Золочёные горы - Кейт Маннинг

– Идем. Надо занять места.

– Я не пойду, – сказала К. Т., кашляя. – Не хочу видеть это стадо баранов. Идите вдвоем.

Она закрыла за нами дверь, потом снова распахнула и крикнула мне вслед:

– Пеллетье! Делай заметки.

По всей длине Мраморной улицы торопливо двигались горожане в сторону Масонского зала. Лунный свет пятнами пробивался сквозь облака, проносившиеся над гребнями гор и напоминавшие комочки скисшего молока. Мы прибыли одновременно с мистером и миссис Фелпс, грубыми родителями невоспитанного Томми, разносчика «Патриота». Флори Фелпс протиснулась в проем прямо перед нами. Мистер Фелпс придерживал дверь, пока его жена входила, а потом захлопнул ее прямо перед лицом Дотти.

– Ну и наглость! – заметила Дотти.

– Бараны, – прошептала я и заблеяла, как овцы.

Дотти рассмеялась и похлопала рукой по губам, придав себе возмущенный вид.

– Тсс, Сильви.

Мы снова рассмеялись, совсем не испытывая страха.

Хал Бринкерхофф сел рядом с нами в заднем ряду. Зал был набит битком: пришло более ста человек, многие стояли. Пахло сырой шерстью, камфорой и чем-то мерзким. Наверное, местью.

Вперед вышел полковник Боулз. Когда в зале стихло, он заговорил:

– Я хочу прежде всего донести до вас, что моя позиция – это лишь мнение частного лица. Я представляю сейчас не компанию, а только себя самого. У меня лишь один интерес: тот же, что есть у всех мужчин и женщин, будь то цирюльник, пекарь или банкир, чей хлеб насущный зависит от работы главного предприятия города. Основа вашего благополучия – «Мраморная компания Мунстоуна». Начнем с того, что это не собрание компании.

– Ха! – воскликнула Дотти Викс, толкнув меня локтем в ребра.

Следующим выступал Билл Бакстер, новый помощник полковника.

– Мы собрались, чтобы поговорить о нашем общем враге, – сказал он. – Некой газетенке. Ничто другое не нанесло такого вреда городу, как статейки в так называемой «Рекорд» про то, что схема с продажей акций – мошенничество. Чудовищная клевета.

Толпа переглядывалась, собирая одобрительные кивки по рядам, словно церковные пожертвования. Бакстер продолжил:

– Напечатанная вчера в «Рекорд» позорная статейка намекнула, что рок – справедливое Божественное возмездие – навлек трагедию на наш городок. Это последняя капля.

Я конспектировала его речь, а грудь мою сжимал страх. На переднем ряду Фрэнк Гуделл, редактор «Патриота», тоже записывал его слова.

– Непростительно! – выкрикнул Бакстер, и хохолок у него на голове затрясся. – Эта газетенка откровенно радовалась трагедии! Когда читаешь, создается впечатление: редактор сожалеет, что никто не погиб.

– Мисс Редмонд никогда такого не говорила! – выпалила я весьма громко. – Она совсем не рада случившемуся.

Флори Фелпс обернулась и уставилась на меня. Тарбуш зашептал что-то Боулзу, сверля глазами мой череп. Несомненно, сейчас меня опознают как автора того судьбоносного репортажа. Кто-нибудь укажет на меня пальцем и выдаст.

– Пришло время городу избавиться от этой мерзкой редакторши, – мистер Кобл поднял над головой лист бумаги. – Это постановление, где говорится, что мисс Катрина Т. Редмонд должна покинуть город.

Толпа разразилась аплодисментами и одобрительно загудела.

– Сейчас выслушаем мнения, – сказал Кобл. – Затем проголосуем.

Хал Бринкерхофф скрестил руки на груди. Карлтон Пфистер ухмыльнулся в мою сторону. Его новенький значок «пинкертона» сиял на лацкане пальто. Я продолжала записывать трясущейся рукой.

Банкир поднялся с места.

– Каждому мужчине здесь неприятно касаться сегодня этой темы, потому что редактор – женщина!

