Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь - Ричи Поултон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трудно передать то волнение, которое исследование Мини вызвало у тех, кто изучает человеческое развитие. Один выдающийся ученый даже написал в журнале Ассоциации психологических наук (который ежемесячно читают тысячи ученых-психологов и бихевиористов) о том, как воспитание влияет на экспрессию генов и тем самым – на психологическое и поведенческое развитие. Однако упомянутый ученый упустил, что исследование проводилось на крысах, – настолько ему не терпелось перенести его итоги на людей! Такое почти бессовестное обобщение – даже без необходимых оговорок – тогда не было редкостью. Кроме того, стоит отметить, что сведения о том же исследовании с участием грызунов и о том, как особенности развития крыс можно перенести на людей, оказались на обложке журнала Newsweek от 26 июня 2009 года. Легко понять, почему. Ведь выяснилось, что не только гены могут влиять на развитие (то есть быть независимыми переменными), но и опыт развития (например, воспитание) – на метилирование ДНК, экспрессию генов и, наконец, развитие человека. Гены стали зависимой переменной! Никто не отрицал того, что они влияют на развитие человека, однако в то же время на них, в свою очередь, могли влиять опыт развития и воздействие внешней среды. Итак, в этой главе мы вновь проверим, как на человеческое развитие влияет опыт детства, однако на этот раз рассмотрим роль эпигенетики в связи с опытом развития в подростковом возрасте и психопатологией в дальнейшей жизни.
По мере того как ученые вслед за предшественниками – авторами исследования с участием грызунов находили все больше свидетельств в пользу того, что окружающая среда влияет на метилирование ДНК у людей, мы начали задумываться: можно ли доверять опубликованным результатам и особенно – поспешным выводам исследователей. Как и многие другие, мы переживали, что эпигенетика изменит наши представления о врожденном и приобретенном на корню и окажется, что приобретенное способно влиять на (то, как выражается) врожденное. Однако в то же время мы сомневались, окажутся ли достаточно надежными, то есть воспроизводимыми, итоги эпигенетических исследований, связанных с метилированием ДНК. Несмотря на то что литературы об очевидном влиянии среды на генетику (выявленном благодаря исследованиям, посвященным метилированию) становилось все больше, исследователи никак не могли сойтись в методологии. Они изучали не только разнообразные внешние обстоятельства (например, раннюю потерю родителей, жестокое обращение или психические заболевания у родителя), но и метилирование самых разных генов.
Также ученые лишь изредка указывали, сколько именно внешних обстоятельств и/или различных генов было изучено в ходе их исследования. Одно дело – обнаружить, что некое обстоятельство через метилирование ДНК связано с экспрессией некого гена, и другое – обнаружить такую же связь между одним из четырех разных обстоятельств (например, бедностью, сексуальным насилием, суровыми наказаниями и травлей) и экспрессией одного из сорока пяти различных генов. Это одно попадание из ста восьмидесяти! Можно ли назвать достоверными выводы, основанные, так сказать, на случайности?
Своими наблюдениями мы не хотим унизить тех, кто поспешил опубликовать исследования о влиянии окружающей среды на эпигеном (или на метилирование генов) человека. Часто бывает так, что на ранних этапах исследователям имеет смысл копать в самых разных направлениях. Однако в конце концов приходит время очнуться от суматохи и сосредоточиться на чем-то одном в угоду строгости. Именно это мы собирались сделать, обратившись к данным исследования E-Risk и отправившись в эпигенетическое приключение, которому и посвящена эта глава. Поясним сразу: наша цель заключалась не в том, чтобы опровергнуть чужие выводы. Мы были готовы к любым наблюдениям и надеялись взглянуть на человеческое развитие еще с одной точки зрения. Возможно, лучше всего это доказывает то, сколько времени, денег и усилий мы вложили в это эпигенетическое исследование.
С самого начала своего эпигенетического приключения мы понимали: если нам хочется исследовать влияние опыта развития и внешних обстоятельств на метилирование ДНК и, как следствие, на психологию и поведение, то первым делом необходимо определиться с независимой переменной – внешним обстоятельством, которое могло влиять на зависимую переменную. Это было необходимо, потому что в основе эпигенетического исследования человеческого развития лежит следующее правило: опыт развития и внешние обстоятельства (А) влияют на метилирование ДНК (В) и, как следствие, на психологию и поведение (С).
Чтобы проверить свою гипотезу, нам, согласно положениям зарождающейся (пусть и на основании ограниченных данных) теории, предписывалось допустить, что A влияет на C через B, а потому мы решили провести исследование в пять этапов. На первом мы собирались выяснить, по какому внешнему (фенотипическому) признаку можно определить, как на участнике отразился детский опыт; на втором – определить, правда ли исследуемое обстоятельство влияет на исследуемый фенотип. Если уже на втором этапе связи между обстоятельством и фенотипом бы не обнаружилось, путешествие пришлось бы прервать; в ином же случае – приступить к третьему этапу и проверить, можно ли по исследуемому внешнему обстоятельству (А) предсказать возникновение обстоятельства-посредника, а именно метилирования (В). Следовательно, на четвертом этапе мы собирались выяснить, можно ли по обстоятельству В предсказать исход С. Наконец, если на третьей и четвертой стадиях обнаружились бы необходимые связи, мы приступили бы к пятой и определили, правда ли обстоятельство А влияет на вероятность исхода С через обстоятельство В (по схеме A → B → C).
Первый этап: независимая и зависимая переменные
Как следует подумав, мы решили: чтобы оценить обстоятельство A, мы сосредоточимся на том, подвергались ли участники в подростковом возрасте виктимизации, а чтобы оценить обстоятельство C, мы посмотрим, у кого из участников к молодости развилась психопатология.
Мы выбрали виктимизацию в качестве внешнего обстоятельства, потому что она (совсем как недостаток ласки со стороны крысы для крысенка или иные условия, которые, согласно исследованиям предшественников, влияют на метилирование ДНК, для ребенка, например, жестокое обращение) очень сильно давит на человека. Психопатологию мы обозначили как фенотипический исход, который нам предстояло объяснить, поскольку к тому времени уже были обнаружены многочисленные свидетельства, связывающие между собой виктимизацию и развитие психопатологии. Кроме того, первоначальное исследование на грызунах показало: поведение родителя влияет на то, насколько тревожным вырастет детеныш, поскольку отношение первого способно запустить или остановить экспрессию гена, отвечающего за отклик
