Холостяки и женщины, или Что сказал крокодил? - Станислав Афонский

– Но интересно было бы знать: каким образом мужики узнавали о внешних нижних данных дам в те времена, когда коротких платьев не было вообще? – озадачился Фёдор.

– Да всё тем же – посмотром на них без платьев.

– Так это уже после знакомства!

– Что делать: риск – благородное дело. Вот в те времена мужики и обрели мужество, – с пафосом отдал должное героическому мужскому полу Костя.

– А кто ввёл в моду женщинам носить мужскую одежду? – продолжил свои изыскания в истории дамских нарядов Фёдор.

– Истории известна Жанна Дарк. Может быть, кто-то и до неё перенимал у мужчин брюки, штаны…

– И презервативы, – сообразил неугомонный Генка.

– Эту специфику женщинам не на что надеть, – вспомнил Вяч, – а то бы переняли – сомнения нет. Нам сейчас только радоваться остаётся, что не в моде нынче носить женщинам ещё и стальной доспех с холодным оружием типа мечей, палиц и копий. И на том спасибочки. С другой стороны, и мужики подобрели – не жгут на кострах дам за ношения штанов. Тут уж пусть нас женщины благодарят. Впрочем, мы брюками на женских ножках и не возмущаемся. Совсем. Или изредка. Дело в том, что эта форма одежды почти не скрывает того, что под ней находится. Разве что кожу. Всё остальное, кроме икр, практически открыто хоть с тыла, хоть с фронта, хоть в анфас, хоть в профиль. Секретов больше нет. Особенно если на женских ногах штаны из тонкой материи. Они облегают все выпуклости и впуклости до мельчайших деталей не менее плотно, чем собственная кожа… После таких откровений следующий, вполне логичный, шаг – выйти на улицу в колготках – без юбки и штанов, а затем и вовсе без них… Я был бы за… Что?.. Нет, я вполне серьёзно – пусть это и моя специфическая и персональная точка зрения: красивое скрывать не нужно. Все сокрытия – плод нашего ханжества и лицемерных традиций…

– Прекрасно! Но ты бы, лично, хотел бы, чтобы твоя любимая девушка ходила по улице практически голой? – меланхолически взглянул на Вячеслава Володя.

– Поймал. Практически я бы не хотел. Тут ты прав… Но это – я, и это – ты, а есть и другие… Но об этом потом… В Африке, скажем, некоторые племена все нагишом ходят – у них традиция такая испокон веков, и мужики, и бабы, и никакой ревности. Всё условно под луной, да и под солнцем тоже. Так что не исключено и у нас, когда-нибудь, изменение условностей. Они уже меняются. В пятидесятые годы о мини-юбках девчонки и подумать бы не смели, а в конце шестидесятых уже не только думали… Глядишь, лет через несколько, – по улице средь дня белого как ни в чём ни бывало идёт девушка ни в чём. С позиции нашей – шаг восхитительно смелый… На некоторое время. Затем наступил бы восторга неминуемый спад. Привыкли бы. Вон, при начале пляжного сезона. Первые выходы на песочек и первые взгляды на девочек в купальниках. Вокруг – сплошная нагота. После зимних сокрытий все выглядят в высшей степени сексуально. Любая поза – соблазн. Лежишь подчас вниз лицом и прочими органами в песок упершись чуть не по часу – встать неприлично по причине совсем другого стояния… Потом начинается невольный отбор по внешним данным. И чем дольше – тем строже. Неделя —другая и – адаптация. Уже спокойно ходишь и смотришь на всех тех, от кого падал вниз этим самым. И это самое спокойно. Разве что очень уж сексуальная фигура появится. И не обязательно с обнажёнными бюстами, верхним и нижним… Кстати, эти два понятия, верхний бюст и нижний, не моё, увы, изобретение. Их придумала одна женщина… Но о ней тоже потом. А пока на пляж вернёмся. Нижние бюсты при современных купальниках открытых – во всей красе, казалось бы… Ну и что же? А то же, что в них попы женские смотрятся совсем не так сексуально, как того можно было ожидать… Они, всё же, не выглядят как вовсе без ничего, чтобы окончательно сразить и немедленно возбудить, но и настолько закрыты, чтобы оставить хоть какой-нибудь соблазняющий секрет… Хотя, нудисты – натуралисты голы до волосиночки, но не безумствуют тут же, на своих пляжах… Открытый купальник может навести на мысль, что девушка, открыв одну из интимных частей своего тела, непрочь и другую открыть – с противоположной стороны, на что мужиков и провоцирует, привлекая к себе внимание. Может быть, она ни о чём таком и не думает вовсе, а просто загореть хочет максимально везде, где можно… И нельзя. Но это она не думает, а мы то вполне можем думать и даже действовать. Всё же где-то в чём-то иногда, хотя бы, женщине не лишне сохранять хоть некоторую тайну. Пусть она и не тайна совсем, а иллюзия тайны.

