В объятиях злого рока (СИ) - "Julia Candore"

Тай Фун, каков негодник! Я внутренне возликовала, но тотчас разозлилась — понарошку, напоказ, чтоб мистер Негодник видел. Всё равно ведь из мобиля походного подглядывает. Я заметила: шторка, вон, дёрнулась.

Оставить корзину у входа ему назло? Нет, всё-таки заберу. Здорово, если там конфеты с персиковой начинкой.

Мира поковырялась в почтовом ящике.

— Пу-у-усто, — с досадой протянула она.

Еще бы не пусто. Межпространство писем не шлёт. Хорошо, что есть Тай Фун, который присылает сладости. В корзине действительно оказались персиковые конфеты, обернутые шуршащими фантиками.

Мы с Мирой слопали их за милую душу, пока мастерская оперативно перестраивалась под наши нужды.

Здесь имелось всё, что может понадобиться юному изобретателю. Куча всевозможных приспособлений, металл, древесина, реактивы на любой вкус и в любом агрегатном состоянии. А инструментов так вообще пруд пруди.

В мастерской мы застряли надолго. Провозились с моделью воздухолета до трех часов ночи.

— Экологичное топливо — это раз, — бормотала Мира, сидя на корточках перед чертежами.

— Минимальный расход — это два, — дополняла я, пристроившись с другой стороны.

— И после аварий детали сами должны восстанавливаться. Что-то вроде отрастающего хвоста у ящерки. — У Миры мастерски заплетался язык.

— Добавим кофемашину. — У меня слипались глаза.

— Надо добиться максимальной легкости. — Мира то и дело роняла из рук карандаш.

— Про страховочную систему не за-а-а-абыть. — До хруста в челюсти зевала я.

Мы были продуктивны, как никогда.

Мистер Кто Попало, похоже, не вытерпел и взломал кодовый замок. Ибо спросонья мне почудилось, что меня несут на руках, а потом кладут в постельку и гладят по голове чуть ли не с отцовской нежностью. Пахло океаном. Пахло лесом и вересковой пустошью.

Я схватила его за руку, когда он уже уходил, и в ответ он крепко сжал мои пальцы.

— Что с ультиматумом делать будете? — спросил, присаживаясь на краю кровати. — Говорят, вам дали три дня на раздумья. А потом, если добровольно не разойдетесь по углам, изымут прогрессорский дар.

— Вы сами-то верите? — прошептала я, силясь разлепить потяжелевшие веки. — Изымут. Пустые угрозы, не более.

Тай Фун одарил меня покровительственной улыбкой, наклонился и поцеловал в щёку. Эй, мы так не договаривались!

— Я потолкую с ректором. Отдыхай.

Глава 7. Любовь и тайны Каролины

Не возьму в толк, что Тай Фун там ректору втолковал, но нас с Мирой оставили в покое — это факт. Усатых дяденек из комиссии мы больше в лицо не видели. Да и упитанная мымра с указкой на глаза не попадалась.

Оказалось, на комиссию надавили аж дуэтом — Тай Фун вызвал подкрепление, имя которому — Каролина.

На лекциях Каролины что я, что Мира зевали вовсю. А я еще потом внаглую дрыхла на парте. Каролина преподавала предмет под названием «Антиматерия. От теории к практике». Она как раз воодушевленно распиналась с кафедры о том, чего в природе нет, когда меня силой вытолкнуло из сна.

— Ага-а-а, — лукаво протянула Каролина и улыбнулась так, словно вот-вот меня проглотит. В карман ее цветастого платья незаметно скользнул предмет, похожий на плитку шоколада. — Студентка на пятом ряду, я вас вижу. На вас только что был протестирован прибор по ликвидации сонных состояний. Ну как?

Я пожала плечами. И сон, и желание заснуть ускользнули, не оставив обратного адреса.

Никто не знал, как величать Каролину по фамилии и отчеству. Она и не представилась толком. Нацарапала мелом на доске свое имя — и решила, что это сойдет ей с рук.

Когда-то в прошлой жизни мы познакомились с ней на цитрусовых плантациях. Она выращивала лимоны, апельсины и прочую иногда вкусную кислятину. И с Тай Фуном в те дни они были не разлей вода. Дёрнуло же меня однажды понаблюдать за ними из-за шкафа! Любовники — сгоряча подумала я. Но нет, просто друзья. Очень близкие друзья. Ну очень-очень.

