Дваждырожденные - Дмитрий Морозов

Пожалуй, именно драки нам и не хватало для того, чтобы выплеснуть из себя всю накопившуюся за минувшие дни черную муть раздражения и страха. Мы скользили среди наших противников, словно в ритуальном танце, стараясь лишь не задеть друг друга. Прежде чем какой-нибудь из доблестных воителей успевал замахнуться, мы меняли положение, заходили сзади, отводили удары и наносили свои, точно выбирая в черном контуре наиболее уязвимые центры. Кто-то схватился за меч, и Митра двумя гибкими движениями легко обезоружил ближайшего из кшатриев. В его руках полированный клинок вспыхнул длинным холодным пламенем, словно наполнившись яростью моего друга. Глаза Митры сияли упоением боя. И кшатрии не выдержали, повернувшись к нам спинами, толкая друг друга, бросились из дома. Волна ожесточения сошла, и я словно вынырнул на свет из грязного болота.

В дымном воздухе залы тускло мерцали светильники. Дрожали блики в испуганных глазах хозяина и его дочери. Под нашими ногами бессмысленно мычал и мотал головой сваленный Митрой кшатрий. Митра склонился над ним, словно раздумывая, не довести ли дело до конца. Но, почувствовав мой безмолвный призыв, он поднял глаза от кшатрия к сияющим светильникам и провел рукой по взмокшему лбу, словно смахивая паутину майи. Не оглядываясь и не разговаривая, мы вышли на улицу.

Уже темнело. Никого из наших противников мы не встретили, поэтому спокойно отправились домой, чувствуя, как прохладный воздух остужает наши разгоряченные тела.

Что станет с нами, если мы пробудем здесь еще месяц? — сказал я, стыдясь только что пережитой радости. Митра отряхнулся, как тигр, вылезший из воды.

Кажется, в нас вселились ракшасы, — с виноватым недоумением проговорил он. Потом тряхнул головой, и на губах его заиграла лукавая усмешка. — Зато теперь мы уже не по рассказам знаем о низкой боеспособности наемников Дурьодханы.

Я промолчал, потрясенный только что сделанным открытием: дваждырожденный может очень легко превратиться в убийцу. Может быть, это и есть ключ к пониманию властелинов Хастинапура?

Разумеется, мы рассказали нашему брахману о том, что произошло, и смиренно выслушали его сетования. Было решено, что несколько дней мы вообще не будем выходить из нашего дома в надежде, что кшатрии устыдятся рассказывать о позорном поражении начальству, а сами без помощи дваждырожденных окажутся бессильны отыскать двух скромных вайшьев, учинивших побоище в трапезной.

Вы встали на очень опасный путь, — сказал наш брахман, — в этом и моя вина. Для дваж-дырожденного «понять» означает «воплотиться». Вы принимаете на себя местный образ жизни и мыслей так же, как эти кшатрии примеряют новые доспехи. Но мысли и чувства нельзя отбросить, как старый панцирь. Поэтому, устроив драку в трапезной, вы неосознано воплотили в себе безрассудство кшатриев, забыв о выдержке и благонравии дваждырожденных. Вы радуетесь своей силе, заражаясь гордостью, свойственной врагам.

Но можно ли иначе прожить в Хастинапу-ре? — возразил я. — Смерть стала здесь принадлежностью жизни. Убийство возведено кшатриями в необходимый ритуал. Можно ли победить кшатриев, не становясь такими, как они?

Боюсь, от того, как мы ответим на этот вопрос, зависит судьба всей общины дваждырожденных, — спокойно ответил брахман, — по крайней мере, помните, что пролитая кровь должна питать не гордость, а жажду искупления. Думайте о том, что эти бравые головорезы были когда-то веселыми мальчишками, любящими сладкие пирожки и легенды о справедливых царях. Все было бы по иному, умей они предвидеть неизбежность кармического воздаяния…

Да они о завтрашнем дне думать не в состоянии, — воскликнул Митра, — и ничему иному их не успеет научить даже Юдхиштхира.

Увы, значит, они тоже жертвы Калиюги. — Как и все мы. Но когда начнется битва, — возразил Митра, обращаясь скорее ко мне, чем к наставнику, — нам лучше думать о своих мечах а не об их карме, иначе еще двумя хранителями брах-мы на земле станет меньше.

Через несколько дней мы все-таки опять одели свои лохмотья.

Может быть, вас ищут? — тревожно спросил брахман. — Вдруг кто-то из кшатриев погиб.

Мы уже хорошо знаем традиции этого города, — успокаивающе улыбнулся Митра, — здесь стычки, подобные нашей, не редкость. Может быть, Дурьодхане они и на руку. Надо же ему как-то поддерживать поголовье этих бандитов. Если самых рьяных время от времени не убивать, то они могут весь город перевернуть. Если же их казнить по велению властелинов, то другие могут обидеться или боевой дух потерять. Так что, как ни крути, а поединки кшатриев здесь — дело обыденное.

