Птица счастья - Роберт Джоэль Мур

***

Поскольку на отдых у Васи была всего неделя, проводить ни одной минуты без развлечений не предполагалось. На следующий день они собирались отправиться в очередной портовый город.

Лена спустилась на кухню попить воды. Не замечая сидящего за столом Васю, наполнила стакан.

– Доброе утро! – поприветствовал он.

Леночка обернулась на голос.

– А… ты… Так рано… Сон алкоголика краток и чу́ток?

– Ой, ну не брызгай ядом. Давай объявим перемирие. Извини меня за вчерашнее.

– И в чем подвох?

– Никакого подвоха. Не хочу, чтобы мы испортили себе каникулы. Кофе налить?

– Оу, оу, оу! Идею поддерживаю, но не перебарщивай, а то так за приличного человека сойдешь.

– Ну вот и сойду, садись.

– Я его не пью, правда. Пойду собираться.

На лестнице они встретились с Сережей, тот в сомнамбулическом состоянии крался на запах кофе.

– С добрым утром, держи, – протянула ему свой стакан воды и нежно погладила по животу.

– А ты куда? – он выпил все залпом и вернул пустой стакан.

– Пойду одеваться, скоро выезжать пора, забери его, – стакан вновь перекочевал в руки к Сереже.

– Ой, прости, все выпил, – увидел он наконец, раскрыв глаза.

– Иди уже на кухню, там брат твой.

– Вы как, все норм?

– Да, не переживай, у нас мир.

***

Заигравшаяся в своем разнообразии, опьяненная морским воздухом и избалованная мягким климатом природа повсюду проявляла непокорный нрав и безмолвно приглашала насладиться своим великолепием. Сквозь эти щедроты бежала дорога, и пузатые троллейбусы один за другим гнались за ней от города к городу. Романтикой путешествия на рогатом транспорте в полной мере наслаждались юные туристы. Они блуждали по полуострову и уже который сезон налегке, кто в одиночестве, кто парами, путешествовали на перекладных, а иногда пешком. Молвили люди, что полуостров тот насильно к стране великой присоединили. Молвили другие, что он испокон веков государству принадлежал.

Многие же семейные отдыхающие страдали от нехватки сервиса: вынужденные находиться здесь по причине закрытия прямого авиационного сообщения с далеким древним государством, где испокон новых времен они проводили отпуска в пятизвездочных отелях. Их скорбь и боль застыли в построенных на пляжах пирамидах и сфинксах из песка и камней. Руки подросших младенцев, вскормленных на молоке от шведских столов гостиниц далекого Красного моря, самопроизвольно воздвигали миниатюры гробниц фараонов. Память рисовала детские картинки о своем былом раздолье у комфортных бассейнов с бирюзовой водой и родительских безудержных вечеринках в барах с неиссякаемым местными напитками.

Сережа с Леночкой уже пресытились видами и путешествовали только по тем местам, куда изъявил желание попасть их недавно прибывший незваный гость, не проявляя собственной инициативы. А у незваного гостя был четкий список мест для посещения: все достопримечательности полуострова, где есть историческое подтверждение присутствия поэта. Собранный контент планировали выложить пиар-менеджеры по его возвращении в столицу. Прежде чем сделать фото, Вася снимал с себя шапочку и очки, под которыми прятали его шевелюру, глаза и сходство с самим собой. У Сережи не было подобных проблем. Он жил здесь и не боялся быть признанным за брата, поскольку и стрижка у него от Васиной отличалась, и бакенбарды он не отращивал, и в целом выглядел иначе.

Один из вечеров компания устроила пикник на горе Святого Петра. Расположились они подальше от мест людных, за татарскими деревнями, стеной закрывающими от суетного туриста спуски на пешие прогулочные тропы. Там, где люду простому запрещалось проезжать на автомобилях, по предварительной договоренности с лесничеством Валерон с помощью чуткой Агаты организовал площадку для отдыха с видом на Большой Каньон К.

Город раскинулся у подножия горы Святого Перта по побережью, словно бабочка, присевшая напиться воды. Но сколько бабочка ни пила – соленое море не утоляло ее жажды. Так и люди каждый день высыпали на пляж и не могли насытиться своим отдыхом. А строители – хлынувшими инвестициями, от которых «крылья» города, разрастаясь, покрывали все большие территории.