Тай Фун клялся-божился, что ничего между ними не происходит. Что они как брат и сестра.

Ладно, допустим брат и сестра. Тогда с какого перепугу сестренка устроилась работать в ту же академию, что и брат? Почему именно в том же году, а не годом позже, например? Не иначе по душу Тай Фуна явилась, захомутать и увезти обратно на плантации. А что, вполне себе коварный план.

Если Тай Фун нормальный человек, он просто обязан угодить в ее сети. Стоит ей только пальцем пошевелить — и дело в шляпе. Почему? Да потому что при ней и сокрушительная харизма, и богатый внутренний мир. А уж о красоте и заикаться не стоит. Красота ее главный козырь. Чего стоят одни губки бантиком — пухлые, сочные. Или импозантная родинка на скуле. Или взять, к примеру, глаза. Взглянет — и тебя бросает в жар, а сердце трепыхается где-то в пятках. А эта ее модная белая шляпка с вуалью — ну не шедевр ли? Или вот, скажем, осиная талия без всяких корсетов.

Конечно, до Миры Каролине далеко, но в местном конкурсе красоты почётный титул был бы ей обеспечен.

В учебной аудитории мутно-рыжим усыпляюще горели лампы. В гибких железных трубах, которые подобно лианам оплели пилястру напротив нашего ряда, что-то булькало и клокотало. Мы с горем пополам пережили лекцию об антиматерии и зеркальных античастицах, и я уже собралась вставать, когда вдруг с ужасом поняла: стул взял меня в заложники. Моя элегантная жатая юбка намертво прилипла к сидению.

Как вы могли догадаться, выскочка Мелинда Крокс начала мстить.

— То ли еще будет, — язвительно бросила она на ходу и скрылась в дверях, победно тряхнув шевелюрой.

— Кле-е-ей, — прошипела я, не зная, куда деваться от смущения. Правый выход с ряда был заблокирован незадачливой мной, и студенты, посмеиваясь и поглядывая с ехидством, вышли с противоположного конца.

Аудитория опустела.

— Эй, может, помочь? — крикнула с кафедры Каролина.

— Не беспокойтесь! — замотала головой Мира. — Мы сами! Вставай, — сказала она мне, — сделаем тебе новую юбку.

Слышали звуки, которые издает буксующий паромобиль? Так вот, прямо сейчас схожие звуки издала ментальная лаборатория Миры. Она попросту не загрузилась. Пароль неверный, в доступе отказано.

— Спруты дохлые! — воскликнула хозяйка лаборатории. — Да как же так?

— Блокировка, — пожала плечами я. После чего всё-таки вылезла из приклеенной юбки. — Дай поносить накидку, а?

В иллюзорный дворец за сменной одеждой я пробиралась с оглядкой, мелкими перебежками, как ворюга, которого не ровен час засекут. Фортуна улыбалась мне криво и плотоядно.

Едва добралась я до «глазастых» ворот, как с ближайшей пальмы громким гудком согнало парочку беспечных попугаев. Подчиняясь общему закону подлости, кодовый замок сотрудничать отказался, противно запиликал и выдал сообщение об ошибке.

Эх, Мира, сюда бы твою светлую голову! Почему ты именно сейчас решила остаться на факультатив по физике элементарных частиц?! Бросила меня на растерзание жутким гусеничным драндулетам и их шоферам!

Вот шофёр встает, подходит, снимает шлем… Полундра! Спасите! Как послать международный сигнал бедствия?!

Моё бегство от перепачканного сажей Арсения сквозь глаз в ограде было поистине эпичным. И особенно незабываемым стал эпизод с застреванием. Да, я застряла в ажурном глазу — головой вперед, ногами назад. Ногами в колготках и пятой точкой, едва прикрытой накидкой Миры.

Говорила мне матушка поменьше сладкого кушать. А тут еще Тай Фун со своими конфетами. Сплошной стресс! Впрочем, до смерти я перепугалась позже, когда осознала, что меня ухватили за ноги и тащат назад, приговаривая:

— Извини, что я такой чумазый. Путь был неблизок, а ехал я почти без остановок.

Потом он вроде как сообразил, что видок у меня довольно плачевный, далеко не эстетичный и нуждается в некоторой коррекции. Снял с себя рубашку (о ужас — провонявшую потом!) и накрыл ею меня.