Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да ну. Скогны — честные, — без особой уверенности пробормотал один из лаборантов. Гедимин, уловив в потоке информации слово «чертёж», удивлённо мигнул.
— Какой чертёж отдал Айзек? Вы что, купили гзеш за технологию?
Альгот поморщился.
— Ну да, я тоже думаю, что он переплатил. Всё политика… Что-то из твоих штук ушло местным. Прялка, что ли.
Передатчик на запястье Гедимина мигнул светодиодом. Сармат покосился на экран — сообщение пришло от Вепуата. «Есть время? Я в столярке.»
— Зови, если что, — сказал он Альготу. За спиной приглушённо фыркнули двое лаборантов.
…Вепуат сидел над обрубком кости, пристально глядя на сигма-сканер. Защитное поле осталось только на торцах образца, всё остальное свободно «светило» на ближайшую стенку и склад сырья. Гедимин поднял над сарматом экранирующий купол и сердито фыркнул.
— Чего фонишь? Мало тут излучения⁈
— Ага, — пробормотал Вепуат, не сводя глаз с экрана. — Нет, ты это видел? Даже и ухом никто не повёл. А ведь воздух снаружи не поступает. Времени, правда, мало прошло. Интересно, если оставить так до утра…
— Образец экранируй, — буркнул Гедимин, постучав по золотистому наплечнику. — Чего звал-то?
Вепуат вздрогнул и растерянно замигал.
— Я что, не показал? Смотри сюда!
Он потыкал в экран, настраивая увеличение. Картинка стала более понятной, но что в ней интересного, Гедимин по-прежнему не видел. На экране внутри полой кости шевелился волокнистый мох, медленно ползали живые лепёшки, что-то грызли «жуки» разных размеров. От стенки к стенке метнулся крошечный летучий «трилобит», цапнул лепёшку и нырнул в едва заметное отверстие. Из другой норки высунулись усы, пощупали воздух и скрылись.
— И вся эта дрянь — в костях? — Гедимин невольно поёжился. — Понятно, почему этому животному не леталось. Как оно туда влезло? Это ж не бактерии…
— Воздуховодные канальцы, — рассеянно пробормотал Вепуат. — Прямой выход в лёгкие. Это понятно. Тут другое. Видел летуна? Они ведь часто дышат. Если нечем, сразу отрубятся. Видел, как они там скачут?
— И что? — Гедимин досадливо сощурился. «У нас кости с лёгкими не стыкуются. Но такой зверинец в альвеолах — тоже мало не будет. Интересно, Ассархаддон это учёл? Доработал филков так, чтобы в них ничего не прорастало?»
— А то, — буркнул Вепуат. — Воздух туда уже час как не поступает. Как думаешь, такого объёма надолго хватило бы?
Гедимин мигнул.
— Точно не поступает? — он покосился на бугристую, покрытую желобками кость. — Или ты какую-то дырку пропустил?
— Исключено, — качнул головой Вепуат. — Это я сразу проверил. Всё герметично. А дыхательных газов там — завались. Думаю, к утру ещё и давление повысится. Если кто-то там перерабатывает субстрат, а не только выдыхаемую смесь…
Гедимин пожал плечами. «Что он вообще прицепился к этому обломку? Ну, выделяют там растения чуть-чуть кислорода…»
— Оставлю до утра, — решил Вепуат и наконец обернул кость защитным полем. — Замкнутая экосистема в таком объёме… Надо сказать Айзеку. Может, я что-то не учёл.
Он прополз мимо Гедимина, бормоча что-то себе под нос, и едва не выпрямился прямо под низким потолком. Сармат проводил его озадаченным взглядом. «Экосистема… Сдохнут все его паразиты к утру. Проверил бы он свою летучую тварь — вдруг и в ней уже завелись…»
…В разделке мелкой фауны ничего сложного не было — панцири вскрывались от нажатия когтем, жидкости вытекали куда надо, а чистые поверхности Гедимин прикрыл защитным полем. Филки, перемазанные органикой, первое время фыркали и перешёптывались. Потом охотники вывалили перед ними вторую гору добычи, и всем стало не до Гедимина. «Странное, конечно, занятие,» — думал он, вскрывая пятидесятого червяка. «Но других пока нет. Надеюсь, пропавший транспорт всё-таки дойдёт до холма. Повезло, что астероид упал не на них.»
Над холмами полыхнуло. Грохота не было — только шипение и затихающие частые щелчки. Филк, роющийся в добыче в поисках крупных тушек, ненадолго задержался, глядя на горизонт. Другой еле слышно хмыкнул.
— Хорошо охотятся Сэта — у них добыча сразу жареная…
Кто-то издал ленивый смешок.
— А Джагулы вот такое не берут, — проворчал филк, отряхиваясь от мелкой фауны. — Бросают, где упало. И правильно делают!
Он вытащил из-под груды «червяков» и «пузырей» что-то кожистое, плоское, с длинным шипастым хвостом и шмякнул на гравий. Другие филки переглянулись.
— А вот Айзек говорил, что Джагулы всё берут. Ничего не оставляют, — пробормотал один из них. Другой фыркнул.
— Да как же! Они бахают, подбирают что покрупнее и уходят. Это мы возимся с каждым червяком. Айзек сам-то их на охоте видел⁈
— Вот именно, — проворчал третий, разглядывая продырявленную «медузу»-хансешу. Её сбили, загарпунив, и она, не сплющенная воздушной волной от взрыва, осталась раздутой, хоть и частично вывернулась наизнанку.
— Они бахают, сколько хотят. А нам, видишь ли, нельзя. Надо беречь биоразнообразие… мать его пробирка!
Филк, разделывающий длиннохвостого «ската», обернулся и насмешливо хмыкнул.
— Что, не сладил с гарпуном? Ничего, завтра снова попробуешь! Айзек не отстанет, пока мы не научимся.
Третий филк передёрнул плечами.
— Ну есть же взрывчатка, — зачем возиться с дикарскими орудиями? Зачем такие сложности⁈
…Филки один за другим доставали фонари. Гедимин оглянулся на холмы — уже, и правда, заметно стемнело. Он подобрал последнюю горсть «червяков», отбросил «пузырь» и мелкого «трилобита» — ими занимались другие — и принялся за чистку. Он почти закончил работу, когда земля едва заметно дрогнула, а совсем рядом раздался тревожный вой. «Джагулы?» — Гедимин отряхнулся от ошмётков хитина и вытер руки. Кто-то снова взвыл. Гедимин услышал треск жёстких перьев и растерянный возглас.
— Держи его! Джархин, ты можешь прочитать, о чём там? Хотя нет,
