Книга тайн (СИ) - Гольшанская Светлана

– Мягче, когда она тебе уступает, но не теряй контакт. И не злись, слышишь? У тебя лицо закипает.

Николас фыркнул, откидываясь назад.

– Сопровождай движение поясницей и не качай плечами. Хорошо! У тебя получается.

Вестфольда, наконец, успокоилась, подобрала корпус и пошла ровнее.

– Останови её, коленями, а не руками. Молодец! Не забудь себя похлопать по шее, – отшутился Ноэль.

Он позволил Николасу отшагать кобылу верхом, а сам умчался по делам.

***

После долгих уговоров Клаудии позволили работать с птицами в почтовой башне. Наставничество свелось к тому, что Николас наблюдал за ней и не позволял никому вмешиваться в её отношения с питомцами. Часто он вёл с ней доверительные беседы, в которых чувствовал себя учеником, а не учителем.

Однажды Николас поделился своими тревогами о Ноэле.

– Птица, родившаяся в неволе и никогда не поднимавшаяся к небу, о свободе знает только из своих грёз, – задумчиво отвечала она. – Но может, это спасёт его там, где дикая птица, как ты, уже погибла бы.

– Нужно показать ему, что жизнь может быть иной. Да, вероятно, он не рискнёт летать один, но хоть снимет, наконец, восковую маску послушания и примет себя настоящего.

– Ой ли, кукушонок. Спроси себя, когда ты говоришь о нём, не имеешь ли в виду себя?

Вот уж нет, у него таких проблем никогда не было! Он всегда делал то, что считал правильным и никому не позволял выбирать за него.

Приближалась зима, на начало которой выпадал день рождения Ноэля. Жерард готовил помпезный праздник. Едва удалось отговорить его от приёма в королевском дворце. Виновник торжества старался походить на тень и избегал всех, даже Николаса. Охотник с радостью подсказал бы вождю, что отсутствие шумихи было бы лучшим подарком для его внука. Но разве стал бы Жерард слушать глупого мальчишку? Поэтому он придумал свой особый подарок.

Вечером накануне Николас отозвал Ноэля в сторонку и попросил:

– У меня первый выпуск. Нужна помощь более опытного наставника. Завтра утром в парке?

Внук вождя с его неуёмными запалом и энергией брал по четыре ученика раз в полгода при том, что он ежедневно занимался строевой подготовкой, конными и пешими боями. И где только время находил? Часто он проводил выпускные испытания для подопечных менее опытных наставников. Впрочем, Охотнику пытались сделать послабление и позволить самому решать, готова ли его ученица обходиться с даром сама.

– Конечно, – кивнул тот.

На рассвете Николас встретился с Клаудией у пруда, подёрнутого тонкой ледяной коркой. Дни стояли промозглые, хотя и бесснежные. Серое небо сливалось с мёрзлой землёй в белёсой дымке. Чёрными шпилями из неё торчали голые ветки платанов и клёнов. Если поднимался ветер, холодный и солёный, с бушующего океана, то сырость пробирала до костей.

Сидевший на кожаной перчатке Клаудии ворон закаркал. Из тумана на дороге показалась тень. Ноэль широко шагал навстречу, не желая задерживать их дольше, чем следовало.

Встав рядом, он покосился на роскошного молодого ворона, чьи перья отливали густой синевой даже в седой мгле раннего утра. Николас отвалил за него ловчему своё месячное жалованье и не жалел, полагаясь на способности Клаудии.

– Наслышан о твоей необычной ученице, – начал Ноэль, сосредоточившись на людях. – Очень любопытно, чего вы добились вместе. Начинайте!

Он сложил руки на груди, приняв строгий вид.

Клаудия протянула ему ворона. Ноэль не удержался от соблазна и коснулся пальцем перьев. Ворон повернул к нему голову и каркнул, разинув кроваво-красную пасть.

– Его зовут Мунин. Хоть он и молод, но очень умён и знает многое, что уже стёрлось из людской памяти, – рассказывала Клаудия.

– Как он может знать то, чего не видел? – удивился Ноэль.

– В отличие от людей вороны не забывают своих предыдущих воплощений. Когда-то он служил вестником богов, ведал то, что было сокрыто даже от них. Хотя, может, просто хвастает, – Клаудия простодушно улыбнулась.