Брахман, убежденный словами Митры, благословил нас на новый поход в город. Радуясь свободе, мы выскользнули из дворца и, легко преодолев стену сада, растворились в толпе. Все шло, как обычно, но мое настороженное сознание вдруг предупредило: кто-то смотрит нам в спину. Митра тоже встревоженно завертел головой. Обменявшись взглядами, мы сделали несколько поворотов по лабиринту меж грязных лачуг. Найдя укромный угол, мы вжались в тень, вознося благодарность Крипе, научившему нас превращаться в неподвижные изваяния.

Через несколько мгновений явственно раздались шаги одинокого преследователя. Впрочем, в них не чувствовалось никакой угрозы, и сердца наши не сжимала тревога. Значит, идущий следом не нес зла. Шаги все ближе. Вот в узком переулке появляется невысокая фигура, с головы до ног завернутая в покрывало. Быстро движутся маленькие ножки. Девушка! Она почти наткнулась на Митру, когда он, неслышно и стремительно отделившись от стены, загородил ей путь. Девушка тихо ойкнула. Верхний конец покрывала соскользнул с ее головы, и мы с удивлением узнали дочь хозяина трапезной, которую мы защищали от пьяных кшатриев. Испуг расширил ее глаза, сделав их похожими на черные лесные омуты в обрамлении густых зарослей осоки. В их темной глубине, как кувшинки, посверкивали искры тревожного любопытства. Ее взгляд напомнил мне о чем-то давнем, безвозвратно ушедшем в прошлое и никак не связанном ни с Хастинапуром, ни с великими планами царей.

— Я знала, что догоню вас, молодые господа, — чуть запыхавшись сказала девушка.

Какой нежный и звонкий у нее голос! Как ко-лышится высокая грудь под тонкой тканью! Я с трудом заставил себя слушать ее речь.

—– Не бойтесь, я одна. За мной никто не следит.

Почему мы, честные и законопослушные горожане, должны чего-то бояться? — отрезал Митра.

Как тебя зовут? — значительно мягче спросил я.

Мое имя Прийя, что значит «всем желанная», — грустно улыбнулась она, — увы, это действительно так. В общем-то, мне нравится радовать людей, особенно когда они не скупые. Но эти грязные дети ракшасов — кшатрии… Ой, — всплеснула тонкими ручками девушка, — я не хотела вас обидеть!

Почему это нас должно обидеть твое пренебрежение кшатриями? — спросил Митра с усмешкой. — Мы вайшьи…

Девушка с вызовом оглядела его с ног до головы и тоже улыбнулась:

— Причастный высокой доле господин шутит. Вы не вайшьи, хоть и одеваетесь, как они. Вай шьи не умеют так драться. Я тогда пряталась за стойкой и видела ваши глаза — горящие, как у тиг ров. Никто в целом городе не умеет так драться. На вас лохмотья, неподобающие вашему положе нию, живете же вы во дворце. Я проследила. И вас охраняют.

Она перевела взгляд с Митры на меня и добавила:

— Я чувствую, что ва*м угрожает какая-то опас ность. Может быть, я могу помочь?

Мы с Митрой улыбнулись. Несмотря на нелепость положения, нам стало радостно. Если не считать старого садовника, это была первая душа, открывшаяся нам в Хастинапуре.

Чем ты нам можешь помочь? — ласковым тоном спросил Митра, прежде чем я успел посоветовать девушке отправляться к отцу.

Вам не всегда удастся уходить от ваших стражей незамеченными, — сказала девушка, — а я могла бы разыскивать для вас все, что вам нужно… Хотя я не знаю, что вам нужно, — смутившись, добавила Прийя.

Если б мы сами знали, что, — пробормотал Митра, — а впрочем, помоги сначала отыскать укромное место, где мы сможем поговорить.

Прийя кивнула головой и, быстро переставляя точеные ножки, заскользила по узким грязным переулкам. Мы мало обращали внимания на дорогу, следя лишь за плавным покачиванием крутых бедер и тонкой талии. Можете себе представить наше удивление, когда, последовав за ней, мы в конце концов обнаружили, что она привела нас окольными путями к своему дому.

— Нет уж, хватит с нас трапезных, — покачал головой Митра в ответ на приглашение войти, — к тому же, как на это посмотрит твой отец?

Прийя звонко рассмеялась:

— Мой отец рассказывает соседям о неведо мых героях, спасших его дочь и исчезнувших при помощи майи. Кшатрии, которых вы проучили, обходят наш дом стороной, а других посетителей стало больше. Вы принесли нашему заведению известность.