Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович

которых уже в момент российского завоевания насчитывалось двадцать пять, и многочисленные караван-сараи, дававшие кров поставщикам товаров на рынок[679]. В советское время в отношении этого района строились разные планы, от радикально утопических до более реалистичных, однако до середины 1960-х годов экономика позволяла лишь включать сюда единичные объекты, отмеченные либо попытками диалога с исторической застройкой (Народный дом, 1928; Центральный рыночный павильон, середина 1950-х), либо современной эстетикой, контрастирующей с традицией (ресторан «Гулистан», 1967). В структуру рынка при этом постоянно вносились коррективы, но его внутренняя организация и связи с городским окружением оставались стабильными.

Фасад и разрез главного павильона. 1981

Ситуация резко поменялась после разработки нового центра Ташкента (1964), согласно которому Сквер революции и район Чорсу должны были быть объединены зеленой эспланадой. Архитекторы оказались перед лицом необходимости укрупнить ядро «Старого города», разместив здесь объекты, способные уравновесить озелененное пространство, насыщенное уникальными сооружениями в «европейской» части и разреженное в «старом городе», где до 1964 года из крупных объектов намечалось лишь строительство цирка. Вскоре возник проект площади имени Юлдаша Ахунбабаева, с многоэтажной гостиницей{19} и Главным универсальным магазином{18}, а чуть позже — в одном из вариантов проекта детальной планировки центра Ташкента 1974 года — появилась идея расширения существующего рынка. Известно несколько вариантов с его условной прорисовкой, однако на протяжении 1970-х градостроители еще колебались в направлении расширения территории будущего рынка. Разрабатывая проект «Калькауз», бригада Косинского предлагала развивать рынок на север, однако власти города и республики не спешили с реализацией этого фантазийного замысла. После отъезда Косинского в Москву (1978) место будущего нового рынка к западу от старого окончательно определилось, и в 1980 году бригада Владимира Азимова приступила к проработке его планировки и визуального облика.

Фрагмент фасада. 1981

Геометрия купола и строительных конструкций. 1981

Уже первые эскизы свидетельствовали о связи замысла Азимова с куполом Гарамова 1967 года. Особенно красноречивым было точное сходство размеров: высота и диаметр двух куполов совпали — 28 и 86 метров. Учитывая, что рынок Гарамова проектировался для Чиланзара, совпадение его размеров с построенным рынком «Чорсу» не могло объясняться свойствами участка. Сходство также состояло в стрельчатой форме купола и устройстве его верхнего фонаря. Однако архитекторы не забыли и про проект Мори — в нем они почерпнули окружающие главный купол дополнительные павильоны с цилиндрическими сводами. Более того, из статьи Юрия Гарамова о рынках в странах с жарким климатом они позаимствовали не только идею комплекса в Сиди-Бель-Аббесе, но и муниципального рынка Филиппа II в Барселоне с его коническими элементами (архитекторы Хосеп Англада Росселло, Даниэль Гелаберд Фонтона, Хосе Рибас Гонзалес, 1968). Связи замысла бригады Азимова с проектом центра Чиланзара Косинского представляются менее значительными: от последнего построенный рынок унаследовал лишь дополнительные малые купола, покрытые голубой мозаичной керамикой, и ризоматические структуры крытых павильонов, присутствовавшие на первоначальном макете, но не включенные в план строительства.

Планы 1-го этажа и антресоли. 1981

Главное отличие реализованного проекта от его предшественников состояло в массированном «традиционном» декорировании, переводившем в гипертрофированный масштаб детали растительных арабесок, которые украшали ребра некоторых куполов тимуридской эпохи. Это порой порождало ассоциации не с исторической архитектурой, а с традиционной среднеазиатской керамикой (например, пиалами, украшенными схожими орнаментами). Возврат к такой орнаментике ознаменовал собой последний этап зигзага, проделанного архитекторами Ташкента после строительной реформы 1955 года. Отказавшись от «украшательств» сталинской эпохи, они прошли в конце 1950-х — начале 1960-х через сознательную аскезу, затем, во второй половине 1960-х, обратились к переиначиванию исторического лексикона, апробировали прямое цитирование отдельных традиционных элементов («Голубые купола»{16}, стрельчатые аркады Выставочного зала Союза художников{23}) и, наконец, пришли к воссозданию в современных материалах форм прошлого, имитирующих традиционный орнамент и вернакулярные материалы. Так, железобетонные купола рынка «Чорсу» оказались покрытыми керамическими арабесками, имитирующими приемы традиционного средневекового зодчества.

При этом интерьер большого купола с впечатляющей геометрической пластикой железобетонных конструкций словно напоминал о былых возможностях игры модернистских форм, которые при желании могли оказаться более разнообразными и неожиданными, нежели традиционный декор. Несомненной удачей интерьерной планировки также являлась разработка мезонина: если в подкупольном пространстве Гарамова лотки просто размещались по периметру, бригада Азимова создала на их основе галерею второго этажа, обогащавшую пластику главного зала и увеличивавшую торговые площади.

Строительство главного купола рынка. 1984

Главный купол рынка. 1990

СТРОИТЕЛЬСТВО И ЭВОЛЮЦИЯ

Строительство рынка началось в 1983 году, но осуществлялось с длительными перерывами, характерными для того времени. Возведение конструкций большого купола было завершено к 1990 году, и комплекс поспешили ввести в эксплуатацию, еще не завершив отделку керамического покрытия свода[680]. Однако пять лет, прошедшие с начала строительства, стали временем необратимой трансформации советского общества и государства. После нескольких попыток реформирования социалистической экономики правительство открыло шлюзы частного предпринимательства. Рынок, изначально названный «Октябрьским» в честь коммунистической революции и запроектированный при плановом хозяйстве, не мог оставаться прежним в момент слома советской экономики. Поэтому в 1989–1993 годы осуществлялся новый этап проектирования различных торговых киосков, включавший также проекты реконструкции отдельных, уже построенных, частей комплекса. Исчезла цилиндрическая гостиница — от ее былого расположения остался лишь круглый козырек близлежащего торгового павильона. В начале 1990-х рынок обстраивается новыми, все более декоративно украшенными лавками и рядами, чья стилистика и материалы оказывались все менее созвучны первоначальным строениям. В дальнейшем бал правили рыночные законы, территория комплекса латалась и хаотично перестраивалась — однако главный купол пострадал в наименьшей мере. И по сей день он находится в состоянии, дающем ясное представление о замысле архитекторов.

Борис Чухович

51. ДВОРЕЦ «ТУРКЕСТАН» (РУССКИЙ ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР ИМ. М. ГОРЬКОГО) 1967–1993

АРХИТЕКТОРЫ Ю. ХАЛДЕЕВ, М. НЕКЛЮДОВА, Л. АДАМОВ, Ф. ТУРСУНОВ

ИНЖЕНЕР С. ПЕТРОВ

УЛИЦА АЛИШЕРА НАВОИ, 2Б.

 ПЛОЩАДЬ МУСТАКИЛЛИК, АЛИШЕРА НАВОИ

За 25 лет, прошедших с начала проектирования до завершения строительства, это здание успело сменить название, назначение, местоположение и внешний облик. И именно благодаря этому оно оказалось важным для понимания архитектурной истории Ташкента

РУССКИЙ ТЕАТР В ТАШКЕНТЕ

Современный Дворец «Туркестан» изначально проектировался как Русский драматический театр имени М. Горького. Этот театр существовал в Ташкенте с 1934 года[681] — он размещался в здании на улице Карла Маркса (сейчас Сайилгох и Махтумкули, до революции