Утраченный металл - Брендон Сандерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Проклятье. – Уэйн обратил внимание на множество огней наверху башни и прожекторы на крыше. – Они трудятся не покладая рук. И в самом деле прижаты к стенке… – Он посмотрел на Вакса. – Это гора. Башня – это гора.
– Какая еще гора?
– В рассказе моей Ма, – объяснил Уэйн, – все заканчивалось на горе. Одиноком плато посреди равнины.
Уэйн посмотрел на друга, ожидая, что тот возразит и скажет, мол, эта история не про них. Но он бы ошибся. История была про них – по крайней мере, касалась их. Потому что так решил Уэйн, и иначе было нельзя.
– Значит, гора? – сказал Вакс, спуская ногу с края платформы. – Ну да, похоже.
– А вот дальше было непонятно, – признался Уэйн. – По сюжету законник поднимается на гору, чтобы найти плохиша по имени Неисправимый Барм, самого лютого злодея на свете. Но оказывается, что гора и есть Барм.
– Барм… это гора?
– Да, он в нее превратился или вроде того, – ответил Уэйн.
– Ерунда какая-то.
– Вот и я о том, – согласился Уэйн. – Никак в толк не возьму, что Ма хотела сказать.
– Может, это и не важно, – предположил Вакс. – Может, она это сочинила, как полагается в сказках, для красного словца.
– Не, – отмахнулся Уэйн. – Вакс, ты не знал мою Ма. Она такие истории рассказывала, что закачаешься. В них ничего просто так не было. Это что-то значит… – Уэйн перевел дух. – Если полезем туда, подъем будет не из легких. Рядом ни одного высотного здания. Ты нас туда не запулишь.
– Да и снайперы нас сразу встретят. – Вакс с прищуром пригляделся к прожекторам на «Роще». – Придется пробраться внутрь… Разрушитель. Уэйн, ты прав. Подъем будет не из легких.
Уэйн задел ногой что-то твердое в сумке. Нахмурившись, он присел и достал запрятанный на самое дно деревянный ящичек. На крышке стояло клеймо Ранетт.
– Стерис все-таки его положила, – тихо, почти благоговейно выдохнул Вакс.
– Что это? – спросил Уэйн, открывая.
Внутри оказался пистолет. Тяжелый, со стволом в добрых четыре дюйма диаметром. Таких он никогда прежде не видел.
– Кое-что особенное, – Вакс взял пистолет и другие детали из ящика и собрал нечто, похожее на одноствольный дробовик, только гораздо шире. В широкий центральный барабан, похожий на револьверный, только гораздо крупнее, заряжались патроны размером больше рюмки.
Уэйн присвистнул.
– Мы назвали его просто «Большая пушка», – сказал Вакс. – Я надеялся, что он не пригодится. Такое оружие не для законника. Оно… для карающего клинка.
Вдали солнце наконец-то опустилось за океан, как гигантский кусок теста в кипящее масло, чтобы поджариться для славной хрустящей корочки. Уэйн затаил дыхание. Вокруг заклубился туман. Его щупальца, словно лианы, полезли из невидимых щелей, опутывая город.
– Ну надо же, – прошептал Вакс. – Добрый знак. – Он посмотрел на пистолет. – Уэйн, впереди нас ждет кровавая баня. Сколько у тебя здоровья?
– Мало, – признался Уэйн. – Пару пуль могу поймать, но не более.
Вакс глотнул побольше воздуха.
– Тогда прикрывай меня. Я сделаю то, чего от меня ждет Гармония. – Он качнул удивительным пистолетом, заправляя гигантский патрон. – Мы заберемся на крышу этой башни и помешаем запустить бомбу. – Он взял паузу. – Забавно. Не знаю, решился бы я на такое несколько лет назад. Но теперь я знаю, кто я, за что сражаюсь и почему. Это немного успокаивает, несмотря на сложность ситуации.
– Ржавь. – У Уэйна скрутило внутренности. – Вакс, хотелось бы мне чувствовать то же самое. Но спустя столько лет все никак не могу с этим сжиться. Я убил человека и разрушил свою жизнь. Потом встретил тебя и с тех пор продолжаю убивать людей. Бедняги. Понимаешь, о чем я?
Вакс сунул странный пистолет под мышку и взял Уэйна за руку.
– Да. Понимаю. Может, твоя Ма была права в том, что злодей – это гора. Сама земля. Может, она это имела в виду. Сам мир – вот главная опасность. Отдельные люди – ну да, они могут быть негодяями. Но нам нужно следить, чтобы мир не делал их таковыми.
– Что ты хочешь сказать?
– Ну, ты бы связался с ребятами Планка, если бы твоя мать не погибла?
– Ни в коем случае, – ответил Уэйн.
– Вот. Почти все, кого я застрелил, могли бы рассказать историю, похожую на твою. Мараси постоянно об этом толкует. Да, в мире хватает Неисправимых Бармов, и с ними нужно разобраться. Но если получится устроить мир так, чтобы как можно меньше мальчишек оставались без родителей… может, и Неисправимых Бармов в будущем станет гораздо меньше. Может, на это намекала твоя мать.
Гм.
– Ну да, – ответил Уэйн. – Да, звучит разумно.
Он подошел к краю платформы, повернувшись к башне. Вакс убрал последний флакон с металлом от Гармонии в алюминиевый кармашек на поясе. Уэйн проглотил немного темпосплава.
– Уэйн, – спросил Вакс, – ты помнишь, как все начиналось? Наша новая жизнь после Дикоземья? Я ведь сдался после гибели Лесси. Ты приехал ко мне в Элендель и вернул к жизни, когда я сидел сложа руки, предаваясь самоуничижению. Ты возник из ниоткуда и вытащил меня. Рассказал про таинственные ограбления поездов. Направил по следу Трелла…
– Наверное, – сказал Уэйн. – Но не надо из меня героя делать.
– Вздор. – Вакс посмотрел на него. – Ты герой. И никакие возражения, фантомное чувство вины или тонкий лживый голосок, утверждающий обратное, ничего не изменят. Твоя судьба – помогать людям. Вот твое настоящее дело.
Уэйн наклонил голову.
– Это что, цитата какая-то?
– Это ты мне сказал семь лет назад. Когда я боялся поднять пистолет, зная, что люди во мне нуждаются.
– Ты это запомнил? – удивился Уэйн. – Слово в слово?
– Конечно. Эти слова изменили мою жизнь.
Уэйн громко расхохотался.
– Проклятье, Вакс. Я просто болтаю! Не нужно обращать внимание на мои слова!
– Но в них был глубокий смысл!
– Ха. Ко мне прислушались. Можно еще мои цитаты на табличке выбить. «Твоя судьба – помогать людям. И помни: жалеют не те, кто слишком долго стряхивает. Жалеют те, кто стряхивает недостаточно долго».
Они переглянулись. Туман вился вокруг них, а фонари вдоль дороги превратились в сверкающую реку, протянувшуюся до «Рощи». Друзья одновременно кивнули.
– Готов? – спросил Вакс.
– Погнали, – ответил Уэйн.
59
Армаль и ее взволнованная компания настояли на том, чтобы проводить Мараси вместе. Они торопливо шагали по «проселочной дороге» Пилигрима – тропинке, обставленной искусственными деревьями, имитирующими парк.
Пока все шло хорошо. «Инспекторы спокойствия» Круга обыскивали дома позади, вдоль главной улицы, прикидываясь «дружелюбными соседями-дружинниками».