– И чего же такого таинственного может быть в женщинах? Они что – все разные? У одной грудь на спине, а у другой сбоку?.. У всех анатомия одинакова. Разница только в формах, – суховато сказал технолог Федя. – Вот есть, скажем, самолёты ТУ – так у них все детали одинаковы и даже должны быть взаимозаменяемы. Взял одну, поставил на другой самолёт – и она должна подойти к нему, как к родному.

– Ага, взял бюст одной девушки, приставил к другой, попы поменял и всё в ажуре, – усмехнулся Володя.

– Людоед ты, Вовка, и даже каннибал, – содрогнулся Костя.

– Разве я? – удивился «людоед». – Это вон Федя предложил детали менять.

– Дайте Вячеславу досказать то, что он хотел, – предложил Гена.

– Нижний бюст от верхнего, естественно, отличается…

– Слушай, Вяч, ты сегодня одно открытие за другим делаешь. Кто бы мог догадаться, что грудь от попы отличается, если бы не ты? – иронически хмыкнул Константин.

– Ты думаешь по-своему, а я по-своему… Грудь – украшение женщины более тонкое и изящное, чем нижняя драгоценность…

– Ещё бы на нижней декольте носили – вот это был бы видик… Представляю… Ладно, не буду, – осёк себя Генка.

– Это у кого как: у одних, может быть, и тонкое, а у других очень даже наоборот, – вспомнил что-то своё Витя, – вот я одну…

– И вечно ты, Витька, встреваешь… Красивая грудь возвышает женщину до высот античных богинь. Обнажая её полностью, она доверяет себя пространству – трогательно доверяет, и одновременно властвует над ним. И над мужчиной тоже. Совсем не обязательно похотливое чувство преобладает у него при этом, хотя и присутствует – никуда от него не денешься. Есть и чувство эстетически прекрасного… Чего больше – это уже от характера мужчины зависит. Только и здесь время действует, как успокаивающее снадобье. Первый взгляд на обнажённый бюст, верхний, трудно отвести в сторону. А если отведёшь – всё равно он сам собой стремится вернуться обратно. Даже если не смотришь – всё равно зрелище это держится в памяти. Но – второй взгляд, пятый, десятый… Через часок, а то и раньше, всё в окружающем мире возвращается на свои места и прекрасная женская грудь становится одной из его привычных частей…

– «Всё пройдёт – и печаль, и радость», – мрачно пропел Фёдор. – Что-нибудь постоянное в этом мире есть?

– Есть, – твёрдо ответил Вячеслав.

– И что же?

– Непостоянство мира…

– Весёленькое явление, – скептически промолвил Володя.

– Не весёлое и не грустное, а просто факт.

– «Просто»… Я, как-то, был свидетелем такого «простенького» фактика. Дело тоже на пляже происходило… Интересное это место – пляж. Вроде бы люди там только и делают, что загорают, купаются… Правильно, Витя, и водку с пивом пьют. А ещё и знакомятся… И меню разглядывают.

– Что за меню такое? В кафе ходят? – не понял Гена.

– Да нет. Это типа анекдота. Муж сидит в ресторане с женой, и голову из стороны в сторону, как маятник, качает – на девушек. Жена заревновала: «Ты что это на девочек загляделся?» Муж плечами пожал: «Мне уж и на меню нельзя посмотреть?» Вот и я с ребятами на пляже лежу. Подходит знакомый, Сашка, с женой. Расположились рядом. Женщина разделась и внимание всей компании – на неё. Это уж закономерно: разглядеть женщину. Но это была ещё и выдающаяся женщина – совершенством и аппетитностью форм. Фигурка, то сё…. Лицо очень симпатичное, доброе, губы поцелуйные. Позавидовали мужу. А он на неё, заметили, если и смотрит на, то не с большим воодушевлением, чем на разложенные ею перед ним помидоры. И вот мы, украдкой, зрительно визуально и мысленно на ощупь оцениваем её неоспоримые достоинства, а Сашка возьми, да и скажи, когда она без него пошла искупаться, бёдрами покачивая и грудью подрагивая: «Удивительно – на неё ещё смотрят… Чего смотрят? Что в ней может понравиться?.. Мне она, что вот этот песок…» «Ну ты даёшь, Сашок! Такая женщина… Почему женился тогда?» «Так ведь то было раньше когда-то – аж целых два года назад тому. Она совсем другая была. А теперь…» Сашка махнул рукой и посолил помидорину. Вскоре развелся и женился на другой. И эта другая, на наш, пляжный, взгляд, проигрывала первой сашиной «суженой» по всем статьям. А он с неё, что называется, глаз не сводил днём, а ночью, как сам признавался, не слезал.