Обещание - Ольга Романовская

Стелла крепко сжала зубы, жадными горящими глазами следя за каждым движением Маргулая. А он ухмыляется, даже не подозревая о том, что находиться на волоске от гибели!

Принцесса бесшумно выскользнула из кустарника и, придерживая рукой меч, побежала вдоль дороги. Убить, убить, во что бы то ни стало убить этого колдуна!

Запыхавшись, девушка снова углубилась в кустарник. Вот он, этот поворот, — а они его ещё не проехали!

Сердце замерло от сладостного предвкушения мести, когда Стелла, неожиданно для самой себя, передумала.

Покушение на Маргулая — неминуемый смертный приговор для Маркуса. Он же колдун, поэтому ещё неизвестно, убьёт она его или нет — никто не знает, а вот Маркуса… Нет, нужно сделать все иначе, так, чтобы наверняка, чтобы с принцем ничего не случилось.

Она с сожалением проводила глазами удаляющиеся фигуры. Какая, всё-таки, была возможность! Кто знает, может быть, никогда больше… Но думать только о себе недопустимо.

Подбрасывая сапогами комья слипшейся земли, Стелла шла обратно к сторожке. О прогулке верхом не могло было быть и речи. На душе было скверно, хотелось сделать что-нибудь, чтобы выплеснуть всю свою злость. И она шла, ломая преграждавшие ей дорогу ветки.

Около лошадей вертелся сынишка повара. Он пытался погладить Лайнес, а та упорно отводила морду в сторону. Увидев хозяйку, лошадь тихонько заржала и всем корпусом подалась в её сторону.

— Потом, погоди немного! — Принцесса шлёпнула её по шее и ласково отвела в сторону тычущуюся в руку морду.

— Послушай, — задумавшись, на ходу подбирая слова, обратилась Стелла к мальчишке, — можно достать бумаги и чернил или чего-нибудь другого, пригодного для письма?

— Не знаю, — почесал в затылке парнишка. — В нашей семье никто не умеет писать.

— А позаимствовать у кого-нибудь тоже нельзя?

— Позаимствовать? — Похоже, он не знал, что означает это слово.

— Ну, взять, а потом вернуть, — быстро поправилась Стелла.

— Думаю, можно. Кажется, у старшего повара есть бумага — он часто посылает поварят за разными вкусностями и, чтобы те его не обманывали, пишет на бумажке записки лавочникам.

— Принеси мне, пожалуйста, бумаги и чернил — они мне очень нужны. — Девушка молитвенно сложила руки.

— Хорошо, принесу. Только, — глаза у него шаловливо блеснули, — за это Вы позволите ещё раз прокатиться на Вашей лошади.

— Конечно! — расплылась в улыбке принцесса.

Девушка буквально вырвала сероватый лист бумаги и засиженную мухами чернильницу из рук парнишки и, бросив на ходу: "Большое спасибо!" побежала писать письмо. В сторожке никого не было, — Бейфа, уже вернувшаяся с работы, вместе с дочкой ушла за водой — и стол был в её полном распоряжении.

Писала она быстро; буквы, выводимые самодельным пером, не желали стоять смирно и упорно загибали строчки вверх, но Стелла не замечала этого. Наконец всё было кончено. Она подняла лист, подула на него и быстро пробежала глазами написанное. Вроде бы не слишком грубо и явных грамматических ошибок нет.

Подождав, пока чернила подсохнут, Стелла сложила бумагу вчетверо и бегом вернулась к лошадям. Как она и предполагала, парнишка вертелся вокруг Лайнес.

— Погоди, сейчас я её оседлаю, — приветливо бросила принцесса и протянула ему записку. — Отнесёшь это завтра утром во дворец и отдашь кому-нибудь из слуг. Там подписано, для кого это, так что они разберутся.

— А что в письме? Ничего опасного? — Мальчик недоверчиво покосился на зажатую в её руке бумажку.

— Нет, нет, ровным счётом ничего! Так, записка одному моему старому знакомому. Мы с ним не в таких хороших отношениях, чтобы я могла пойти навестить его, но мне очень нужно кое-что сообщить ему… Так ты отнесёшь?

Парнишка пожал плечами и сунул бумажку в один из карманов своего сюртука.

Само собой разумеется, Стелла той же ночью тайком ушла от приютивших её людей. Она и так причинила им много беспокойства и не хотела подвергать новым опасностям — за укрывательство преступника их ждало жестокое наказание. Ничего, одну ночь можно переночевать и в лесу. Одной, конечно, страшно, но ничего не поделаешь. Зато завтра… Завтра всё решится. Либо ей вообще не придётся нигде спать, либо у неё и волков снова появится компания.

Глава VIII

Было около полудня, и если он появится, то именно сейчас.

Честно говоря, ей надоело его ждать.

Слегка побаливала спина — да, постель у неё сегодня была не из мягких. Ничего, пройдёт. Если она и дальше будет раскисать и мечтать о пуховой перине, следовало остаться в Лиэрне, а не изображать из себя героиню.

Чтобы немного размять затёкшее тело, девушка прямо в седле начала делать простенькую гимнастику. Кровь медленно разливалась по каждой клеточке, наполняя её умиротворением и спокойствием.

Однако это невежливо заставлять себя так долго ждать! Он, наверняка, не принимает ее всерьёз. Да её и невозможно принимать всерьёз — одинокую фигуру посреди шахматного поля, пешку, возомнившую себя королевой.

Он не приедет, а пришлет вместо себя отряд маргинов. Или не пришлет, чтобы она, выкрикивая пустые угрозы, с позором вернулась в Лиэрну и осознала свое место — куклы-марионетки.

Но Маргулай приехал. Один, как она и просила.

Как ни странно, её эта встреча обрадовала. Наконец кончится эта неизвестность!

— Надо же, ты еще жива! — театрально воскликнул он. — А я слышал, что тебя забрали под землю.

— Меня вернули обратно.

— И там успела всем насолить, — усмехнулся колдун. — Что, до сих пор горишь желанием убить меня?

— Да, — твёрдо ответила принцесса. — Для этого я и написала Вам.

— Признаться, меня удивило твое письмо. Смело и нагло — это мне всегда нравилось. Итак, я здесь, как видишь, маргинов с собой не взял. Что дальше?

— Я предлагаю Вам сделку.

— Сделку? — удивился Маргулай. — Впервые вижу принцессу, которая торгуется. Ну, говори, я тебя внимательно слушаю.

— Я вызываю Вас на поединок. Честный поединок, без всяких Ваших колдовских штучек. Если победите… — Она вздохнула и так же твёрдо продолжила: — Если победите, делайте всё, что хотите. Ну, а если выиграю я… Поклянись, что отпустите Маркуса.

— Это забавно. Сражаться на мечах с девчонкой… Да колдовство здесь и не потребуется. Вы это серьёзно, Ваше высочество?

— Абсолютно.

— А как же сестра? Боюсь, твоя смерть её не обрадует. Может, стоит попытаться уладить дело миром? — Он лукаво посмотрел на неё. — Я люблю отважных и, пожалуй, сохраню жизнь тебе и твоему другу, разумеется, при выполнении некоторых обязательств.