Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ) - "Zarylene"

Пока я размазывала сажу рукавом и радовалась освоению телекинеза, пыталась унять волнение перед предстоящим делом – пробраться после заката солнца в орочий форт занятие не из простых. Прорехи в плане латали неделю, ещё неделю подгадывали время проникновения, я училась взламывать замки, осваивала заклинание, с чем до этой минуты ничего не получалось. Параллельно приходилось работать на орков но, к счастью, им требовалось много зелий. Очень много.

Поскольку взлом замков требовал особой подготовки и неимоверного количества отмычек и щупов, которые приобрести в Фолкрите легально не представлялось возможным, Эрандур решился на очередную тактическую хитрость – сделал отпечаток ключа, которым Ренора отпирала дверь, пока я отвлекала её разными глупыми вопросами об устройстве прочих орочьих крепостей. Конечно, форт Гунзула не являлся таковым в традиционном понимании, но здесь все орки следовали кодексу Малаката и признавали отца Реноры вождём. Ещё она вскользь упомянула, что внизу находится хранилище. Не уточнила что именно там хранится, но после этого сомневаться в местоположении осколков лезвия Бритвы Мерунеса больше не приходилось. Не в кармане же тан носит куски сломанного кинжала!

Вход был закрыт хитрым механизмом, оставшимся с тех пор, когда форт ещё принадлежал Легиону. Внизу находились казематы или что-то в этом роде. Но поскольку кодекс Малаката не предусматривал наличие темниц, а за каждое преступление нарушивший закон платил кровью, Гунзул переоборудовал подземелье в свою сокровищницу.

– Открыть дверь, призвать свет, толкнуть кнопку, спуститься вниз… – повторила еле слышно, продолжая развозить серые следы сажи по лицу.

– Без света, – буркнул Эрандур, встал и, бросив, – скоро вернусь, – вышел из моей тесной комнатушки.

Со вздохом поглядев на захлопнувшуюся дверь, я уселась на кровать и, призывая магию, притянула к себе несколько листов пергамента. «Измельчённый корень Нирна», – пробежалась по тексту, подумав, что надо дописать, что ещё и засушенный.

Эрандур вернулся и протянул мне желанный платок.

– Было бы неплохо, – заговорила я, вытираясь. – Если бы Ренора ненадолго оставила нас одних. Тогда не пришлось бы ночью лезть по сугробам.

– А что если кто-то из орков заглянет в кладовую и обнаружит, что остался всего один алхимик? – жрец скептически хмыкнул и, не обнаружив пергамента когда вернулся на своё место, понял, что мне снова удалось заклинание. – К тому же план ещё не доработан.

– Угу. Мне надо потренироваться на тяжёлых вещах, чтобы активировать кнопку сквозь решетку.

– И не хватает зелий невидимости. Сложно найти ингредиенты. Из одних корней Нирна много не наваришь – только отравишься, – не нравилось, когда он настолько напряжен. Это означало, что дело очень плохо.

– Если нас заметят, то сразу убьют? – жалобно спросила я, догадываясь, что ответ будет утвердительным.

– А как ты думаешь? – в голосе данмера звучали одновременно раздражение и волнение, и, конечно, он снова следовал своей дурацкой привычке отвечать вопросом на вопрос, провоцируя меня на односторонний монолог. Я придумала шутку:

– Эрандур, а почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?

– А почему нет? – Жрец шутку не оценил и хмуро уставился на меня. Но я не оставляла попыток разрядить обстановку.

– Ты должен был сказать, что всё будет хорошо, – и понурила голову, понимая, что менять что-то уже поздно. Можно было только отступить и бросить всё. И я могла это остановить, и друг бы меня понял, но чувство грядущей опасности вдруг начало казаться приятным и опьяняющим, посильнее местной яблочной браги.

– Всё будет хорошо, после того как ты выберешься, и мы встретимся, где условились.

Я смяла в руках платок и уставилась на серые от сажи ногти.

– А если тебя поймают?

– Возьмёшь все деньги и убежишь в Ривервуд. Продашь Силу две части Бритвы и больше никогда не переступишь границы Фолкрита, – спокойно ответил Эрандур, точно его не страшил возможный печальный исход нашего мероприятия.

– Я его убью тогда, – сглотнув подступивший к горлу ком, хрипло сказала я. – Накажу за прославление даэдра.

