Бессильная - Лорен Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я чувствую, как улыбка приподнимает мои губы. — Хорошо, тогда это будет наглый ублюдок.
Я не была готова к смеху, который вырвался у него. Это богатый, красивый звук, который я хотела бы запомнить.
— Осторожно, Кай, — ухмылка усиливается при звуке его имени, — ты снова ведешь себя как джентльмен. — Я перевела взгляд на черный плащ, который он все еще держит над моей головой, чтобы укрыть от дождя. — Но ты ведь знаешь, что я уже промокла?
— Да, хорошо. — Он вздыхает и наклоняет голову так, что мы оказываемся глаза в глаза. — Как бы очаровательно ты ни выглядела, глядя на меня под дождем, я хочу, чтобы ты ясно видела меня, когда я буду говорить тебе это.
У меня в груди все затрепетало.
— Я говорил серьезно. Я не могу отвести от тебя глаз. Я не могу отвлечься от тебя.
Я отворачиваюсь от его горящего взгляда и качаю головой, бормоча: — Кай, я…
— Пэйдин.
Я застыла. Дрожу. Он произносит мое имя как нечто священное, как клятву.
Парень наклоняет голову в сторону, глаза блуждают по моему лицу. — Скажи мне, — бормочет он, — как ты хочешь, чтобы я тебя называл?
Я встречаюсь с ним взглядом, смущенная его вопросом. — Как ты хочешь меня называть?
— Я хочу называть тебя своей.
Мы смотрим друг на друга. Оба тяжело дышим, оба впитываем друг друга. Дождь все еще брызжет на Кая, цепляясь за его густые ресницы и капая с челюсти.
— Я знаю, что ты тоже это чувствуешь, — тихо говорит он.
— Что чувствую?
— Чувствуешь себя живой. Чувствуешь, что горишь. Чувствуешь. — В его глазах, в его голосе уловима напряженность, которая заставляет мое сердце биться еще быстрее. Он отворачивается, ругаясь про себя, прежде чем его взгляд снова встречается с моим. — Пэ, когда я смотрю на тебя… я опустошен. Я тону. Я умираю, чтобы перевести дух.
Воздух покидает мои легкие, и теперь мое моргание не имеет ничего общего с дождем. Следующие слова он произносит почти шепотом. — Посмотри на меня и скажи, что ты не чувствуешь того же самого.
Молчание. И тогда…
— Я не чувствую того же, Кай.
Ложь. Ложь. Лгунья.
Он опускает голову, а когда поднимает ее, чтобы снова посмотреть на меня, его улыбка крива. Затем он медленно опускает плащ, защищающий меня от дождя, и накидывает его мне на плечи, пальцы задерживаются на моих голых ключицах, и меня пронзает дрожь.
Оно слишком велико, и его руки обвиваются вокруг ткани, а затем он тянет меня так близко, что мое тело прижимается к его телу. Он все еще сжимает переднюю часть пальто, костяшки пальцев касаются моей голой кожи, а затем его губы прижимаются к раковине моего уха.
— А теперь ответь еще раз, — весело бормочет он, — только на этот раз не стучи левой ногой.
Мой рот открывается.
Его губы улыбаются, прижимаясь к моему уху, и я стараюсь не концентрироваться на их ощущениях. — Я… я не…
Его глубокая усмешка прерывает меня. — Боже, ты потрясающая. — Грубые пальцы еще никогда не были так нежны на моей коже, когда он убирает прядь мокрых волос с моих глаз. — Но такая чертовски упрямая.
Я больше так не могу. Не могу не поддаться искушению, которым является он. Я вдруг не могу придумать ни одной причины, почему сопротивляюсь этому, почему не должна прямо сейчас ликвидировать разрыв между нами. Я хочу…
Его губы встречаются с моими.
Едва-едва.
Это шепот поцелуя, обещание страсти. И все же я почти таю от этого прикосновения. Его рука обхватывает мое лицо, большой палец гладит скулу, а потом…
Ничего.
Он отстраняется.
Я почти задыхаюсь, желая схватить его, притянуть ближе, прижаться губами к его губам. И я уже собираюсь это сделать, как вдруг вспоминаю время, когда наши роли поменялись местами. Когда именно я дразнила его прикосновениями.
Теперь я понимаю, как сильно пострадал Кай от отсутствия моих прикосновений во время нашей игры в стрельбу из лука и отвлечения внимания. Ощущение чего-то, а потом ничего — жестокая вещь, которой можно одарить человека, и он оставил меня в огне из-за этого.
Другая его рука обхватила мою талию под большим пиджаком, и тепло его ладони сквозь корсет — это клеймо. Он наклоняет голову, изучая меня с небольшой улыбкой.
Он точно знает, что делает.
И все же он берет меня в руки, как будто не хочет торопить этот момент. Его большой палец находит мою нижнюю губу, по которой теперь лениво скользит, разжигая во мне огонь.
— Ты обещал, что я смогу прикоснуться к тебе, когда буду трезв.
У меня перехватывает дыхание, и уголок его губ дергается в ответ. Я не ожидала, что он это скажет. Я даже не ожидала, что он вспомнит мое поспешное обещание, данное на последнем балу.
Он наклоняет голову, и его рот снова оказывается на расстоянии дыхания от моего. — Но рядом с тобой я никогда не бываю трезвым, Пэ. Всегда пьянею от каждой детали, которая есть ты.
Я потеряла дар речи. Потеряла дар речи от того, что этот парень может так много чувствовать.
Чувствовать так много ко мне.
— Если я поцелую тебя — по-настоящему поцелую, как хотел, как ждал, — стоит ли мне ожидать кинжала у своего горла? — Его голос груб, взгляд жаден.
А затем я медленно поднимаю руку и щелкаю по кончику его носа.
На этот раз я уделяю время, чтобы запомнить улыбку, которой он меня одаривает.
— Думаю, тебе придется поцеловать меня, чтобы узнать это.
Глава 53
Кай
Она щелкнула меня по носу. Я никогда не знал, что сердце может так сильно чувствовать, что его можно так сильно затронуть одним движением пальца.
— Думаю, тебе придется поцеловать меня, чтобы узнать это.
О, и я планирую это сделать.
Я едва сдерживал себя от желания обнять ее.
Она так прекрасна, что я едва могу поверить в это, едва могу дышать. Ее душа потрясающа. Сама ее сущность яркая, смелая и невероятно лучше, чем я. Она — благо, недоступное моему пониманию, которое я не достоин даже мельком увидеть, не говоря уже о том, чтобы ухватиться за него.
И все же, несмотря на это, она здесь. Выбирает меня.
Это привилегия — смотреть в эти глаза, тонуть в ее сущности.
Потому что все в ней слишком правильно, а все во мне слишком неправильно. Но
