Идущий сквозь миры - Владимир Лещенко

Будущее. Высокоразвитая космическая цивилизация. Не слишком, но похожая на описанную в зарубежной (да и нашей) фантастике, которой я в свое время (господи, как это было давно!) отдал должное.

Миллионы, сотни миллионов людей заняты своей жизнью за стенами этих домов в своих квартирах – шикарных или не очень.

Живут, едят, пьют, занимаются любовью всеми известными способами, смотрят головизоры или делают еще что-нибудь. Идут на работу и с работы. Гуляют и веселятся, развлекаются, кто как может.

В огромных городах – мегаполисах Таххара или Айсома – день почти не отличается от ночи. Давно уже большинство учреждений, ресторанов, адвокатских и нотариальных контор и даже брачных и похоронных бюро работает круглые сутки: время – деньги.

Но город, приютивший нас ныне, поскромнее. Ночная жизнь тут где-то на уровне современных мне Парижа и Нью-Йорка – Лигэл расположен в провинции второго разряда.

В трущобах идет своя жизнь, в шикарных кварталах и пригородах, застроенных узкими башнями коттеджей в окружении садов за высокими алюминиевыми заборами, – своя.

Целые кварталы принадлежат компаниям, где живет уже не одно поколение их работников.

В каждом районе – свои порядки, свой круг общения, свои рестораны, свои бордели и свои торговцы зельем. Дети ходят в одни и те же школы – те, где учились их родители и родители родителей, а потом – на одни и те же заводы или в офисы.

Можно прожить всю жизнь, не выходя из своего района.

Ну а еще, в отличие от всех прочих городов, где нам доводилось бывать, тут нет моря.

Мир городов на других планетах и гладиаторских боев. Мир, где в законах было ясно и недвусмысленно записано, что люди не равны и не свободны от рождения, мир лазерных пушек и кнутов, которыми порют провинившихся на площадях многих городов.

А над всем этим – единый владыка. Таххарский император, чьи указы начинаются так: «Всемогущий, да бесконечно продлятся его дни, справедливейший и мудрейший, единый и безраздельный государь всея Земли и всех планет, держащих путь вкруг Солнца, всемилостивейше повелеть соизволил…» Даже если речь в нем идет об отдаче под суд провинившегося министра или посылке карательной экспедиции во взбунтовавшуюся провинцию. Правда, не все указы такие грозные – бывают и полезные. Например, когда лет семьдесят назад в городах стало почти невозможно дышать из-за автомобильного смога, отец нынешнего императора соизволил повелеть, чтобы отныне производились только электромобили, и теперь на Таххаре ездят только на них.

В этот час в четырехкомнатном номере гостиницы нас было всего трое – я, Тронк и Файтах.

Позади меня на ковре расположился Тронк. До меня время от времени доносилось его глупое хихиканье. Даже не поворачиваясь, я догадывался, чем оно вызвано. Он изучал купленную на улице скабрезную газетку, состоявшую в основном из рекламы борделей и объявлений о наложницах по контракту – почти исключительно азиатках и чернокожих – с подробными объемными фото во всех позах. Это стало любимым его занятием в последнее время. Того и гляди, начнет у нас клянчить монету на поход в веселый дом.

Файтах сидела в своей комнате, которую она делила с Ильдико, и, наверное, смотрела что-нибудь по голо или спала.

Сама Ильдико с Рихардом, Секером, Ингольфом и Дмитрием гуляла по городу.

Мидара и Тая находились тринадцатью этажами выше, в спортивном комплексе нашего отеля – у них (в большей степени, конечно, у капитана) была очередная тренировка по рукопашному бою. Там же уныло тягал железо Орминис – если он только не сбежал, чтобы потратить жалкие карманные деньги, выдаваемые нам каждые три дня князем, на пиво в одном из многочисленных баров, что разбросаны по этажам нашего обиталища.

А я сидел у закрытого окна, смотрел на залитый светом и укрытый тьмой Лигэл и размышлял.

Как я уже упоминал в самом начале, миров, где жизнь напоминала бы райскую, мне не встречалось, и слышать о них тоже не приходилось.

И этот мир, весьма резко отличаясь от всех известных нам, в этом исключением не был.

А отличался он действительно весьма сильно.

Хотя в генеалогии и названиях, даже мифах здешних народов, насколько я их успел узнать, и улавливалось кое-что общее с моей родной планетой.

Прежде всего, совсем другими были природа и климат.

Начать с того, что границы ледников проходили по Скандинавии, Дании и Чукотке. Атлантика замерзает зимой до широты Британии (тут она – не остров), да и летом плавучие льды создавали изрядные проблемы кораблям.

Средиземное и Черное моря были огромными пресноводными озерами, отрезанными от Мирового океана и периодически покрывавшимися льдом (чем в древности частенько пользовались завоеватели). И так далее, и тому подобное.

И естественно, народы тут жили совсем другие, пусть в чем-то похожие на те, что жили в большинстве других миров.

Условно говоря, белые люди – в диапазоне от светловолосых европеоидов до черноволосых и носатых мунраосов, похожих на древних кельтов, – населяли Евразию от Волги до Желтого моря и Памира.

В Европе до Урала жили народы, похожие на кавказцев и албанцев.

На Кавказе, Балканах и Ближнем Востоке обитали какие-то племена, похожие на угро-финнов. Индостан населяли не пойми кто – что-то среднее между цыганами, тюрками и греками.

Узкоглазые и смуглокожие монголоиды жили примерно на территории южного Китая, в Индокитае и в Австралии, где смешались с чернокожими аборигенами, и на многочисленных островах Индийского океана – островов этих было несравненно больше, чем у меня дома. Самым большим из них был Сахул – огромный массив суши между Азией и Австралией.

И только Африка оставалась Африкой – копты и туареги на севере, негры на юге. Правда, Сахара была мировой житницей, а крайний юг материка – сплошными джунглями.

Что до Южной Америки, то там жили вовсе не индейцы, а кто-то вроде арабов. Северная… ну, о ней разговор особый и невеселый.

Было еще одно важное отличие, и именно оно в наибольшей степени и определило судьбу этого мира. Америка и Азия не были разделены водой.

Путь между ними проходил там, где у нас плещется Берингово море. Между ледниковой арктической пустыней и тайгой с одной стороны и берегом моря с другой лежала относительно неширокая полоса легко проходимой суши, по которой и шла единственная дорога, связывающая Евразию и Америку, называемую тут Каоран. Правда, когда-то она называлась по-другому.

Случилось так, что тут в свое время возникли две соперничающие между собой мировые империи.

Первая занимала почти всю Азию – от Каспия и Уральского хребта до несуществующего тут Берингова пролива и от ледников до Индийского океана. На древнем, ныне вымершем языке она именовалась «Таххар», что в переводе значило просто «земля». Так ныне называется вся эта планета – во всяком случае, официально.