***

Это была ночь с девятнадцатого на двадцатое месяца Вечерней Звезды. Почти конец года. Ночь как назло выдалась лунная и ясная, с мириадами звезд на небе, отчего даже в лесу становилось светло. Плотные тени еловых ветвей скрыли двух переодевшихся наёмников. Эрандур в поношенной кожаной броне, подешевке купленной у торговцев, а я налегке в нескольких слоях шерстяных рубах, не желающая расставаться с тёплой шапкой, подбитой мехом лисы, и плащом из медвежьей шкуры, согревающим бока и плечи.

Лес замер в тревожной тишине. Даже воя волков не было слышно в отдалении.

Эрандур вытащил из-за спины деревянный изогнутый лук, в простонародье именуемый «охотничьим», и всмотрелся в угловатые очертания полуразрушенной башни форта Гунзула, освещенной алым Массером.

У меня тряслись поджилки, что слишком мягко описывает состояние почти ослепляющего волнения, захватившего всё тело и отдающееся глухой болью в груди. Я ещё могла отступить, бросить мысли о полутора тысячах септимов и довольствоваться тем, что есть. Но, зная, что могу совершить нечто безумное, не хотела поворачивать назад, когда приготовления были завершены.

Избавившись от плаща и шапки, чтобы не потерять пока бегаю, передала их жрецу и достала из кошеля на поясе прозрачный флакон с зельем невидимости. Если расчёты верны, это укроет меня от глаз почти на минуту. За это время я должна буду проникнуть за стены крепости, пока Эрандур отвлекает на себя стражей.

– У меня тридцать стрел. Вряд ли получится ранить кого-то, но это и не сама цель, – прошептал данмер, складывая вещи в заплечный мешок. – Ты должна спешить, но если почувствуешь, что стало слишком опасно, просто брось всё и спасайся.

– Поняла, – решительно кивнув, протянула ему руку. – Удачи тебе, Эрандур! Может, ещё свидимся!

– Да хранит тебя Мара!

Он крепко сжал мою ладонь, словно не решался отпускать, но вскоре спрятался за деревом, готовясь к атаке.

Условным сигналом к началу стал свист выпущенной стрелы. Я залпом опустошила первый пузырек с солоноватым зельем и быстро побежала к форту под покровом ночи. Сугробы значительно усложняли дело, поэтому приходилось бежать только по узкой тропинке, чтобы мои внезапно появляющиеся следы не выдали моего приближения.

– Эй, кто там?! – прокричали со стены. Я вздрогнула и понеслась ещё быстрее, с трудом удерживая воздух в лёгких и пытаясь как можно меньше дышать.

– Проклятье! – просвистела ещё одна стрела и, видимо, на сей раз была выпущена метко.

Чёрный силуэт стража на вышке согнулся пополам.

– Найти того, кто стреляет! – прорычал орк. Я прошмыгнула за открывшиеся ворота, как раз тогда, когда двое выбежали за частокол, и едва не влетела в третьего, чудом успев сменить траекторию движения вправо к необходимой мне двери. Внимание дозорного было обращено на дорогу. Несмотря на рану, он приготовил лук, хотя было не понятно, каким образом он собрался целиться в полумраке и куда именно стрелять.

Я подобралась к обрушенной стене и скрылась в тенях, слушая сквозь грохот крови в ушах, как на крики из форта выбежали ещё двое и помчались в лес с факелами на поиски Эрандура. Я взмолилась Кинарет, чтобы та укрыла его своей заботой и послала пару спригганов исключительно для орков. Лес – это её царство, и лишь её воля на то, что мы этой ночью останемся целы и невредимы.

Пробравшись к двери, я ощутила лёгкое головокружение. Зелье перестало действовать – пора пробираться внутрь. Если бы не тряслись руки, я потратила бы гораздо меньше времени на то, чтобы отпереть замок, но все же мне удалось вновь оказаться в кладовой, где справа на стене находилась закрытая решеткой кнопка. Просунуть в неё палец не представлялось возможным, да и хватило бы сил сдвинуть её с места? Без света было сложно, но призывать белый ослепительно яркий шар опасно. Поэтому светильником мне служил крошечный огонек на ладони, который можно быстро отозвать. Увидев свою цель – выпуклый блестящий круг – я сконцентрировалась на заклинании.