Эпоха альтернативно живых - Едика Кабаг

Всё же изредка появлялись добытчики, но тару впрок с собой они не забирали, Кирилл также взял себе пару фляг для сооружения дистиллятора повышенной мощности и теперь, весело насвистывая песенку «Нас ждут из темноты», мчался по полям навстречу наступающей ночи. Полевые испытания всё-таки доведённого до ума синтетического топлива на основе ацетона подходили к своему удачному завершению, мотор «Козла», кормимый им, бодро урчал, легкий ветерок гнал волны по полевым травам. И в какой-то момент химик вдруг ощутил себя пилотом самолёта, разбегающегося по полосе на перехват прорывающегося к спящей Москве немецкого бомбардировщика. «Почему немецкого?» успел подумать Кирилл и его сознание будто раздвоилось, одна часть продолжала крепко держаться за баранку, другая спешила навстречу неизвестности.

Камуфлированный бронеВепрь уверенно двигался по просёлочной дороге через поля, недалеко от деревни Добрыниха в сгущающихся сумерках метрах в трёхстах впереди появилось пыльное облако. Оно довольно быстро приближалось, ощупывая грузовик лучами фар, вскоре стало возможным рассмотреть в облаке контуры автомобиля, подпрыгивающего на ухабах полевой тропки. Силуэт напоминал броневик 20-х годов двадцатого-же века, но высокие колёса и характерные прыжки и звук двигателя выдавали в нём самый советский джип системы «Козёл» ГАЗ-69.

Николай ощутил чувство тревоги, поправил наушники радиостанции, и прошептал в микрофон «Achtung an alle. Russische KДmpfer». Повинуясь неясному чувству, Курсант перебрался в фургон, нацепил патронташ и, схватив оба «ИЖака», полез на приступку, собираясь открыть верхний люк. После чего проверил пулемёт, скольжение турели и подтвердил «Du erkennst den Kampf bereit». Штурман буркнул что-то неразборчивое, его использовали лишь для ночных полётов, и то лишь потому, что он отлично ориентировался и прокладывал курс. А так он считался неблагонадёжным, пару раз его вызывали на допрос по подозрению в сочувствии к коммунистам, ко всему прочему, недолетун любил заложить за воротник.

Заместитель командира эскадрильи 177-го истребительного авиационного полка (6-й истребительный авиационный корпус, Московская зона ПВО) кандидат в члены ВКП(б) младший лейтенант Талалихин В.В. ночью 6 августа 1941 года вылетел по тревоге на истребителе И-16 для отражения налёта вражеской авиации на Москву. В районе деревень Добрыниха и Щеглятьево Московской области на высоте 4800 м он обнаружил He-111 и решительно пошёл на сближение. Расстояние между истребителем и вражеским бомбардировщиком быстро сокращалось. Виктор, продолжая сближаться, доворачивает свой самолёт, ловя «хейнкель» в прицел. Когда расстояние сократилось на столько, что бомбардировщик оказался в центре прицела, он открыл огонь.

Кирилл откинул форточку окна, перехватил левой рукой неуклюжий МП-40 и, с трудом удерживая скачущий ГАЗик на курсе, дёрнул спуск. Но грузовик внезапно резко затормозил и ясно видимые в темноте трассеры прошли перед капотом, не зацепив его. Выматерившись, парень прижал руль коленями и воткнул пониженную передачу, после чего бросил автомат на сиденье и вдавил педаль в пол.

Но противник оказался опытным. Он резко изменил курс и сделал попытку оторваться. Талалихин сделал разворот и снова дал очередь. «Хейнкель» опять искусно увернулся, увеличил скорость, изменил курс и пошёл на снижение.

Сразу после выстрела «Вепрь», взревев дизелем, рванул, разворачивась влево, пропуская Козлика и пересекая его колею, чтобы выйти с противоположного от водителя борта. Протрезвевший от страха штурман прокричал «Commander, verlie? er», пилот заложил правый вираж, одновременно подавая штурвал от себя. Химик выматерился, откинул форточку с левой стороны и, уперев автомат в дверь, дал ещё одну очередь.

Водила грузовика как-будто ожидал этого и резко дал руля влево, сбивая прицел и угрожая «Козлу» столкновением. Пришлось бросить автомат на сиденье и также рвануть влево, съезжая с дороги. Дизель за окном взревел, удаляясь – фургон снова отвернул в сторону и, спрыгнув с дорожного полотна, направился на пашню, двигаясь по диагонали поля. Ролевик остановился, откинул передний бронещиток и закрепил автомат в гнезде, чтобы стрелять прямо по курсу, после чего сменил магазин и рванул вдогонку. Сблизившись метров на тридцать, Кирилл ушёл вправо и, довернув нос на грузовик, дал очередь из автомата. Подпрыгнувший на бугорке «Вепрь» обдал джип черными ошмётками, куски резины весело застучали по капоту.

Талалихин догнал противника и очередью из пулемёта поразил правый мотор бомбардировщика. Однако тот продолжал полёт.

В крыше грузовика откинулся люк, и высунулась голова в блестящей каске. Голова проорала «Bereit», фургон остановился, последовал вопль «Feuer», выстрел хлестанул по борту проскакивающего вперёд параллельным курсом броневичка. Ещё один «Feuer», и несколько дробин из дуплета достигли своей цели через открытую форточку, отсушивая Кириллу левую руку – пробить «антизомбячий» доспех они не сумели. С трудом удержав «Козла» от переворота, ролевик всё-таки проскочил перед носом начавшего движения грузовика и двинулся по кругу, снова заходя на боевой курс.

Талалихин продолжал вести огонь пока не кончились патроны. Стрелки «хейнкеля» вели ответный огонь. Чтобы не упустить врага, истребитель принимает решение таранить. Он пошёл на сближение. В это время одна из вражеских очередей ранила его в руку, но Виктор не свернул.

Снова сблизившись, Кирилл потянул спуск автомата, но оружие выстрелив один раз, замолчало. Исправить на ходу, одной рукой, и при этом держа руль коленками, оказалось не так просто, в какой-то момент химик упустил руль и джип, резко вильнув влево, со всей силы ударил «Вепря» в переднее колесо. Буквально за доли секунды до этого, через открытую форточку в многострадальную руку прилетело ещё несколько дробин, остальные злым горохом простучали по защитному козырьку и крышке капота, оставляя едва заметные в темноте вмятины.

Подойдя вплотную к хвосту «хейнкеля», сразу дал газ и уже не винтом, а сразу всей своей машиной протаранил противника. Раздался страшный треск. «Хейнкель» камнем пошёл вниз, «ястребок» перевернулся вверх колесами. Надо было поскорее выбрасываться с парашютом. Около 800 метров Талалихин летел затяжным прыжком.

От удара в колесо выбирающийся на дорогу «Вепрь» рванул вправо, клюнул носом в кювет и перевернулся всей своей тушей через капот. Козлик же выскакивая на пригорок, и заметно накренившись на левый борт, от удара распахнул дверь и буквально вышвырнул водителя из своего чрева, сам же продолжив свой полёт на противоположную сторону дороги. В падении Кирилл едва успел отметить красивость траектории задних габаритных огней, после чего приложился об землю, сперва, и так ничего не чувствующей, рукой, а потом головой. Ночная темнота неуловимо сгустилась, и перед глазами появились незнакомые ролевику создвездия. Среди звёзд чудилось присутствие Саурона, тот обволакивал и тянул к себе. – Моё кунфу сильнее твоего!, – завопил химик и потерял сознание.