Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ) - "Zarylene"

Сила, вырвавшаяся из ладони, легонько толкнула механизм, и прутья, закрывающие коридор, послушно, с тихим шорохом поехали вниз. В форте снова повисла невероятно гулкая тишина, даже мое дыхание казалось настолько шумным, что я боялась привлечь им орков.

Неровная старая лестница привела меня к очередной двери, которая была не заперта. Это мы ещё вчера проверили телекинезом, когда Ренора ненадолго отлучилась. Если бы дверь запиралась, это погубило бы весь план на корню. Я прошмыгнула внутрь и, оказавшись во тьме, призвала Свет Свечи. Если орки отвлечены на мнимую атаку извне, сюда вряд ли кто-то сунется, но надо спешить.

Коридор привёл меня в подземелье, через которое к закрытому решетками залу следовал прямой проход.

По обеим сторонам коридора находились кладовые, закрытые также металлическими прутьями, однако отвлекаться на них означало бы терять драгоценное время. Мне каждую секунду нужно было помнить, что я пришла сюда не обчистить закрома, а с конкретной целью, и тут уж надо отдать должное Эрандуру за поддержку и шлифовку всех граней плана. Коварство и хитрость данмера просто обескуражили меня – особенно предложение не просто забрать, а подменить осколки легендарного кинжала на сломанное лезвие обычного стального. Так пропажа вскроется очень нескоро, и будет сложно установить, когда именно свершилась кража. Возможно, когда-нибудь орки припомнят эту ночь. Если смогут определить подмену, конечно. Лишь бы теперь всё получилось!

Я шла по коридору до тех пор, пока не уперлась в препятствие. Путь в зал закрывали сразу два ряда железных прутьев, открывающиеся, судя по всему, рычагами по бокам на стенах. Запустив свет вперёд сквозь преграду, я увидела постамент, на котором блестели обломки лезвия. От близости достижения желаемой цели, я прерывисто выдохнула, точно испугалась того, что открылось передо мной, потянула тугие рычаги вниз, и решетки пропустили меня в зал, исчезнув в стенах с неприятным и слишком громким скрежетом. Ох, как бы меня не услышали!

Внимательно осмотревшись, заметила растяжки на полу и поняла, что каждый мой необдуманный шаг может завершиться смертью. Гунзул понадеялся, что ловушки остановят вора, в случае проникновения в хранилище. Уняв дрожь, вцепившись руками в сумку, я приказала огоньку лететь пониже, чтобы увидеть все возможные ловушки.

Перешагивая через растяжки, крадучись, прошла до постамента, осторожно вытащила из сумки сломанное лезвие, которое совсем не было похоже на осколки, лежащие здесь, но, аккуратно поменяла настоящие части по одной на поддельные, опасаясь, что если оставить подставку пустой, то тоже сработает какой-нибудь скрытый механизм. Эрандур упоминал о подобных ловушках. Повезло, что поддельных осколков в моей сумке было больше, чем лежащих на подставке кусков артефакта!

Я медленно покинула зал, также перешагивая растяжки, и, когда вернулась назад в коридор живая и здоровая, едва не заорала от радости. Однако радоваться было слишком рано, хотя само осознание того, что я смогла справиться с таким делом, приводило просто в неописуемый восторг. Вернув все рычаги в прежнее положение и, приняв еще одно зелье невидимости, я нырнула под покров фолкритской ночи.

Теперь под сиянием Массера не было мёртвой тишины. Крики орков, рыщущих по лесу, встревожили бы покой даже погибших воинов. Я понимала, что выбегать наружу из форта смертельно опасно и нелепо – самое безопасное место сейчас именно у них под носом, пока орки бродят за частоколом. К несчастью, зелье скрывало меня от глаз совсем недолго, то есть последнее оставшееся могло понадобиться для финального рывка из ловушки, в которую сама же себя и загнала. Могла ли я представить некоторое время назад в Бруме, когда шла собирать травы, что однажды в ночи пойду красть из орочьего форта кусок даэдрического артефакта? А что сказал бы Эстор? Наверняка то же, что и все – Джулия Октавия, наконец, спятила.

И снова меня, сидящую как мышь за частоколом, перед орками, рыскающими среди деревьев с факелами, спасли неведомые обстоятельства. Прямо как в Хелгене. Если это было не божественное вмешательство, то в таком случае богов не существует вовсе.

