Американские боги - Нил Гейман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Телевизор она развернула так, чтобы и ему тоже было видно экран.
– Спасибо, – сказал Тень.
– Когда у нас будут новые офисы, этой чепухе придет конец.
Закончилась программа «Сегодня». Начался сериал «Вот это здорово!». Тень его не смотрел. Из него он видел, пусть и несколько раз, только одну серию – где дочка тренера приходит в бар. Тень заметил, что из сериала, какой бы вы ни смотрели, вы всегда умудряетесь попасть на одну и ту же серию – в разные годы в разных городах; он подумал, что это, наверное, какой-то вселенский закон.
Офицер Лиз Бьют откинулась на спинку стула. Нельзя было утверждать, будто она задремала, но никто не сказал бы, что она бодрствует, поэтому она и не заметила, когда команда в «Вот это здорово!» перестала болтать и ржать над остротами и, замолкнув, уставилась с экрана на Тень.
Первой заговорила Дайана, блондинка-барменша, мнящая себя интеллектуалкой.
– Тень, – начала она. – Мы так за тебя волнуемся. Ты как сквозь землю провалился. Я так рада снова тебя видеть – пусть и в оранжевом туалете.
– А по моему разумению, – принялся с важным видом вещать местный зануда Клифф, – надо бежать в охотничий сезон, когда все и так без того ходят в оранжевом.
Тень молчал.
– А, понимаю, язык проглотил, – снова вступила Дайана. – Ну и заставил же ты нас побегать, скажу я тебе!
Тень отвел взгляд. Офицер Лиз начала мягко похрапывать. Тут раздраженно рявкнула официанточка Карла:
– Эй ты, ком спермы! Мы прервали передачу, чтобы показать тебе кое-что, да такое, что ты обделаешься. Готов?
Экран мигнул и почернел. В левом его углу замелькали белым слова «ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ». Приглушенный женский голос за кадром произнес:
– Разумеется, еще не поздно перейти на сторону победителя. Но, знаешь ли, у тебя еще есть свобода оставаться там, где ты есть. А это значит быть американцем. Вот в чем чудо Америки. Свобода верить означает свободу верить и в правое дело, и неправое. Точно так же, как свобода говорить дает тебе право хранить молчание.
Теперь на экране возникла уличная сценка. Камера дернулась вперед, как это бывает с переносными камерами в документальных фильмах.
В кадре крупным планом возник загорелый мужчина с редеющими волосами. Стоя с видом висельника у стены, он прихлебывал кофе из пластиковой чашки. Повернувшись к камере, он сказал:
– Террористы прячутся за пустыми словами вроде «борец за свободу». Но мы-то с вами знаем, что они убийцы и отбросы общества, и ничего больше. Мы рискуем жизнью, чтобы изменить мир к лучшему.
Тень узнал этот голос. Однажды он был в голове у этого мужика. Изнутри мистер Город звучал иначе – голос у него был звучнее и ниже, но ошибки быть не могло.
Камера отъехала, показывая, что мистер Город стоит у стены кирпичного здания на американской улице. Над дверью – угольник и компас, а между ними – буква О.
– На месте, – произнес голос за кадром.
– Давайте посмотрим, работают ли камеры в холле, – сказал женский голос.
Слова «ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ» продолжали пульсировать в левом нижнем углу экрана. Теперь в кадре возник небольшой холл: свет шел откуда-то снизу, но освещение оставалось слабым. В дальнем конце комнаты за столом сидели двое. Один – спиной к камере. Камера неуклюже наехала. На мгновение изображение расплылось, потом сфокусировалось снова. Тот, кто сидел лицом к камере, встал и начал расхаживать, как медведь на цепи. Это был Среда. Выглядел он так, словно отчасти даже наслаждался происходящим. И когда окончательно установился фокус, с хлопком возник звук.
– …мы предлагаем вам шанс положить этому конец, здесь и сейчас, без кровопролития, без агрессии, без боли, без потери жизней, – говорил сидевший спиной к камере. – Разве это не стоит небольшой уступки?
Остановившись, Среда повернулся на каблуке.
– Прежде всего, – прорычал он, раздувая ноздри, – вы должны понимать, что требуете, чтобы я говорил от имени всех. Что, сами понимаете, абсурдно. Во-вторых, с чего это вы решили, что я поверю, будто вы, ребята, сдержите свое слово?
Сидевший спиной к камере качнул головой.
– Вы к себе несправедливы. По всей очевидности, вождей у вас нет. Но вы один из немногих, к кому прислушиваются. Ваше слово имеет большой вес. А что до того, сдержу ли я свое, так эти предварительные переговоры снимаются на пленку и идут в прямой эфир. – Он жестом указал на камеру. – Пока мы говорим, ваши люди наблюдают за нашей беседой. Другие увидят видеозаписи. Камера не лжет.
– Все лгут, – бросил Среда.
Тень узнал голос человека, сидевшего спиной к камере. Это был мистер Мир, тот, кто говорил с Городом по телефону, пока Тень был у Города в голове.
– Вы не верите, – сказал мистер Мир, – что мы сдержим данное слово?
– Я думаю, что ваши обещания созданы для того, чтобы брать их назад, а клятвы – чтобы их нарушать. Но свое слово я сдержу.
– Безопасность на время переговоров уже была оговорена обеими сторонами. Да, должен, кстати, заметить, что ваш протеже снова под нашей опекой.
– Нет, – фыркнул Среда. – Вот уж нет.
– Мы обсуждали подходы к грядущей смене парадигмы. Нам вовсе не обязательно быть врагами. Разве мы враги? Среда как будто заколебался.
– Я сделаю все, что в моей власти…
Тут Тень заметил в изображении Среды на экране нечто странное. Что-то красное поблескивало в его левом – стеклянном – глазу. Точка оставляла фосфорное остаточное свечение, когда сам Среда двигался. Среда же, казалось, об этом не подозревал.
– Это большая страна, – сказал он, собираясь с мыслями. Среда повернул голову, и красная точка лазерного прицела соскользнула ему на щеку. А потом вновь начала подбираться к стеклянному глазу. – Здесь хватит места…
Телединамики приглушили звук выстрела. Голова Среды взорвалась. Тело его повалилось навзничь.
Мистер Мир встал и, так и не обернувшись к камере, вышел.
– Давайте еще раз посмотрим, в замедленной съемке, – бодро предложил голос диктора.
Слова «ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ» сменились надписью «ПОВТОР». Медленно-медленно красная точка лазерного прицела подползла к стеклянному глазу Среды, и еще раз левая половина его лица растворилась в облаке крови. Стоп-кадр.
– Да, бог по-прежнему хранит Америку, – возвестил диктор, как репортер новостей, бросающий заключительную ключевую фразу репортажа. – Остается вопрос, какой бог?
Другой голос – Тень решил, что он принадлежал мистеру Миру, поскольку тоже казался отчасти знакомым – произнес:
– Теперь мы возвращаем вас к запланированной программе передач.
В «Вот это здорово!» тренер утешал свою дочь, говоря ей, что она по-настоящему красива, в точности, как ее мать.
Зазвонил телефон, и офицер Лиз, вздрогнув, проснулась. Сняла трубку:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});