Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

— Ты? Этого не может быть. Только не ты!..

— Он говорит что-то несвязное, — обратилась к слушателям теперь уже сама Эллин. — Похоже, он еще прислушивается к выстрелам, которые звучат в подземельях виллы и в ее окрестностях. Это солдаты спецбатальона храбро очищают логово мафии от закоренелых преступников, на помощь которых дон Мачете все еще, может быть, рассчитывает.

— Может, это и к лучшему, что пришла именно ты, — по слову, вместе с остатками жизни, выдыхал Крестный Отец Гор. — На смену мне должен прийти достойный… тебя.

— Увы, он бредит. Кажется, он уже бредит! И все же — последняя попытка… Сегодня утром у вас появилось какое-либо предчувствие, дон Мачете? — постаралась не акцентировать внимания на его словах Эллин, понимая, насколько они могут оказаться разоблачительными. — Вас что-то угнетало? Ночью вам явился некий сон?.. Было видение апокалипсиса? — и камера ее поднималась вместе с медленно поднимающимся «повелителем гор».

Продолжая одной рукой нажимать на «курок» видеокамеры, Таннеси время от времени выхватывал из нагрудного кармана фотоаппарат и, подстраховываясь, снимал главаря мафии, стоящую рядом с ним Эллин, оцепеневших солдат…

— Вы — никто, — четко и на удивление твердо глядя прямо в объектив, произнес дон Мачете. — Вы — черви, не достойные ни своей жизни, ни моей смерти. Вы не достойны их — ни жизни, ни смерти…

Эллин напряженно ждала, что Мачете — уже несомненно узнавший репортера, выдаст ее. Бросит ей в лицо какое-то обвинение. Посеет подозрение в том, что она давно связана с его кланом. И была крайне поражена, когда, в последний раз выпрямившись, Крестный Отец Гор указал на нее пальцем:

— Вот, кто придет после меня. Она… Эта… Она будет править миром — холодная, расчетливая, красивая, а потому не знающая ни жалости, ни законов божьих.

Эллин эти слова не пугали. Держа камеру у плеча, она в то же время откровенно позировала перед объективом камеры Таннеси. Грей прекрасно понимала, что все это — «холодная… расчетливая… править миром…» будет воспринято метафорически, с пониманием того, что Мачете имел в виду женщину вообще, как таковую.

— И если кто-то решит, что это я породил ее, что это моя мафия, мой мир породили ее… он будет не прав. Наоборот, это она, такие, как она… Да-да, это они — красивые, жаждущие богатства, славы и власти женщины, — породили и меня, и мафию, да, собственно, весь этот безумный в своей страсти и кровожадности мир.

Произнося это, дон вдруг едва уловимым движением выхватил откуда-то из-за пояса миниатюрный пистолетик и навел его на Грей. Все присутствующие — и солдаты, и командир батальона, и генерал Лейс, появившийся рядом с Таннеси, словно собирался выполнять обязанности помощника оператора, — замерли.

— По-моему, он собирается убить меня, — бесстрастно наговаривала текст Эллин Грей, глядя в ствол пистолета с такой же отрешенностью, с какой сам дон Мачете смотрел в объектив камеры. — Вот он навел на меня пистолет, прицелился…

Но в то последнее мгновение, в которое должен был прозвучать роковой для нее выстрел, дон Мачете вдруг мстительно осклабился, отчетливо произнес: «Вот увидите, вы еще натерпитесь от нее!», повернул оружие и растерзал пулей собственную гортань.

Почти в то же мгновение прозвучали и выстрелы солдат, которые продолжали изрешечивать тело главаря мафии уже и после того, как оно погрузилось в бассейн.

— Оказывается, убить женщину, как и разлюбить ее, не так-то просто, — невозмутимо доводила свой рассказ до логического завершения Эллин. — А потому, предоставив тело и душу дона Мачете тлену и вечности, давайте осмотрим то, что он оставил после себя: его виллу, его арсеналы, о которых давно ходят легенды; его комфортабельные подземелья, тела погибших соратников…

— Вам туда лучше не спускаться, — предупредил ближайший из спецназовцев. — Слишком опасно.

— Кстати, вот и генерал Лейс, который только что вышел из подземелий, — не обращала внимания Грей на пытавшегося прикрывать ее бойца, — где шел последний бой с отступившими туда телохранителями Крестного Отца Гор…

Лейс в подземелья не спускался, помня об этом, он нервно помотал головой, но все же пробормотал:

— С полной уверенностью можно сказать, что сейчас, в эти мгновения, завершается операция века. Мы становимся свидетелями гибели одной из наиболее опасных, агрессивных и жестоких мафиозных группировок не только нашей страны, но и всего континента…

44

Три часа спустя в конференц-зале Дома прессы состоялась пресс-конференция, на которой министр, генерал Лейс и командир батальона «Кобра» рассказывали об этой впечатляющей операции, в ходе которой было убито около тридцати преступников и еще около двадцати арестовано.

После нескольких скупых фраз, каждый из этих троих отсылал представителей прессы к присутствовавшей здесь Эллин Грей, «имя которой уже известно всей стране». И оно действительно уже было известно. Как только военные удалились, журналисты буквально набросились на Эллин, будучи твердо уверенными, что самое интересное они могут услышать именно от нее.

…За два дня, проведенных Грей в столице, сумма ее контрактов на демонстрацию пяти видеокассет и передачу радиорепортажей составила около миллиона долларов. Пользуясь своей популярностью, Эллин тут же умудрилась заключить три договора на издание своих книг, а также продала одной зарубежной фирме право переводов публицистических бестселлеров о казни Шеффилда и разгроме «Горного миража» на все языки мира, какие только будут «коммерчески приемлемыми» для издателей.

На третьи сутки ажиотаж вокруг личности Эллин Грей уже начинал понемногу угасать, но буквально за час до ее отъезда в аэропорт произошло еще одно сенсационное событие, прямо связанное с операцией «Низвержение Отца Гор». Выбросился из окна своего номера в отеле «Приют адмирала» некий мексиканец Таннеси, которого все эти дни Эллин держала — как бы по его собственной просьбе — в тени. Но который, как оказалось, был основным информатором полиции. Ибо это он навел полицию на след Крестного Отца Гор, он указал место и время совещания нескольких главарей мафиозных кланов и он же предложил Грей выступить в роли репортера.

Отведя, таким образом, от себя все подозрения в выдаче полиции главарей мафии, Эллин продала тридцатиминутную видеокассету и две аудиокассеты с текстом своего интервью по поводу самоубийства запуганного мафией Таннеси ведущей телекомпании, а также редакции ведущей столичной газеты. После чего, весело помахав на прощанье ручкой собравшимся у отеля журналистам, села в предоставленную Лейсом машину.

Сам генерал ждал ее в аэропорту, у вертолета. Он был взволнован.

— Только что с Рейдера поступило странное сообщение: там, в бассейне, в дворике собственной виллы, обнаружено тело леди Удайт. Хорошо известной вам леди