Американские боги - Нил Гейман

Бочкогрудый указал вправо.

– Вот эта.

– Эта? – фыркнул Чернобог.

Перед ними стоял мини-вэн «фольксваген» 1970 года. На заднем стекле красовалась переводная картинка – радуга.

– Отличная тачка. Никому и в голову не придет, что вы на такой приедете.

Чернобог обошел мини-вэн кругом. Потом закашлялся – долгим, выворачивающим легкие стариковским утренним кашлем заядлого курильщика. Харкнув, он сплюнул и помассировал грудь, растирая боль.

– Ага. Такого они уж точно не ждут. А что будет, если нас остановит полиция в поисках хиппи и анаши? А? Мы здесь не для того, чтобы колесить в волшебном автобусе. Нам нужно затеряться.

Бородач открыл дверцу машины.

– Ну и что? Копы вас остановят, увидят, что вы не хиппи, и помашут на прощание. Великолепное прикрытие. Вы же меня не предупредили заранее, это все, что я смог найти.

Чернобог как будто собрался спорить дальше, но тут мягко вмешался мистер Нанси:

– Элвис, ты нам очень помог, и мы тебе благодарны. А вот эту машину нужно вернуть в Чикаго.

– Мы бросим ее в Блумингтоне, – ответил бородач. – Волки о ней позаботятся. О ней не тревожься. – Он снова повернулся к Тени: – Скажу еще раз: я на твоей стороне и разделяю твою боль. Удачи. И если бдеть выпадет тебе, прими мое восхищение и мое сочувствие. – Он сжал руку Тени в лапище, похожей на перчатку принимающего в бейсболе. Было больно. – Скажи его трупу, когда его увидишь. Скажи, что Алвисс, сын Виндальва, свое слово сдержит.

В «фольксвагене» пахло пачули, старыми благовониями и табаком для самокруток. Пол и стены были оклеены поблекшим розовым ковром.

– Кто это был? – спросил Тень, переключая передачу и выводя мини-вэн на съезд со стоянки.

– Как он и сказал, Алвисс, сын Виндальва. Он повелитель гномов. Самый большой, самый могущественный, самый великий из всего народа гномов.

– Но он же не гном, – возразил Тень. – В нем росту сколько? Пять футов восемь дюймов? Пять и девять?

– И поэтому он великан среди гномов, – отозвался с заднего сиденья Чернобог. – Самый высокий гном в Америке.

– Что он такое говорил про бдение? – спросил Тень. Оба старика промолчали. Тень поглядел на мистера Нанси, который упорно смотрел в окно.

– Ну же! Он говорил о каком-то бдении. Вы же его слышали.

– Тебе не придется этого делать, – сказал с заднего сиденья Чернобог.

– Делать что?

– Бдеть. Он слишком много болтает. Ни один гном не способен держать язык за зубами. Не о чем тут думать. Лучше выбрось это из головы.

Ехать на юг – словно двигаться вперед во времени. Снег понемногу стаивал, и к следующему утру, когда автобус въехал в Кентукки, исчез совсем. Зима в Кентукки уже закончилась, и с шумом и птичьим гамом в свои права вступала весна. Тень начал даже подумывать, нет ли какого-нибудь уравнения, какое бы все объясняло: к примеру, за каждые пятьдесят миль, что он проделывал на юг, он на день уезжал в будущее.

Он высказал бы свою идею вслух, но мистер Нанси дремал на пассажирском сиденье рядом, а Чернобог беспрерывно храпел на заднем.

Время в этот момент показалось Тени переменчивой концепцией, иллюзией, которую он сам себе создал. Под колесами машины исчезали мили, и он мучительно сознавал присутствие зверей и птиц: вороны клевали задавленную падаль на обочине дороги или перед самым мини-вэном; стаи птиц поворачивали в небе, повинуясь образцу орнамента, в котором он почти улавливал скрытый смысл; кошки пристально следили за ним с газонов или заборов.

Всхрапнув, проснулся и медленно выпрямился на сиденье Чернобог.

– Странный мне приснился сон, – сказал он. – Мне снилось, что на самом деле я Белобог. Что мир вечно воображает себе, будто нас двое – светлый бог и темный, – но сейчас, когда мы оба постарели, я обнаружил, что все это время был у людей один только я: дарил подарки, потом сам же их и забирал.

Отломив фильтр от «лаки страйк», он закурил. Тень опустил стекло.

– Рак легких заработать не боишься? – спросил он.

– Я и есть рак, – отрезал Чернобог. – Я себя не боюсь.

– Такие, как мы, раком не болеют, – вставил, просыпаясь, мистер Нанси. – Мы не болеем ни атеросклерозом, ни паркинсонизмом, ни сифилисом. Нас не так просто убить.

– Среду же убили, – возразил Тень.

Он остановился на заправке, потом припарковал машину у соседнего ресторанчика ради раннего завтрака. Стоило им войти, как задребезжал платный телефон у двери.

Заказ у них приняла престарелая матрона со встревоженной улыбкой, которая читала «Что хотело сказать мое сердце» Дженни Кертон в бумажном переплете. Вздохнув, женщина подошла к телефону и, подняв трубку, сказала «алло». Потом окинула взглядом зал и в телефон сказала: «Да. Похоже, они здесь. Подождите минутку».

Она подошла к мистеру Нанси.

– Это вас.

– Ага, – отозвался он. – А вы, мэм, присмотрите, чтобы картошка получилась по-настоящему хрустящей. Или даже чуть пригорелой. – Он отошел к платному телефону. – Я на проводе. И с чего это вы взяли, что я буду настолько глуп, чтобы вам довериться? – сказал он.

А потом:

– Найду. Я знаю, где это.

И еще:

– Да. Конечно, оно нам нужно. Вы знаете, что оно нам нужно. А я знаю, что вы хотите от него избавиться. Так что не морочьте мне голову.

Повесив трубку, он вернулся к столу.

– Кто это был? – спросил Тень.

– Не назвался.

– Чего он хотел?

– Предлагают перемирие на время передачи тела.

– Лгут, – буркнул Чернобог. – Они хотят заманить нас к себе, а потом убьют. Вот как они поступили со Средой. Я сам так всегда поступал, – добавил он с мрачной гордостью.

– На нейтральной территории, – сказал мистер Нанси. – Действительно на нейтральной территории.

Чернобог хмыкнул. Звук был такой, словно в иссохшем черепе загремел металлический шарик.

– И такое я тоже говорил. Приходите на ничейную землю, говорил я, а потом среди ночи мы поднимались все как один и их убивали. Хорошие были времена.

Мистер Нанси только пожал плечами, потом, смакуя свою горелую картошку фри, одобрительно хмыкнул.

– М-м-м. Отлично.

– Мы не можем им доверять, – сказал Тень.

– Послушай, я старше тебя, я умнее тебя, я красивее тебя, – сказал мистер Нанси, мерно ударяя по дну бутылки с кетчупом, которую перевернул над тарелкой с горелой картошкой. – Я за вечер сниму девок больше, чем ты за год. Я могу танцевать, как ангел, драться, как загнанный в угол медведь, строить планы лучше лисы, петь, как соловей…

– И что ты хочешь этим сказать?

Карие глаза Нанси уставились в серые Тени.

– Им так же нужно избавиться от тела, как нам забрать его.

– Такого нейтрального места не существует, – сказал Чернобог.

– Есть одно, – отозвался мистер Нанси. – Самый центр.