Дети Вечности - Фаина Мещерякова

Строггорн вышел из мозга Инги. Девушка сразу заплакала. Во время зондажа ей это не удалось, а теперь произошла разрядка. Для нее вся эта ситуация повторилась и теперь даже более отчетливо, чем в реальности. Ему было искренне ее жаль, но другого пути выяснить правду не было.

— Что скажешь? — Линган не выдержал и задал вопрос на очень большой, недоступной для Инги, скорости.

— Пока не знаю. Это очень жестоко, но я собираюсь повторить еще раз и воспользоваться для этого помощью Машины. Позови Этель. Пусть она поможет Инге раздеться и уложит на операционный стол — мне бы не хотелось делать это самому, с нее и так достаточно.

Строггорн ждал, пока Этель поможет Инге, и только когда она ушла, разделся и сел в пси-кресло. Оно сразу откинулось, принимая форму его тела, и протянуло щупальца к пси-входам.

Теперь Строггорн повторил ситуацию еще раз. Он хорошо запомнил места провалов памяти — первый раз, когда Диггиррен раздевал Ингу, и второй — перед тем, как она сняла блоки. Максимально увеличив подачу энергии, ему, очень смутно, наконец удалось увидеть, как ее раздевали. Можно было сказать, что Диггиррен просто жестоко содрал с нее одежду. Однако даже при такой сильной стимуляции памяти, второй момент не удалось прояснить до конца, хотя Строггорн и смог понять последовательность действий. Что-то в этой ситуации напоминало ему, но понять где и когда сталкивался он с чем-то похожим, Строггорн не смог. Он снова отключился и посмотрел на Лингана.

— Во-первых, дай ей наркоз, думаю, с нее вполне достаточно. Дальше буду ее оперировать и убирать последствия этого безобразия. Так что пусть спит.

— Что-нибудь прояснил? — спросил Линган. Ему было бы жаль так мучить девушку без результата.

— Конечно, трудно сказать определенно. Во всяком случае, нам не доказать насилие

— его формально не было, но, сдается мне, было вмешательство в психику, и, может быть, даже в грубой форме. Она была слишком пьяна, или ей помогли быть такой — ты же знаешь, можно получить эффект, аналогичный опьянению, прямым вмешательством в мозг, но в любом случае это не позволяет ее нормально прозондировать. Самый нужный момент не активизируется — там очевидный провал памяти.

— Но как ты считаешь?

— Было психическое насилие, — уверенно сказал Строггорн. — И очень профессиональное.

— Почему ты так считаешь?

— Несколько причин. Во-первых, Инга внутренне убеждена в этом, а в воспоминаниях это никак не отражено. И она же не сумасшедшая, прекрасно это понимает, но все равно стоит на своем. Во-вторых, эти провалы — очень странно, почему они в самых нужных местах и даже при такой бешеной подаче энергии не активизируются? И в-третьих, она сразу после полового акта протрезвела. Как это вообще может быть? Ну, хорошо. Она пережила нервное потрясение, но все равно это не могло произойти за несколько секунд. Я думаю, Дигу нужно было выпроводить ее, и он снял дополнительное воздействие.

— Строггорн, — тихо спросил Линган. — Ты не понял, зачем он это делает?

— Я же не его зондировал, а Ингу. Понятия не имею. Но одно могу сказать точно -

блоки он не снимал и, подозреваю, от всего этого получил минимальное

удовольствие. Ну, а если при этом он оказывал психическое воздействие, да еще

такого рода — тут об удовольствии не может идти никакой речи. Это чистой воды

психооперация. Кроме разочарования, для него ничем это не могло кончится.

— Ты думаешь, поэтому он ее выгнал?

— А что еще можно было от нее получить? — вопросом на вопрос ответил Строггорн.

— Не пойму я только одного. Для всего этого можно ведь просто привести женщину домой и неплохо и приятно для обоих провести время.

— Может быть, он добивался снятия блоков? Ты же не попросишь малознакомую женщину об этом? С какой это стати она должна тебе до такой степени доверять? — Линган помолчал. — А вообще, тебе это ничего не напоминает?

— Что ты имеешь в виду? — Строггорн нахмурился.

— Насильственное снятие блоков у малознакомой женщины? — сказал Линган и увидел, как Строггорн побледнел. — Вспомнил? Диггиррен ведь был какое-то время оператором, когда лечили Аоллу, а использовали воспоминания о ваших с ней отношениях, да еще в тот самый раз. Что ты там говорил о насилии?

— Господи! Ему было тогда всего шестнадцать лет! — вспомнил Строггорн. — Он еще приходил у меня просить прощения тогда за то, что увидел.

— А что Диг увидел?

— Я же не стал уточнять — чувствовал себя плохо. Просто сказал, чтобы он не переживал по этому поводу, и я на него не сержусь.

— Боюсь, что мы проглядели у него психотравму, Строггорн. Вот теперь полезли последствия. Из того, что Диггиррен видел, у него теперь весьма превратное представление об отношениях между мужчиной и женщиной. Например, он вполне может считать, что если силой снять блоки, это никак не помешает, а в его понимании — даже может помочь, завоевать женщину. Неплохое объяснение.

— Ты утрируешь, Линган. Тебе отлично известно, что у меня с Аоллой все было не так просто, да и, строго говоря, насилия не было. Да, я заставил ее лечь в постель со мной. — Строггорн снова поморщился. Даже в страшном сне он не хотел бы вести этот разговор с Линганом. — Только я бы никогда не стал насильно снимать блоки, мог только попросить об этом, и она делала это сама, по своему желанию.

— Насколько я помню, ты вынудил Аоллу снять их, хотя действительно, в строгом смысле, психического насилия не было — ты не вмешивался физически в работу ее мозга, зато, конечно, было психологическое насилие. Ты просто обманул и переиграл ее. А она устала и уступила тебе. Так ведь? Ты ведь не сомневаешься в том, что если бы позволил себе еще и психическое насилие, я бы лично убил тебя?

— Линган смотрел очень жестко, его черные глаза сверкали.

— Может быть, не будем копаться в прошлом? — Строггорн постарался сказать это спокойно, хотя внутри у него все кипело. Линган в свое время зондировал и Аоллу, и его самого, и теперь беззастенчиво пользовался полученной информацией.

— Какое же это прошлое? — Линган показал на давно спящую под наркозом Ингу. — Тут уже сплошное будущее с непредсказуемым результатом. Хорошо, — вдруг согласился он со Строггорном. — Давай, займись девушкой, я тебе поассистирую. У нее очень серьезно?

— После двойного зондирования стало серьезно. Потом заберу ее к себе в клинику. Нужно будет несколько дней понаблюдать за ней, а то еще что-нибудь придумает, будем потом себя грызть всю оставшуюся жизнь, а она у нас, как ты знаешь, очень еще долгая. — Строггорн приступил к операции, на этот раз максимально смягчая и блокируя воспоминания.