Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Погонять, — отозвался Бронн. — У Хигов молнии в крови. А у меня-то нет. Хоть бы палку дали!

Туун-шу нырнул куда-то в «облачные» складки — или всё-таки нашёл разлом. Пару секунд Гедимин разглядывал то небо, то бесполезный сигма-сканер. Сармату было не по себе. «Надеюсь, с управлением они там справятся,» — думал он.

За спиной тяжело вздохнули.

— На орбиту Седны такие эксперименты, — пробормотал Айзек, опуская сигма-сканер. Его глаза потемнели и сузились.

— Так запретил бы, — отозвался Эгнаций. — Ты тут командир.

Айзек невесело ухмыльнулся.

— Это Гедимин мог бы запретить. И то вряд ли.

Гедимин мигнул.

— Я тут при чём⁈ Я станцию строю. Я его сегодня весь день не видел.

Айзек снова ухмыльнулся.

— Почувствуй мою боль, атомщик. Ты за всё отвечаешь, но не контролируешь ровно ничего. Даже отростки на своём скафандре.

Гедимин вскинул руку и уставился на чёрные щитки. «Отростки? Опять⁈» Пока он разглядывал гладкую, не деформированную поверхность, Айзек с невесёлым смешком прошёл мимо.

— И надолго они? — спросил Эгнаций. Гедимин дёрнул плечом.

— Они, наверное, сами не знают, — пропищал Уттунри, разглядывая небо. — Зверь, пока болел, одичал. А сейчас ещё дни такие…

Тёмная точка вынырнула со дна небесной складки, быстро увеличиваясь. Ещё десяток долгих секунд — и пятнадцатиметровый «трилобит» пролетел над базой. Мимо пролома он проскочил, выписал широкий круг и, сбрасывая понемногу скорость, снизился до краёв отверстия. Из ущелий донёсся протяжный вой. Уттунри подпрыгнул и заверещал. «Дирижабль», почти не шевеля хвостом, но часто подёргивая крыльями, спускался в пролом. Он повис в десятке метров над землёй. Под его бронёй что-то затрещало. Он зашипел, стравливая воздух из полостей, и снизился до двух метров. С его спины на расправленных крыльях спланировал Вепуат.

— Крюки! — донеслось из приоткрытого «люка». Вепуат справился уже и без команд — быстро подтянул «трилобита» к земле, закрепил тросы и, шагнув назад, шумно выдохнул и сел на землю. Гедимин кинулся к нему, но сармат только вяло махнул рукой. На его лице расплылась нелепая улыбка.

— Ты не усердствуй, — Киф выбрался из «люка» и встал напротив сарматов, пристально глядя на Вепуата. — Стучи не сильно, но громко. Сила там ни к чему. Только руки отобьёшь. Возьми ракушку, брось туда пару камней, насади на палку. Звук будет. Он услышит и поймёт. А колотить по панцирю незачем.

— Угу, — отозвался Вепуат, поднимаясь с земли. — Руки, и правда, ноют.

— Вот-вот, — сказал Киф. — Правишь снаружи — возьми трещотку. Изнутри было бы проще. Но — не влезешь.

Он перевёл взгляд на Уттунри, и тот проворно спрятался за ногой Гедимина. Ящер издал короткий треск.

— А ты готовься. Завтра на рассвете — тут, с рукавицами и подстилкой.

Уттунри сдавленно пискнул.

…Вепуат стоял, прислонившись спиной к печи, и ни на что не реагировал. Гедимину, связывающему попарно концы сотен нитей, тоже было не до него. По опустевшему цеху распределились ткачи, отдельный угол себе отвоевал оператор прядильной машины. Гедимин краем уха прислушивался к частому глухому стуку. Он отличался от шума механической прялки, но уже незначительно — оператор освоился с педалями, и веретёна поворачивались быстро. «Надо сказать ему, чтобы притормаживал,» — думал Гедимин, связывая очередные нити. «Веретёна костяные. Опять потрескаются…»

Стук затих. Гедимин вскинулся, сразу предположив поломку, но вместо ругани филка-оператора услышал шорох мешка с волокном. «А, перезаправка…»

— Избегай спешки, — к филку, заправляющему машину, незаметно подошёл Ишха. Он тронул по очереди нить на каждом веретене, потеребил её в пальцах и придвинулся ещё ближе. Филк, уже собиравшийся сесть и продолжить работу, оглянулся на него и удивлённо хмыкнул.

— Что-то не то?

— Я не осмотрел всё, но на виду нет изъянов, — отозвался Ишха. — Странное всё-таки творение мастеров Пламени…

— Да машина как машина, — пожал плечами филк. — Кустарщина, конечно…

Гедимин угрюмо сощурился. «Вот сам бы делал не кустарщину, мас-стер…»

— Будто многорукий прядильщик-Куэнн… — Ишха обошёл машину по кругу, пристально разглядывая каждую деталь. Гедимин отодвинулся от станка. «Сэта оценили новшество? Решили скопировать? Что ж, пора. Надеюсь, хоть из этой штуки никто не сделает бомбу.»

Филк, пожав плечами, всё-таки сел. Машина снова застучала, но ненадолго — Ишха тронул оператора за плечо.

— Не уступишь мне место? Никогда под моей рукой не было стольких нитей разом.

— Да садись, — филк удивлённо хмыкнул. — Тут всё настроено. Главное — выдержать темп. Вон там педаль под две ноги…

Ишха заглянул под станину, повозился, устраиваясь поудобнее, и тронул блокировочный рычаг. Привод дёрнулся и замер. Гедимин развернулся к машине, высматривая неполадку. Привод снова дёрнулся — педаль наклонилась в другую сторону. Ишха зашипел.

— Не, не так. Надо быстро… — сунулся было к нему филк, но Гедимин его отодвинул.

— Тугой механизм? Не продавить?

— Так… и… есть, — Ишха, помогая себе руками, надавил на педаль уже всем весом. Она опустилась, и Сэта выбрался из-за агрегата, потирая колено.

«Заклинило? Пыль набилась? Давно не смазывали?» Гедимин опустился на пол, надавил на педаль пальцем — она двигалась легко, как и раньше, без скрипа и скрежета.

— Изделия могучих Куэннов требуют Куэннской мощи, — пробормотал Сэта, с опаской глядя на сармата. — Наш огонь тут бессилен.

«Почему… а, понял. У них же всё меньше. И вес, и мышечная масса. Они же вдвое легче филков,» — Гедимин, досадливо щурясь, поднялся на ноги. «Я ведь делал приводы так, чтобы филк их не разломал. Конечно, для Сэта ход будет тугим…»

Ишха снова обошёл прялку по кругу, заглядывая под станину. Оператор уже вернулся к работе, и волокно начало наматываться на шипы веретён, скручиваясь в нити. Ишха пару секунд смотрел, как качается педаль под ступнёй филка. Красные пятна на шее аборигена то вспыхивали, то гасли.

— Делал так, чтобы не разломали,