Переписать сюжет. Книга 1 - Мария Владимировна Архангельская

Мария Архангельская

Заклинатель ордена Линшань. Переписать сюжет. Книга 1

Глава 1

Это определённо была не больничная палата.

Андрей поморгал, убеждаясь, что зелёная дымка перед глазами и не думает рассеиваться. А с чего бы ей рассеяться, если она вполне материальна? Нет, это точно не палата, в которой он лежал перед операцией и не та, в которой должен был оказаться после — если всё прошло хорошо, разумеется. Хотя бы потому, что у больничных кроватей как правило не бывает пологов из полупрозрачной зелёной ткани. И — он прищурился — эти пологи не крепятся на толстые резные балки.

Андрей повернул голову сначала в одну сторону, потом в другую. Кровать, на которой он лежал, напоминала кушетку — с трёх сторон у неё была невысокая резная спинка. Цветочный орнамент, тёмное полированное дерево… Если это гостиница или чья-то квартира, то точно не рядовая. Полог, к слову, тоже был сплошь покрыт тканым цветочно-геометрическим узором. Он был достаточно широк, чтобы закрыть всю кровать, и там, где его края сходились, было видно, что он обшит широкой золотистой тесьмой. С тесьмы по всей длине густо свисали бронзового цвета колокольчики… Хотя нет, понял Андрей, приглядевшись, не колокольчики. Что-то вроде цветочков на довольно длинных стеблях из металлических и прозрачных, янтарного цвета, бусин. Кончались стебли бронзовыми раструбами с такой же янтарной сердцевиной внутри.

Андрей машинально потянулся потрогать их и понял, что это удаётся ему безо всякого труда. В прошлый раз было не так. Тогда он отходил от наркоза тяжело и долго, и чтобы пошевелить пальцем, приходилось прилагать такое усилие, словно к нему привязали гирю. А теперь руки хоть и подрагивали, но слушались.

Стараясь не делать резких движений, Андрей отвёл полог и зацепил его за кроватный столбик у изголовья. Комната, в которой он до сих пор мог разглядеть только неясные очертания предметов, открылась во всей красе. Прямо напротив кровати находилась высокая двустворчатая дверь с бронзовым узором на створках, а перед ней, в центре комнаты, на трёх металлических львиных лапах стоял… стояла… Андрей так и не смог решить, что это такое. Столик — не столик, ваза — не ваза, что-то вроде круглого поддона с довольно высоким бортиком, закрытого выпуклой крышкой с многочисленными прорезями. На вершине крышки сидел кто-то толстенький и бронзовый, сложивший ручки на округлом животе.

Бронзы тут, впрочем, хватало и без него. Всё помещение было отделано и обставлено в стиле шинуазри. Тускло-жёлтые узоры змеились и по деревянным панелям на стенах, перемежавшихся белыми оштукатуренными прямоугольниками, и по толстым балкам под потоком, и по столбам, эти балки подпиравшим. Со своего места Андрей видел два столба с одной стороны комнаты, и, надо полагать, за его изголовьем находились ещё два — для симметрии. Широкие окна, хоть и были закрыты непрозрачным стеклом, давали достаточно света, чтобы разглядеть обстановку. Крошечные декоративные столики под окнами, с высокими вазами, из которых высовывалось что-то зелёное, две бронзовые — опять бронзовые — фигурки где-то по полметра высотой в виде коленопреклонённых людей по обе стороны от двери. В углу виднелся открытый стеллаж, над ним на стене висело не то блюдо, не то что-то вроде небольшого круглого щита. Между столбами стояла ширма из светлых деревянных реек, перед ней находился ещё один столик, такой низенький, что сесть за него можно было только по-турецки на пол.

Как он здесь оказался? И где это вообще «здесь»?

Увы, ответить было некому — похоже, Андрей пребывал в комнате в гордом одиночестве. Он приподнялся, осматриваясь, но никакого движения ни с открытой стороны, ни сквозь полог не просматривалось. Запоздало вспомнилось, что со свежезашитой раной в брюхе пресс лучше не напрягать. Однако никаких неприятных ощущений, кроме слабости, за движением не последовало. Андрей провёл рукой по атласному одеялу, потом поднял и заглянул под него. На теле обнаружилась длинная белая рубаха. Андрей задрал подол — и уставился на девственно чистую кожу своего живота.

Эй, а где швы? Это что же — операции вообще не было?!

Пальцы подтвердили то, что видели глаза — никаких швов нет и в помине. Некоторое время Андрей бездумно гладил живот, пока в голове мелькали предположения одно бредовее другого. Что в последний момент семья зачем-то забрала его из больницы и отвезла в элитный санаторий на неведомо где добытые средства. Что его похитила эксцентричная влюблённая миллионерша. Что всё это — эксперимент спецслужб… На этом Андрей призвал к порядку своё расходившееся воображение и откинулся на длинную подушку, больше напоминавшую валик. Ладно, раз он не прооперирован, то вполне может встать и оглядеться, куда его занесло, а не строить больше догадок. Мужчина сел, решительно отбрасывая одеяло, и тут его поразило соображение, которое минутой назад он совершенно упустил из виду, видимо, от потрясения.

Ладно, операции не было, и потому на нём нет швов. А куда тогда девались рубцы от предыдущей?!

Он снова задрал рубаху, убеждаясь, что шрамов действительно нет. Совсем, хотя ещё вчера были видны совершенно отчётливо. Да и не могли они исчезнуть всего лишь за год. Но факт оставался фактом — живот был целым и гладким. Андрей поскрёб кожу ногтем в тщетной надежде обнаружить скрывающую шрам плёнку грима. Грима не нашлось, зато он заметил кое-что другое. Да, там, где шрамам положено было быть, их не было. Зато в местах, где их раньше не было, они появились.

Целых четыре тонкие полоски шли с левой стороны по рёбрам от бока вниз, словно когда-то его от души полоснули когтистой лапой. С тонкими острыми когтями. Здрав рубаху выше, он увидел ещё один шрам, напоминавший звезду с кривыми лучами — на этот раз справа, ближе к плечу. Все следы выглядели бледными, давным-давно зажившими. Скользнув рукой ещё выше, Андрей нащупал очередной рубец, на этот раз на плече, под рубашкой. Уже имея кое-какой опыт ношения шрамов, он точно мог сказать — всем этим отметинам точно не один год. И, вероятно, не два. Сколько же прошло времени?..

Зеркало! Ему срочно нужно зеркало!

Андрея буквально вынесло из постели. Босые ноги шлёпнули по гладкому деревянному полу, его шатнуло, так что он был вынужден ухватиться за столбик кровати. Плеснуло что-то чёрное, он перевёл дух — и тупо уставился на свесившиеся вперёд длинные чёрные пряди.

Голове было заметно тяжелее, чем обычно — и, как выяснилось,