Ворон переступил лапами с её запястья на запястье Ноэля и заглянул ему в глаза. На перчатке из кожи более тонкой выделки когти оставляли царапины, но внук вождя ничего не замечал, заворожённо наблюдая за птицей.

Ага, значит, догадка оказалась верной!

– Вы не используете никаких вспомогательных средств: привязи, клобуков. Даже перья не подрезаете, – Ноэль вынул из-за пазухи свёрток с куском хлеба и принялся закидывать крошки в раскрытый клюв птицы. – Вы так хорошо его надрессировали?

– Я не дрессирую, а просто слушаю и дружу, как ваш товарищ не учит, а просто слушает и дружит, – усмехнулась Клаудия.

Друг посмотрел на Николаса с подозрительным прищуром. Похоже, понял, зачем его позвали.

– Очень необычные методы у вас обоих. Но что, если ворон улетит или разобьётся о преграду?

– Он дикий и не сможет жить в неволе, – качнула головой Клаудия. – Если однажды он не вернётся, то такова его воля, и нам придётся её принять. Как бы тяжело это ни было. А теперь отпустите его сами.

– Я его не держу, – возразил Ноэль.

– Держите. Вся ваша поза говорит о том, что вы не хотите, чтобы он улетал. Попробуйте в него поверить.

– Это всего-навсего выпускное испытание, – напомнил Николас. – Не получится, значит, наша идея окажется провальной, и я признаю твою правоту.

Ворон перебрался ближе к ладони. Ноэль взмахнул рукой, птица раскинула крылья и вспорхнула в небо. Заложив крутой вираж, ворон перевернулся вокруг своей оси и штопором упал к земле. Аж сердце затрепетало от страха. Но нет. Птица оттолкнулась от воздуха крыльями и вновь взмыла ввысь, красуясь.

Ноэль застыл, его глаза блестели от восторга.

– Никогда бы не подумал, что ворон так умеет!

– Полёты – их язык, их поэзия. Не лишай птиц этого, – ответил Клаудия.

– Но я не растил его, и управлять птицами не умею. Без вас он ко мне не вернётся, – покачал головой Ноэль, вглядываясь в клубящийся туман.

– Мне кажется, вы подружитесь. В каждом человеке есть что-то от птицы. Вы сами очень похожи на ворона, и статью, и духом, – заметила Клаудия.

Подтверждая её слова, ворон сел на плечо Ноэля и приветственно каркнул.

– Примите его. Даже если вы кого-то потеряли, это не значит, что нужно закрывать своё сердце, боясь новой раны. Только оно и способно подарить человеку крылья.

Ворон снова каркнул и настырно заглянул ему в глаза.

– Стоит попробовать. А он… что он за птица? – друг указал на Николаса. – Стремительный ястреб?

– Кукушонок, – поправил тот. – Подкидыш, который выбрасывает родных детей из гнезда.

Ноэль недовольно скривился.

– Нет, – объявила Клаудия. – Я передумала. Ты огненный кот – гроза всех птиц.

– Точно! – рассмеялся друг впервые за долгое время. – Особенно когда вот так улыбается очередной своей выходке.

– Хорошо! Но только если у кошек тоже есть крылья, – Николас замахал руками и закружился на месте, повторяя танец Клаудии.

Она пустилась в пляс вместе с ним. Ворон поддразнил карканьем, и Ноэль тоже принялся изображать из себя птицу.

Позже он скажет, что это был самый весёлый день рождения в его жизни.

========== Глава 32. Маскарад ==========

1570 г. от заселения Мунгарда, Норикия, Дюарль

Время летело незаметно, особенно для того, кто не желал оставлять себе ни мгновения покоя. Николас тщательно изучал списки и дела, прежде чем выбрать учеников. Хотелось взять тех, кому это нужнее. С другой стороны, опыта у него никакого, если взвалит на себя слишком много, то может не справиться.

В результате вышло намного лучше, чем он предполагал. За ним закрепилась слава находить подход к безнадёжным случаям. Чем сложнее ставилась задача, тем больше интереса вызывало её решение. Охотник собирал сведения о том, как работать с разными способностями, ломал голову в поисках возможных средств.

Ученики сами многое показывали: что ко всем нужно подходить с особой меркой и не застревать на изведанных путях, внимательно выслушивать, не отмахиваться от странностей и пробовать новое. В такие моменты чудилось, что он помогает одарённым по доброй воле, а не потому, что оказался пленником Компании.