Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

— Горан не прогонит её, пока она носит наследника.

— Возможно, он не прогонит её и после, но отношения их изменятся. Как настоящая подруга, я и дальше буду помогать княгине, сочувствовать, давать советы. Понимаешь? — Беляна многозначительно взглянула на рабыню и та закивала. — Она, бесспорно, знает, где именно в Черном дворце спрятан венец. Находясь рядом, я, не привлекая внимания, выясню местонахождение, а дальше, она сама принесет его мне, окончательно предав доверие Горана.

— Вы не сможете околдовать её сейчас, когда внутри столь сильное дитя? Придется ждать разрешения!

— За ней уже тянется зло, хоть и невеликое. Когда она прокляла колдунов Братства, призвав силы тьмы и позволив твоим братьям, открыто совершить убийство в Явном мире, княгиня стала уязвима, на нити её судьбы появился узелок. Будь у меня кровь, я могла бы подчинить её уже сегодня, правда ненадолго, ибо грех невелик! А вот после убийства родича, даже кровь будет не нужна! Божественные законы справедливости, обрекут на наказание. Я с удовольствием стану этим наказанием.

— И всё же лучше раздобыть её кровь. Чтобы наверняка!

— Всему своё время! Нет смысла торопиться! Чем больше я делаю для неё добра, тем больше она теряет бдительность, — неспешно проговорила змея, берясь за крышку ларца, в котором покоился кинжал с именем «Ловец духа».

— Чем больше вы делаете для неё добра, тем больнее будет ваш удар! — зловеще оскалилась Маиса.

— Да, — захлопнула ларец Беляна. — Занятная вещь, добро!

***

Четыре недели, которые заняла подготовка к пиру, пронеслись незаметно. Иногда казалось, что едва наступил рассвет, как следом уж закат торопится. Бывало, нет – нет, да и промелькнет мысль, не зря ли Огнеслава затеяла всё это. И если с делами княгиня, не без труда, но справлялась, то с печалью на сердце нет.

Поначалу, она убеждала себя, что размолвка их с Гораном пустое дело, он остынет и простит её ошибку. Шел день, второй, муж не приходил. Аскольд в редкие встречи подбадривал, убеждал, будто не может брат затаить обиду по такому пустяку. Однажды вечером, не стерпев, она отправилась в Черный дворец, оказалось впустую. Тени сообщили, что хозяин отсутствует. Никто не знал, куда он отправился и когда вернется. «Лучше бы мы шумно поссорились! Пусть бы разозлился, сказал слово досадное, но не исчезал вот так!» — всякий раз наблюдая заходящее солнце, думала Огнеслава.

Растрачивая на приготовления к приему все силы, нарочно проверяла даже то, что проверки не требовало, с одной лишь целью измотать себя, устать, и забыть о горечи раздора, сжимавшей грудь. Ей действительно удалось объединить всех вокруг общей цели, даже самая простая прислуга в Белом дворце трудилась на совесть. Что уж говорить о боярынях, которые осознавали всю важность посольских пиров и их отдаленные последствия.

День события наступил также неотвратимо, как после ночи рассвет. Гости, три княжеских семейства с представителями боярства, охраной и прислугой, прибыли ещё накануне. Их разместили со всеми почестями, что полагались, согласно их статусу, как самых близких друзей. Слухи о том, что княгиня на пиру передаст князю некую реликвию, уже достаточно распространились, чтобы дойти до Братства. Беляна сдержала слово, передала кинжал, который должен лишить Велимира колдовских сил и покинула город, едва завершились приготовления к встрече гостей. Теперь всё зависело от Огнеславы.

Сегодня утром, они с Аскольдом специально отправились в Черный дворец, где князь вручил ей точную копию ларца. Она демонстративно пронесла его через мост и до своих покоев, но ничего не случилось. Значит вечером. Собираясь на пир, Огнеслава всё думала, когда же явится Велимир и что он может предпринять. Ведь того, чтобы колдун позволил ей без препятствий вручить Аскольду венец, просто не могло быть. Княжеским указом велели убрать все магические обереги, якобы в знак доверия прибывающим гостям, на деле, так готовилась ловушка для Белого сокола. Ловушка ловушкой, но у пира есть и другая задача, улучшить отношения с соседями. Понимая, что ни одна из прибывших княгинь не сможет похвастаться и малым числом драгоценностей, составлявших парадное облачение супруги правителя Зеяжска, Огнеслава пошла на хитрость. «Зачем дразнить женскую зависть» - думала она, приказав изготовить для себя особенные одежды. Платье должно было соответствовать богатству и знатности её супруга, но при этом не унижать других своей роскошью. Швеи постарались на славу. Отказавшись от обилия замысловатых вышивок и самоцветов, которые так любила княгиня Верея, взяли красотой и редкостью тканей, да идеальной выделки мехом рыжей лисицы. Когда нарядилась в обновки, Забава только руками всплеснула от восхищения.