Гигантская чёрная тень с красными пылающими глазами пронеслась над отвесной скалой, скользя на расправленных крыльях по воздуху. Мне уже приходилось видеть этого дракона раньше! Он заметил в лесу движение и факелов отсветы и полыхнул туда гигантским огненным шаром.

С грохотом шар лопнул, разбрасывая вокруг брызги пламени, снег, слабо держащиеся за стволы ветки и орков. Резко высвобожденная волна воздуха сшибла с деревьев все снежные покрывала в добром десятке метров вокруг. Парализованная ужасом, я смотрела, как мечутся горящие заживо тени орков, и как смертоносное пламя подхватывает стволы деревьев, точно из холодной почвы прорастают пальцы рыжих сияющих рук. Тень дракона исчезла за деревьями с громким рёвом, оставив след из вмиг растаявшего снега и выжженного леса.

Осознавая, что только сейчас смогу рискнуть и пробежать мимо дозорных, занятых теперь исключительно спасением своей жизни, я выпила последнее зелье и, вскочив на ноги, понеслась в горящий бурелом в надежде быстро преодолеть препятствие.

Стволы деревьев чадили густым дымом, источая запах смолы. Пытаясь избегать горящих участков земли, я вскоре ослепла и начала задыхаться. Глаза щипало от дыма, по щекам лились слёзы. Кашляла, но продолжала перебирать ногами, не видя дороги, лишь вспышку за вспышкой столбов огня. Слыша, что крики орков исчезают вдали, я приостановилась и ухватилась обеими руками за толстую сосну, не охваченную пламенем, и попыталась привести себя чувство.

– За мной! – голос Эрандура над ухом так обрадовал, что из глаз полились слезы не только из-за дыма. Жрец не боялся огня, как и все данмеры, он перехватил меня под руки и буквально выволок из обливиона, развернувшегося за нашими спинами. Я перестала контролировать себя и лихорадочно тряслась в истерике, то ли от пережитого ужаса, то ли от ненормальной радости.

Мы сошли с тропы и недолго поблуждали по лесу, утопая в сугробах, пока не спустились в овраг, очутившись вдруг по колено в мутной воде. Небольшой пруд отчего-то не был покрыт льдом.

Ненадолго показалось, что всё позади. Даже истерика меня, наконец, отпустила, позволив утереть рукавом слезы.

– Получилось? – спросил Эрандур, внимательно всматриваясь в мои опьяневшие от дымовой завесы глаза.

– Ага… – наклонилась к воде, чтобы немного протереть лицо влагой, но жидкость в этом пруду издавала очень подозрительный гнилостный запах, и я не решилась.

– Я уверен, что видел дракона, – он помог мне выбраться из оврага и, скинув с плеча рюкзак, вытащил мой плащ и шапку.

– Вероятно, потому что это был дракон. Тот самый, что спалил Хелген, – мне дорогого стоило избавиться от видений этого чудища во снах, и теперь он решил напомнить о себе в реальности, да ещё и в такой ответственный момент. Пока я одевалась, данмер снял тетиву, сломал пополам лук и выкинул в пруд, потом напялил рясу поверх кожаного доспеха. Мне хотелось орать на весь лес от счастья, но приходилось сдерживаться.

Видение, поразившее мои глаза, заставило вмиг прочесть защитное заклинание и вскинуть руки, призывая пламя.

На меня с огромного валуна пялился тусклый огромный череп. Чёрные бездны его глазниц, окутанные красноватым кровавым светом, притягивали мой взгляд, погружая сердце в устрашающую пустоту.

Я полыхнула огнём в мнимого противника, а Эрандур даже не шелохнулся.

– Шорова борода! Это что за хрень? – выругалась я в сердцах. – Какие идиоты на камнях в лесу такую страхоту рисуют?

– Это не камень, – жрец медленно подошёл к изображению и дотронулся рукой. – Это дверь.

Свет зажечь я не решилась, но кое-какие детали барельефа, обрамленного границей тайного хода, сумела разглядеть. В самом низу пять маленьких черепов, кинжал и расплывчатая фигура в профиль, а на лбу большого черепа отпечаток черной руки.

«Что есть музыка жизни?» – зазвучал замогильный жуткий голос, заполнивший ночь. Эрандур резко отдёрнул руку.