Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя - Эндрю Соркин

– Либо Barclays обманули, либо это было частью шарады, – сказал он МакДейду. – Я не хочу работать на компанию, которая либо была обманута, либо сама являлась частью шарады. И я не хочу работать в финансовом учреждении с высокой долей заемных средств и регуляторами, которые ведут себя так, как я только что видел. Это без меня.

Разочарованный МакДейд посочувствовал. «Я понимаю, делайте, что считаете нужным», – сказал он Кирку, но попросил его остаться хотя бы на неделю, чтобы помочь управлять торговой площадкой, пока будет организована сделка. Кирк неохотно согласился.

Затем МакДейд поручил Скипу МакГи и Марку Шафиру найти способ заключить сделку с Barclays.

Между тем в углу конференц-зала Харви Миллер беседовал с руководством Barclays, расположившимся вокруг стола. Джей Клейтон из Sullivan & Cromwell, который ранее работал адвокатом Lehman, и его коллега Роджин Коэн, были наняты Barclays утром. «Думаю, я перехожу в команду противника», – неловко сказал он, садясь рядом с командой Barclays.

Миллер пытался понять, как быстро они смогут продать компанию, учитывая, что в бизнесе, основанном на доверии и уверенности в торговых партнерах, каждую секунду, пока фирма оставалась сама по себе, она падала в цене.

– Мы заключим сделку, если нам не придется брать на себя никакой ответственности, – заявил советник Barclays Майкл Кляйн.

– В каком смысле? – спросил Миллер.

– Ну, мы не собираемся покупать какой-либо из этих активов, если это не абсолютно чистая сделка, – пояснил тот.

– И мы должны закрыть ее завтра, – добавил Арчи Кокс из Barclays.

– О’кей, если так, то мы должны просто прекратить все это прямо сейчас, – мрачно посмотрел на него Миллер. – Как правило, продажа даже скоропортящихся активов занимает от двадцати одного до тридцати дней.

– Мы не можем столько ждать, – сказал Кокс. – К тому времени бизнеса уже не будет.

– Единственное, что я могу предложить сейчас, – это то, что вы получаете судебный приказ ускорить сроки, – предложил Миллер. – Мы заключаем принципиальную договоренность с Корпорацией по защите прав инвесторов в ценные бумаги, и она начнет отдельное производство. Но так раньше никто никогда не делал.

– У вас получится? – спросил Кокс.

– Не узнаем, пока не попробуем, – ответил Миллер.

* * *

Тимоти Гайтнер сидел за своим столом в Федеральном резервном банке Нью-Йорка и по громкой связи говорил с Джейми Даймоном[588] в ожидании, когда к разговору подключится Ллойд Бланкфейн, только вернувшийся с внутреннего совещания компании.

Именно Гайтнер накануне после кратких консультаций с Полсоном решил объединить усилия JP Morgan и Goldman, чтобы помочь AIG. Он считал, что JP Morgan знал AIG как свои пять пальцев, потому что работал с компанией последние полгода и мог легко взглянуть на проблемы с точки зрения каждой фирмы. Goldman, думал он, способен помочь оценить стоимость активов и объединить кредиты. «Они дико умные!» – любил он говорить своим сотрудникам. Он знал, что Goldman в прошлом консультировал AIG, а на выходных присмотрел активы и был в курсе происходящего.

– Ллойд, я на линии с Джейми, – сказал Гайтнер, когда Бланкфейн наконец подошел к телефону. Он пояснил, что надеялся найти рыночное решение для AIG и что Goldman поможет.

– JP Morgan едет сюда, – сказал ему Гайтнер. – Можете собрать команду и присоединиться?

– О’кей, – ответил Бланкфейн, – когда?

– К 11:30?

– Мы будем, – ответил Бланкфейн, хотя было уже 10:15.

Бланкфейн быстро собрал небольшую армию ведущих банкиров фирмы: сопрезидент Джон «Винлс» Винкельрид, соруководитель отдела инвестиционно-банковских услуг Дэвид Соломон, управляющий инвестиционной политикой Ричард Фридман и Крис Коул, который провел уик-энд в AIG. Они встретились внизу и направились в Федрезерв.

* * *

После состоявшейся утром и прошедшей довольно гладко пресс-конференции Bank of America и Merrill Lynch[589] Крис Флауэрс и Пол Ахлейтнер из Allianz направились в Goldman Sachs. Они назначили встречу с Крисом Коулом, чтобы обсудить неудавшуюся сделку и возможное объединение ради еще одой попытки приобрести некоторые активы AIG. После почти получасового ожидания Коула в конференц-зале разочарованные Флауэрс и Ахлейтнер спустились вниз, чтобы поесть.