— Дивно, как получилось! — ахнула помощница. — Мы всё думали, как же без богатых украшений будет, а ярче пламени, княгинюшка!

Девицы помощницы согласно закивали. Огнеслава и сама была довольна. Одежды пошили из привозных тканей цвета мака и спелой вишни, а легкая шубка с длинными рукавами, по местной моде, так и манила взгляды огненными всполохами густого лисьего меха. Золотое шитьё, перемежаемое жемчугом, появлялось лишь немного на запястьях и подоле верхней рубахи, что иногда мелькала краешком при ходьбе. Только жемчугом был украшен и золоченый головной убор, и ожерелье. Скромно, но глаз не оторвать! Казалось, оберегов на княгине меньше малого, да только ложно то. Нижняя рубаха, глазу не видна, но покрыта была вышивкой защитной почти полностью. Косы перевязали заговоренной тканой тесьмой и спрятали под алым шелком, что струился мягкими складками у румяных щек, обвиваясь вокруг шеи.

— Пора! — проверив, спрятанный под шубой кинжал и беря в руки рубиновый ларец, произнесла Огнеслава.

Двери неспешно отворились. Сопровождаемая свитой, она отправилась исполнять задуманное. Молодым девицам не место на пиру, потому сопроводив свою государыню до дверей Столовой палаты, дочери боярские смогли лишь мельком увидеть великолепие убранства, пока двери впустившие княгиню и верховых боярынь не захлопнулись. Согласно традиции, князь уже был на месте, воздавая дань уважение собравшимся гостям. Вплывая в пышно украшенные палаты под громогласное сообщение о прибытии, Огнеслава с удовольствием ощущала на себе заинтересованные взгляды. Женщины шептались о видимой скромности наряда хозяйки Белого дворца, мужчины провожали глазами. В центре зала был устроен специальный поставец, уставленный дорогой посудой из серебра и золота, подарки привезенные гостями. Там Огнеслава и оставила подставной ларец своей прародительницы. Поднявшись на возвышение, где стоял княжеский стол, заняла положенное место. Гости поклонились, приветствуя хозяйку, Аскольд с Огнеславой тоже ответили неглубоким поклоном. Пир начался.

Сыновья боярские, что призваны были исполнять обязанности стольников и чашников, внесли хлеб, соль и родниковую воду. Главный же стольник занял место у поставцов вдоль стены, чтобы руководить подачей кушаний. Нарядные крепкие юноши подносили хлеб, соль и воду каждому гостю, тот вставал и кланялся, его примеру следовали и остальные. Когда в сотый раз гости поднялись, поклонились и сели, стольники ненадолго покинули гостей. Но вот Аскольд отдал приказ вносить угощения, и потянулись в палаты молодые красавцы, неся огромные блюда с зажаренными гусями, бараниной, телятиной, тетеревами да рябчиками. Блюда демонстративно несли вдоль столов, пробуждая в собравшихся аппетит, мастерством поваров, снарядивших кушанья к столу, и привлекательными ароматами. После, все яства отправлялись на поставцы, откуда, уже разрезанными, подавались гостям. Прозвучал первый тост за здоровье «хозяина дома». Князь поднялся, вместе с ним и все присутствующие, поклонились, выпили. Далее пили за здоровье «хозяйки» и вновь всё повторилось.

Огнеслава выполняла положенные действия, будто в забытьи, её глаза незаметно блуждали по залу, выискивая знакомую фигуру в белых одеждах. Но нет. Ни намека на присутствие колдуна, ни малейшего знака. Заметив, что она ничего не ест, а кубка лишь касается губами, Аскольд проследил за взглядом супруги.