Бессильная - Лорен Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я почти улыбаюсь. Имперец не теряет ни секунды, практически отпрыгивая от меня. Он не хуже меня знает, что угрозы Кая никогда не бывают пустыми.
Имперец стремительно проносится мимо Кая, но не раньше, чем рука принца нащупывает его рубашку и прижимает к стене. — Я солгал, — бормочет Кай, приближаясь к его лицу. — Тебе повезет, если я позволю тебе сохранить голову, не говоря уже о руке, за то, что ты хоть пальцем ее тронул.
Двери распахиваются, отрывая мой взгляд от сцены, свидетелем которой я не уверен, что хочу быть. Влажный, липкий воздух обдает меня, как только я начинаю спускаться по ступеням во внутренний двор. Небо темное, затянутое тяжелыми тучами, обещающими дождь.
Я делаю глубокий вдох, наслаждаясь свежим воздухом и простором вокруг. Что-то мокрое брызнуло мне на щеку, и я повернул лицо к пасмурному небу, с которого уже начинал моросить дождь. Я раскидываю руки и наклоняю голову вверх, наслаждаясь тем, как дождь стучит по моей коже.
Затем морось переходит в ливень. Дождь падает стремительно, а я глупо улыбаюсь. Голова становится яснее, чем когда-либо за последние дни, прохладная вода покрывает мою кожу, платье, волосы. Я кручусь на месте, юбки платья развеваются вокруг моих лодыжек, я чувствую себя идиоткой, и мне это очень нравится.
Снимаю туфли с больных ног и иду по лужам, как в детстве, напоминающим мне о том времени, когда я была младше и тосковала по любви отца, которого уже нет со мной. Когда я была напугана и страшно травмирована. Многолюдные улицы Лута постоянно давили на меня, заставляя чувствовать себя в клетке и клаустрофобии.
Но потом я забирался на крыши старых магазинов и зданий, где компанию мне составляли только звезды. На свежем воздухе я чувствовал себя свободнее, невероятно спокойнее. Я делал это месяцами, годами, пока мой страх не прошел, и Лут стал больше домом и меньше ужасом.
Смех вырывается из меня. Истерический. Я в полной истерике.
Чума, сколько же я выпила вина?
Дождь прилипает к моему лицу, стекает по кончику носа, а я улыбаюсь, забыв о своих проблемах и просто наслаждаясь существованием.
— Не знаю, как я жил, пока не увидел такую, как ты.
Я кручусь, моргая под непрерывным потоком дождя, пока мои глаза не находят серые, сливающиеся с падающим на нас потоком воды. Его волосы мокрые, волнистые и взъерошенные. Его белая рубашка на пуговицах липкая и прозрачная, под ней видны чернильная грудь и загорелый торс.
И от этого вида я улыбаюсь.
— Уверен, ты говоришь это всем маленьким леди, которые попадаются тебе на глаза, — говорю я, полусмеясь, полуистерически.
— О, но у меня есть глаза только на одну маленькую леди, и я, кажется, не могу оторвать их от нее. — Его грудь вздымается и опускается так же быстро, как дождь, а мое сердце гремит так же громко, как гроза.
Он вдруг стал серьезным, сканируя мое лицо. — Тебе нужен был свежий воздух? Отдохнуть от переполненной комнаты?
Вот он опять меня понял.
— Да, — тихо отвечаю я. — Здесь я чувствую себя намного лучше. Свободнее.
Он наклоняется возле клумбы с цветами у лестницы и вырывает один из них из влажной земли, после чего поднимается на ноги.
— Хорошо, — тихо говорит он, — потому что я собираюсь подойти к тебе очень, очень близко.
Я медленно выдыхаю, когда он делает шаг ко мне. Потом еще один. И еще один. Он уже настолько близко, что я чувствую тепло его тела, чувствую жар, который распространяется по мне, когда он подходит слишком близко.
Я наклоняю голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и моргаю, пытаясь разглядеть его сквозь дождь. Я вытираю глаза, внезапно осознавая, что по моему лицу, скорее всего, стекает косметика, и решаю, что мне это безразлично.
Его губы растягиваются в улыбке, когда он протягивает мне цветок, поникший и капающий водой. Его маленькие лепестки потрясающего оттенка яркого синего цвета с намеком на фиолетовый.
— Незабудка, поскольку ты, похоже, всегда забываешь, кто я такой, — говорит Кай с мягкой улыбкой и тихим смехом. Он поднимает руку и заправляет цветок мне за ухо, а затем проводит пальцами по моим влажным волосам.
— О, я знаю, кто ты, — говорю я, задыхаясь. — Самоуверенный ублюдок.
Он качает головой, его пальцы все еще перебирают пряди моих волос. — Мне наплевать, если ты забудешь, кто я по названию, лишь бы ты помнила, кто я для тебя.
Я смотрю на него снизу вверх, и, должно быть, что-то забавное, потому что, быстро моргая, я наблюдаю, как на губах Кая медленно расплывается улыбка. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрываю его, когда он начинает стягивать с себя пальто. Оно выскальзывает из его рук, и он остается стоять передо мной в белой рубашке, полностью промокшей насквозь.
Что ж, это совсем не отвлекает.
Он подходит еще ближе и, перекинув пальто через руки, накрывает им мою голову, чтобы укрыть меня от дождя.
— Кай…
Улыбка, озарившая его лицо, останавливает меня, перехватывает дыхание. Это одна из тех редких, настоящих его улыбок, которые, как я признался, я хотел бы видеть чаще. Та, которая принадлежит мне.
Ямочки.
Обе на виду. Обе отвлекающие. Обе разрушительные.
— Что? — спрашиваю я, мой голос наполнен смехом.
Он пожимает плечами, улыбка все еще расплывается по его лицу. — Мне просто нравится, как мое имя звучит из твоих уст.
Я прочищаю горло, которое вдруг стало слишком сухим. — Ну, Кай — это ведь не твое настоящее имя, не так ли?
Он молчит, лишь улыбается и смотрит на меня с неожиданной силой, вызывая осмелиться произнести его полное имя. Желая, чтобы я произнесла его имя. И, видимо, я тоже хочу его произнести, потому что, когда я открываю рот, из него вылетает одно слово.
— Малакай.
Его глаза закрываются, голова откидывается назад, открывая дождю доступ к его лицу. Улыбка на его губах и на его шее заставляет меня сглотнуть. Он все еще склоняет голову к небу, обращаясь к нему со словами: — Только ты можешь заставить мое имя звучать достойно.
— Ну, а как бы ты хотел, чтобы я тебя называла? Кай? Малакай? — Мой голос звучит так придыхательно, что мне почти хочется списать это на приступ паники.
Его ответ прост