Ребята разглядели, где дом их стоял, сделали селфи, панорамы вида и принялись мешать Валерону разводить костер. Все занимались мясом, пока Леночка прогуливалась окрест и вдохновлялась видом. Снизу поднимался ветер и развевал подол ее платья, поднимая ее в ощущениях легкости до состояния перышка над долиной. Под ногами хрустели иссушенные под конец лета травы.

Бывший вояка Валерон, прошедший кампанию чеченскую, неожиданно ловко умел не только вкусно приготовить свежайшего барашка, но и сыграть на гитаре, которую предусмотрительно взял с собой. То ли ему Агата приглянулась, и он перед ней красовался, то ли давно на природе не был, но вдруг из-под его рабочей маски вырвался «походник». И после плотной трапезы он пел долго и упоенно.

Леночка приняла волевое решение не переживать из-за ребят: Вася переменился в своем поведении, и теперь не нужно было держать оборону от его нападок. Но доброта эта заманивала Леночку в плен ее собственных иллюзий. Она теперь непроизвольно, как и все, кто приближается к объекту своих тайных вожделений, находила сходство Васиных интересов со своими в вырванных из контекста фразах и видела в них благоволение судьбы. Вася упоминал, что любит виноград, – и Леночка начинала его есть; рассказывал, как однажды играл с Петюней в баскетбол – и она тут же понимала, что всегда мечтала, чтобы ее парень владел мячом мастерски. И цвет у него был любимый – лазурный, совсем как у нее. Много ли людей в мире с любимым цветом лазурным? И важное общее, что было у них на двоих, – это дружба с Сережей. А Сережа в свою очередь, покоясь на лаврах победителя сердца женского, продолжал вести бойза игровой приставкой, не замечал возникшей между ним и возлюбленной отстраненности.

Василий наблюдал за задумчивостью Леночки и видел в этом глубокое чувство к брату, и тревога опять бередила его спокойствие. И рядом с его практически не склонной к сомнениям совестью зашевелилось что-то напоминающее вину за свое присутствие в идиллии влюбленных. И тогда он подумал найти себе компанию на оставшиеся дни.

– Давайте завтра на мыс Т. поедем, чего откладывать. К другу моему заедем в санаторий. Все равно по пути, – предложил Вася в перерыве между песнями.

– Ты так отдыхаешь, что я уже устала, – сказала Леночка и оперлась о дерево, – давай не завтра.

Цикады отчаянно стрекотали, заглушая мысли.

– Я от ваших розовых соплей устал. Поехали.

– Ну, я ничего против не имею, – дал согласие Сережа, не отрываясь от смартфона.

– Если не хочешь, оставайся дома! – обратился Вася к Лене.

– Не, Вася, я тебе такого удовольствия не доставлю.

– Я из лучших побуждений предлагаю, чтобы ты не переутомилась.

– Спасибо большое за заботу! – Иногда Лена не понимала, шутит Вася или это внимание с его стороны. – Сереж, – перевела она взгляд на своего парня. – Поехали, но не завтра.

– Я с удовольствием.

Сидели они, пока солнце не скрылось за морем бескрайним. Гитара сменилась атмосферной электроникой из Васиного плейлиста. Леночка уснула на плече у Сережи, тот продолжал играть в телефоне, а Вася вглядывался в сумеречный пейзаж. Мимо братьев за спиной у Василия что-то пролетело, небольшое, серое, быть может, летучая мышь. Оно спикировало и скрылось за обрывом.

– А… Что… ты что-то сказал? – спросил Сережа.

– Нет, – оглянулся Вася.

– Мне показалось, ты что-то сказал.

– Да молчу я, думаю о поездке завтрашней.

– Странно как… Громко думаешь. Мне показалось, ты сказал, что знаешь, где счастье искать.

– Ну я же говорю, поехали завтра в путешествие, там, может, и найдешь.

– Может, мне не надо ехать, чтобы что-то найти, – посмотрел Сережа на спящую на плече подругу.

***

После обеда следующего дня в доме стоял ор. Орал Валера. Орал много и матом. Потому что Вася пропал. Сначала все думали, что парень спит. А потом он прислал сообщение с просьбой найти его по сигналу со спутника космического, потому что он не знает, где сам находится. После окончания оперативной общей порки Валерон и охрана бравая кинулись в погоню за беглецом, а по возвращении в Москву часть из них разжаловали и уволили.

***

Вася рано проснулся, очень рано. Его решение вызволить Петюню из санатория пришло спонтанно. Компаньон тот не самый веселый, но от тревоги и скуки помочь избавиться мог.

Уходя на рассвете, Василий