Стоя напротив Броад-стрит, 85, они заметили спешащих в сторону Федерального резервного банка Бланкфейна, Коула и старших банкиров Goldman.

– Они нас кинули, – сказал Флауэрс.

* * *

Когда банкиры JP Morgan Ли, Браунштейн и Фельдман прибыли в AIG, они обнаружили почти пустое здание – странная картина, особенно в условиях такого кризиса фирмы, что речь буквально шла о жизни и смерти.

Для вышедшего к ним навстречу Вилюмштада их визит означал, что его и без того прохладные отношения с JP Morgan стали еще хуже: они все еще остаются его консультантами или работают на правительство? Или на себя?

Перед заседанием Браунштейн переговорил с Вилюмштадом: «Правительство попросило сделать это. Вы не против?» «Нет», – ответил тот.

В конференц-зале Ли, который хотел скорее вернуться в Федеральный резервный банк, выдал ворох вопросов: «Что у вас с наличностью? Что думают об этом рейтинговые агентства? Какие у вас договоренности о предоставлении кредитов?»

Вилюмштад дал лишь предварительные ответы. Цифры все хуже, сказал он. С крахом Lehman рынки, вероятно, будут падать, и стоимость активов AIG тоже, оставляя все меньше свободного залога.

Ли понял, что ни компания, ни Вилюмштад не имели жесткого контроля над своими финансами, как и говорил Блэк.

Перед тем как банкиры уехали в Федрезерв, Вилюмштад, пытаясь сохранять спокойствие, ободряюще сказал: «Думаю, у нас еще есть время».

Когда люди JP Morgan шли в Федрезерв, Ли покачал головой: «Всякий раз, когда кто-то говорит, что у него есть время, времени не хватает. А когда кто-то говорит, что нуждается в деньгах, он занижает цифры. – Он сделал паузу. – Они не выдержат и недели».

* * *

После тяжелого уик-энда в холле Федерального резервного банка Нью-Йорка банкиров и юристов снова собрали там же.

Одной из новых ключевых фигур среди присутствующих был Эрик Р. Диналло, глава департамента страхования штата Нью-Йорк. Ранее тем же утром он официально разрешил AIG использовать в качестве залога активы некоторых из своих регулируемых страховых компаний[590] на сумму до 20 млрд долларов, чтобы помочь стабилизировать компанию. Диналло ехал в офис губернатора Патерсона – он должен был стоять за губернатором на пресс-конференции, чтобы объявить план, – когда позвонил Гайтнер и сказал, что нужно изменить планы и присутствовать на встрече.[591]

В ожидании встречи Бланкфейн предложил Диналло кофе. «Надеюсь, вы чувствуете себя уверенно в условиях этого финансового кризиса, – сказал он. – Последний раз, когда я вас видел, вы работали в специализированной страховой компании, и я надеюсь, что с AIG мы закончили». Диналло еще в январе созвал совещание руководства Уолл-стрит, чтобы обсудить судьбу страховщиков Ambac и MBIA[592], находящихся в трудном положении на фоне финансового кризиса.

Прибывшие Ли, Браунштейн и Фельдман почувствовали себя неуютно – казалось, весь 30-й этаж исполнительной дирекции Goldman был пуст, а банкиры переехали в Федрезерв. Боб Скалли и Рут Порат из Morgan Stanley, официально нанятые Федрезервом, тоже были поражены размахом присутствия Goldman. «Зачем здесь Ллойд?» – шепнул Скалли Порат.

Невысказанным осталось то, что все три банка и практически вся Уолл-стрит стали как бы гигантским контрагентом AIG. Если компания потерпит крах, с серьезными последствиями столкнутся все. Так что все хотели удержать страховщика на плаву.

На первый взгляд, Goldman выглядел одним из крупнейших контрагентов AIG, но рано утром Гэри Кон из Goldman хвастался, что фирма хеджировала столько своей фактической задолженности AIG, что может даже заработать 50 млн долларов, если компания развалится. Решение фирмы купить страховку в виде кредитных дефолтных свопов против AIG в конце 2007 года начало казаться разумным вложением средств. Фирма провела то, что носило внутреннее название «СУперанализ» – Самый Ужасный сценарий, – и он начал сбываться. Несмотря на это, Бланкфейн видел более серьезную проблему: косвенный ущерб другим контрагентам и остальному рынку может привести к миллиардным убыткам фирмы.

Группу провели в конференц-зал к Тиму Гайтнеру. Рядом с ним были Дэн Джестер и прилетевший утром из Вашингтона Иеремия Нортон из казначейства.