Охотник. Дилогия - Александр Сухов

Поскольку задерживаться надолго внутри хранилища ни человек, ни формик не собирались – мало ли чего еще может появиться, и где гарантия, что это не окажется намного страшнее целой дюжины халикарканов, – Глан извлек из котомки здоровенный кожаный баул, врученный ему Гальцием перед отправкой в хранилище. Насколько он понял из объяснений мага, это был не простой мешок, а особенный – зачарованный специальным образом для хранения мощных артефактов, чтобы те не «светились» уж слишком в астральном диапазоне и не привлекали внимание всяких завистливых конкурентов. Быстро сгребли туда все, что было разбросано по поверхности постамента. Жезл запихнули в самую последнюю очередь. Глан все-таки не удержался и парочку безделушек бросил в свою котомку: колечко с крупным бриллиантом и платиновую фигурку получеловека-полуптицы – с магов не убудет, а ему – память о невыносимых переживаниях.

После того как горловина мешка была крепко-накрепко стянута прочным кожаным ремешком, Шуршак подхватил его мощными жвалами, а тушу тяжеленного халикаркана без особых усилий взвалил на свою крепкую спину. В первые дни знакомства с формиком Глана поражала феноменальная сила приятеля, но постепенно он привык и теперь уже не удивлялся тому, с какой завидной легкостью тот манипулирует весьма и весьма увесистыми предметами. Помимо физической силы формик обладал массой иных достоинств: он был неприхотлив к условиям быта и нетребователен к пище, ко всему прочему был чрезвычайно вынослив.

Обратный переход в лагерь прошел без каких-либо приключений. Кельин и Гальций весьма эмоционально отреагировали на появление Охотника и его товарища, затем закрыли портал и тут же, невзирая на царящую кругом ночную темноту, принялись зачищать следы своего пребывания на выгоревшей поляне.

Только теперь Глан осознал тот факт, что многотрудный поход за наследием Древних продолжался не более часа. Небесные странники Хэш и Фести за это время едва лишь преодолели четверть своего пути по небосклону. Удивительная все-таки штука – время: то летит, подобно быстрокрылой птице, то плетется, как черепаха, и отчего-то все традиционно сетуют на его нехватку.

Вообще-то юноша не был настроен размышлять на всякие абстрактные темы. В сопровождении верного формика он направился к лагерю, и пока чудики посредством свежесрезанных густых веников самым тщательным образом затирали начертанные на земле линии и знаки, раскочегарил погасший костер, набрал из ручья воды в котелок и подвесил над огнем кипятиться. Затем присел на мягкую травку и лишь теперь осознал, насколько выжат морально и физически. Пожалуй, больше морально, чем физически.

Шуршак, оттащив тело халикаркана подальше в темноту, вернулся, положил кожаный мешок у ног человека и неподвижно замер, уставившись своими огромными фасетчатыми глазищами на жадно лижущее сухую древесину пламя.

– Ты вот что, Шур, – юноша негромко обратился к приятелю, – о том, что случилось с нами, особо не распространяйся. Маги – народ любопытный, начнут приставать с расспросами, мол, что да как. А нам с тобой это надо? Миссию мы выполнили, обещанные денежки заберем и как можно быстрее сделаем ноги из Дарклана. Куда угодно, лишь бы подальше от хитрожопых чашечников.

«Хорошо, Глан, – тут же ответил верный Шуршак. – Но хотя бы мне ты можешь поведать (рассказать, объяснить), каким образом тебе удалось разрушить каменный блок? Я его пытался (пробовал, дерзал) развалить всеми доступными мне средствами. Ничего не вышло, там защитной магии (чародейства, волшбы) было, как выражаетесь вы – люди, выше крыши. Хотя сравнение, на мой взгляд, не самое удачное, лучше сказать, например: выше Главной сторожевой башни Бааль-Даара, а еще лучше – муравейника моего народа, вот уж где настоящая высота».

– Понесло же тебя, Шур, – насмешливо ухмыльнулся Глан. – Кончай занудствовать, лингвист доморощенный! А насчет моего чудесного спасения ничего конкретного рассказать не могу. Сам не знаю, откуда что взялось. Может, какая врожденная способность вдруг проявилась в критической ситуации. Мне мой учитель лайр Энкин в свое время рассказывал, как во время одного из своих путешествий он стал свидетелем того, как одна древняя старушенция вытащила из горящего дома на своем горбу тяжеленный сундук с добром. Ты не поверишь, потом этот сундучище еле-еле подняли четверо здоровенных мужиков, а бабушка даже пупок не надорвала.

«Вызванный стрессовой ситуацией спонтанный гормональный выброс и аутогенная установка на выполнение того или иного императива», – тут же прокомментировал формик сказанное Охотником.

– Ну ты мудер, приятель! – Глан восторженно воззрился на шестилапого мыслителя. – Я и слов-то таких не знаю: аутогенный, императив, хоть прочитал всю библиотеку учителя, даже те книги, к которым мне было категорически запрещено прикасаться. Однако мысль твоя все-таки для меня вполне ясна. Ты так же, как я, считаешь, что во мне сокрыт некий врожденный дар, и стрессовая ситуация стала неким стимулирующим фактором для его проявления.

«Ничего подобного, – тут же возразил велемудрый муравей, – я, конечно, допускаю наличие у тебя скрытого магического (колдовского, чародейского) дара, но также не исключаю фактор постороннего вмешательства».

– Это как? – недоуменно захлопал ресницами Охотник.

«Не знаю, но однажды проявившаяся (открывшаяся, возникшая) у всякого разумного существа способность к магии, как правило, никуда потом не исчезает, а в тебе, Глан, магии кот наплакал, и чародей из тебя, как из гнома скороход».

Тем временем вода в котелке вскипела, и юноша занялся завариванием чая. Шуршак же отправился на прогулку по ночному лесу – похоже, перенесенный стресс подействовал на его аппетит самым благоприятным образом.

После того как чай (точнее, тонизирующий травяной отвар) заварился, к костру подвалили порядком измотанные маги. По всей видимости, удерживать проход в открытом состоянии было крайне утомительным занятием. За чаем чудики попытались самым подробным образом расспросить юношу о том, что случилось внутри хранилища Древних и откуда взялась та чешуйчатая образина, которую формик приволок на собственном горбу.

Глан отвечал довольно охотно, но зачастую бессовестно привирал, а о своем чудесном освобождении из каменного плена и вовсе умолчал. В конце концов маги отвязались от Охотника, и у него появилась возможность заняться чисткой и ремонтом оружия.

Наутро, с первыми лучами Анара, экспедиция в полном составе двинула в направлении «каменного цветка», посредством которого все ее участники должны были вернуться в Дарклан.