– Когда женщина занимается мужским делом, – прокричал кто-то, – ей следует ожидать того же отношения, которое получил бы мужчина!

Толпа стала закипать. Еще немного, и они готовы будут вздернуть нас на виселицу.

Преподобный Винторп заявил:

– Господь всегда учил нас защищать слабый пол. Однако…

Мистер Кобл добавил:

– В отношении этой отвратительной статейки двух мнений быть не может. Этот «Мунстоунский резак» выпускает всю кровь из нашего города.

Они жаждали крови К. Т. Можно было почувствовать, как горячая волна гнева распространяется по залу, накопившиеся за зиму горести забурлили и выплеснулись.

Маленькая миссис Оверби залезла на стул, чтобы выступить:

– Слишком многие читают ее статьи и не дают себе труд проверить, правдивы ли они.

Дотти толкнула меня локтем:

– Скажи что-нибудь.

– Газета всего лишь излагает факты, – пролепетала я с пылающим лицом.

– Мисс Пеллетье, – поморщившись, ответил полковник, – всем известно, что на вас оказали дурное влияние сторонние агитаторы. Ради вашего же благополучия, не лезьте в это дело.

Дотти, задрожав, потянула меня вниз на сиденье.

Высказался управляющий фабрикой мистер Фелпс:

– Редактор – наемный агент лиц, пытающихся в своих интересах нанести вред компании. Я джентльмен, поэтому не могу выразить вслух, что о ней думаю.

С милой улыбкой, словно угощала кексами бедняков, Флорри Фелпс протягивала присутствующим экземпляры постановления, а Бык Бакстер зачитывал текст вслух:

ПОСКОЛЬКУ редактор газеты «Рекорд» мисс К. Т. Редмонд пыталась навредить главному городскому производству публикацией оскорбительных и лживых заявлений; и

ПОСКОЛЬКУ после разрушения шлифовальной фабрики сошедшей недавно лавиной, явившейся стихийным бедствием, в «Рекорд» была напечатана недостоверная статья, выражающая возмутительную радость по проводу понесенных компанией потерь; а также

ПОСКОЛЬКУ такое отношение напрямую противоречит общественным интересам и продолжение грязных клеветнических публикаций является угрозой всем жителям,

ПОСТАНОВЛЕНО: настоящим требуем, чтобы мисс Катрина Т. Редмонд покинула город немедленно и навсегда.

После этих слов раздался устрашающий гром аплодисментов и топот ног по полу. Окна затряслись от грохота. Присутствующие бросали взгляды в мою сторону, сердито бормоча.

– Дотти, – я кивком указала на выход, и мы поспешили удалиться.

– Трина! – крикнула Дотти, ворвавшись в редакцию. – Они хотят выкинуть тебя из города.

К. Т. чихнула.

– Они не посмеют меня тронуть. Я заразная. Заражу их всех чумой.

Выглядела она очень бледной.

– Я пыталась выступить, – сказала я К. Т. – Но они не хотели слушать.

Дотти ушла домой. Мы подвинули столы к дверям и забаррикадировались на ночь.

Глава тридцать девятая

На следующий день примерно в час в магазине мистера Коббла через дорогу от нас собралась делегация жителей Мунстоуна. Я смотрела в окно, как они снова накручивают себя.

– Овцы – жвачные животные, – заметила К. Т. – Посмотри, они снова жуют свою вчерашнюю жвачку.

Она вышла с лопатой и на виду у всего стада стала скалывать лед с тротуара. Они перешли дорогу и встали перед входом в «Рекорд». Бык Бакстер и Карлтон Пфистер с важным видом подошли к ней.

– Катрина Т. Редмонд, – обратился к ней Бакстер. – Мы должны вручить вам это постановление.

– Мне нет дела до ваших безумств, – сказала ему К. Т. – Прочь от моей собственности.

Она швырнула в сторону лопату снега. Позже на суде Пфистер заявит, что она угрожала ему лопатой.

– Подойди и выслушай решение, голубушка, –