Меняю курс - Игнасио Идальго де Сиснерос

Отсюда мое огромное восхищение коммунистами, которые не только доказывали необходимость создания новой армии, но на практике приступили к ее формированию, организовав так называемый Пятый полк{142}. Он явился первой воинской единицей, продемонстрировавшей возможность создания дисциплинированной Народной армии, ибо только такая армия могла эффективно защищать республику.

Хотя Пятый полк был сформирован по инициативе коммунистов, в него входили и представители других партий. Он быстро приобрел известность своей организованностью, дисциплинированностью, но особенно действиями на фронтах и поведением в тылу. Пятый полк стал основой Народной армии. Когда в октябре 1936 года правительство объявило о ее создании, шесть первых бригад были организованы из подразделений, входивших в Пятый полк, а его командир Энрике Листер стал командовать первой бригадой. Принципы военной организации Пятого полка, перенесенные в Народную армию, превратили ополченцев в дисциплинированных храбрых бойцов, показавших в битве за Мадрид пример мужества и стойкости.

* * *

Хочу остановиться, отступая от хода повествования, на одной из основных ошибок, допускаемых обычно при анализе нашей войны. Я прочел множество книг о событиях в Испании в 1936-1939 годах, написанных нашими друзьями или людьми, считающими себя нашими друзьями. Все они, за редким исключением, пытаясь дать оценку действиям республиканской Испании, и особенно обороне Мадрида, забывали о народе и о том, что такое Мадрид. Именно народ на протяжении трех лет с беспримерным героизмом противостоял грубой фашистской агрессии. Именно народ, который часто игнорируют, и его Народная армия явились силой, остановившей марш фашистов на Мадрид и защищавшей столицу Испании до тех пор, пока предатели не сдали ее Франко.

В дни обороны Мадрида, которую я наблюдал в городе и на фронте, на земле и с воздуха, меня больше всего поражало героическое поведение народа, того самого народа, о котором так мало говорят хроникеры. [368]

Однажды в середине октября 1936 года Прието вызвал меня в министерство. Это было почти сразу после полудня. По дороге я сказал сопровождавшему меня капитану Эрнандесу Франку, что нас, видимо, ждут плохие вести, ибо почти всегда Прието вызывал меня для того, чтобы сообщить о каких-либо неприятностях. Действительно, он сказал, что положение Мадрида критическое и необходимо эвакуировать учреждения и их персонал. Для оправдания столь крайней меры он сослался на решение о срочном переезде президента республики и правительства в Валенсию.

Хотя пессимизм Прието был мне известен, эта новость и похоронный тон, каким он сказал о ней, потрясли меня. У нас не хватало самолетов, и я ждал, что министр сообщит мне что-либо ободряющее. Но он занудно твердил: советское вооружение, формируемые интернациональные бригады из иностранцев-добровольцев прибудут поздно и ничем уже не смогут помочь. И все в таком духе. Я вышел из кабинета Прието совершенно подавленный и решил не возвращаться ни в штаб, ни на аэродром, чтобы не видеть своих летчиков. Они знали, что меня вызвал министр, и забросали бы вопросами, на которые я не смог бы ответить. Кроме того, я боялся, что по выражению моего лица они узнают о плохом положении дел, и не хотел огорчать их.

Эрнандес Франк ожидал меня в приемной. Мы вышли на улицу.

Не знаю, было ли виной тому состояние моего духа, но Мадрид показался мне печальным, а люди озабоченными и хмурыми.

На Пасео дель Прадо, вблизи руин разрушенного бомбардировкой отеля «Савой», мы увидели столпившихся около грузовиков людей. Это родители провожали последнюю партию детей, эвакуируемых из Мадрида.

Мое настроение еще больше упало. Родители не скрывали слез. Дети, глядя на них, плакали навзрыд, а некоторые отчаянно кричали и не хотели садиться в машины. Наконец колонна тронулась в путь. Часть родителей ушла, но большинство осталось, делясь друг с другом естественными в таких случаях переживаниями. Вдруг мы увидели, как трое молодых парней подошли к скамейке на бульваре, один из них вскочил на эту импровизированную трибуну и попросил выслушать его. С уверенностью, приведшей меня в изумление, он стал убеждать, что не стоит расстраиваться, ибо для детей в Леванте созданы хорошие условия и там они будут в большей [369] безопасности, чем в Мадриде, который окружен врагами. Единственный способ спасти столицу - всем, и мужчинам и женщинам, стать на ее защиту. Уже начато строительство окопов, но не хватает людей. Теперь, когда дети уехали и они стали свободнее, он призывает их немедленно отправиться возводить укрепления.

Таков приблизительно был смысл его речи, которую большая часть публики выслушала с вниманием.

Эрнандес Франк, знавший одного из парней, познакомил меня с ними. Они оказались членами Союза объединенной социалистической молодежи. Эта организация мобилизовала большое количество своих членов для проведения подобных летучих митингов, названных ими «митинг-молния». Результаты не замедлили сказаться. Число добровольцев, желавших оказать посильную помощь в обороне столицы, увеличивалось с каждым днем.

Вскоре парни распрощались с нами, так как должны идти на следующий митинг. Меня необычайно обрадовал их энтузиазм и вера в возможность защитить Мадрид.

Так началось строительство баррикад, которое способствовало не только усилению нашей обороны с военной точки зрения, но и укреплению веры и поднятию боевого духа населения города.

Митинги, подобные этому, постоянно проходили во всех кварталах столицы. В кино, на фабриках и во дворах домов сотни и сотни агитаторов неутомимо призывали бороться против пораженцев, убеждали, что Мадрид выстоит, ибо нас не оставят одних, и скоро все в этом смогут убедиться. Последнее обстоятельство мобилизовывало людей и укрепляло их решимость бороться до победы.

Так народ поднимался на защиту столицы.

Поскольку до сих пор у меня почти не было связи с партией, я, естественно, не мог считать себя настоящим коммунистом. Однако всей душой был с компартией. Именно в драматические дни обороны Мадрида, в которой коммунисты сыграли решающую роль, я впервые почувствовал настоящее удовлетворение от того, что являюсь членом коммунистической партии.

* * *

6 ноября 1936 года правительство переехало в Валенсию. В Мадриде была образована Хунта обороны во главе с генералом Миаха, в которой два наиболее ответственных поста - [370] военного советника и советника общественного порядка - заняли коммунисты: член Политбюро Антонио Михе и генеральный секретарь Союза объединенной социалистической молодежи Сантьяго Карильо.