хотя я и люблю нашу страну, сэр, мы все же никогда не были производственной нацией. Большая часть нашей промышленности — такая, как она есть теперь — была вызвана к жизни необходимостью в конце войны. — Лицо Горгаса напоминало скорбное выражение ищейки, идущей по сложной трассе. — Кроме того, АК-47 значительно более сложное оружие, и требует гораздо больше этапов в своем производстве, чем винтовки, которые мы привыкли делать. К этому же времени в следующем году, я надеюсь, мы сможем наладить его выпуск в достаточных объемах. А как скоро мы сможем улучшить наши экземпляры еще предстоит выяснить.

Ли понял, что начальник вооружений высказался полностью. Конечно, хотелось бы большего. В Соединенных Штатах производство было, конечно, на более высоком уровне — второе место в мире после Великобритании. Он мысленно представил себе огромные заводы в штатах Массачусетс и Нью-Йорк, штампующие автоматы вагонными партиями. Но, как сказал Горгас, Юг мог гордиться только сельским хозяйством до войны — и лишь федеральная блокада вынудила попытаться производить некоторые вещи, которые больше нельзя было купить на хлопок и табак. Ли вынужден был довольствоваться тем, что есть, не ломая голову над возможным отставанием. Он заставил себя быть довольным, так как у него не было другого выбора.

— Вы проделали прекрасную работу, полковник, — сказал он, как мог, убедительнее. — Передайте мои поздравления вашим замечательным специалистам. Я рад узнать, что мы, возможно, в один прекрасный день сможем заявить о своей независимости от мужчин из организации „Америка будет разбита“, как мы добились ее от Соединенных Штатов.

Он надеялся, что такой день однажды наступит, но даже даже такая надежда не принесла ему облегчения.

Сидя за столом своего кабинета, Ли составлял доклад президенту.

— Учитывая информацию о развертывании федеральных войск, вступивших в Нью-Мексико из Колорадо, господин Президент, я убежден, что эти войска предназначены для оказания моральной поддержки повстанцам в конфликте с императором Мексики Максимилианом, как и заявил публично президент Сеймур. Тем не менее, я надеюсь, что мог бы взять на себя смелость призвать вас к расширению железных дорог на запад в Техасе, чтобы мы могли более легко справиться с опасностями, которые могут возникнуть в результате таких действий США. Теперь, когда компания „Тредегор Айрон“ наладила выпуск рельсов, перспектива такой линии, как мне кажется, может стать достойной вашего самого серьезного рассмотрения. Вы, возможно, можете вспомнить презрительное замечание секретаря Стентона о нашей нехватке любых таких транспортных средств по всему необъятному западному Техасу…

Он оторвался от писанины, чтобы собраться с мыслями… и обнаружил Андриса Руди, стоящего за столом напротив него. Ривингтонский великан зашел в его кабинет так тихо, что Ли не заметил его.

— Присаживайтесь пожалуйста, мистер Руди, — сказал он смущенно. — Я надеюсь, что не заставил ждать вас долго?

— Нет, не долго, — сказал Руди. Человек, более легкий в манерах, возможно, отделался бы шуткой в такой момент, но Руди, серьезный до глубины души, не предпринял ни малейших усилий к этому. Он только сделал паузу, чтобы пригладить свои рыжеватые усы и мгновенно перешел в атаку: — Мы, АБР, недовольны вами, генерал Ли.

— Не в первый раз происходит такое несчастье, мистер Руди, — отпарировал Ли. Он наблюдал, как Руди нахмурился, будто спортсмен перед схваткой. Как и у генерала Гранта, у ривингтонца были аналогичные проблемы. Готов бить в любом направлении, но предпочитал прямо. — Что я такого натворил, что вы опять вспетушились?

— Вы одобряете освобождение негров здесь, — сказал Руди все так же в лоб.

— Я не знал, что мое личное мнение озаботило вас, сэр, и полагаю, что и не должно, — ответил Ли. В отличие от Гранта, он попробовал фланговый маневр. — И вообще, откуда вам известно мое мнение по этому вопросу? Я не высказывал его публично, и, уж конечно, не информировал вас.

— Вы доводили свои мнения до патриотически настроенных офицеров, которые не согласны с ними категорически.

До Натана Бедфорда Форреста, он имел в виду. Ли взял паузу для размышлений. Ясно было, что тот действует рука об руку с мужчинами из Ривингтона. Ли подумал, что он сказал слишком много Форресту. Но решил, что сохранять свои мысли в секрете означало бы стыдиться их, чего, конечно, не было и в помине. Он сказал: — Я повторяю, сэр, что мои личные мнения — не ваша забота.

— Если бы они оставались личными, я бы с вами, пожалуй, согласился, — ответил Руди. — Но все говорят, что вы будете преемником Джеффа Дэвиса, а значит личные мнения станут общественными. Они будут напрочь против всего, что мы отстаиваем. Мое мнение — мое частное мнение, генерал Ли — это то, что они напрочь против ожиданий всей Конфедерации.