Связанные прошлым - Кора Рейли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Продолжай сосать.
— Данте…
Он нежно подтолкнул меня ближе к своему члену.
— Соси мой член, Вэл.
С негодующим фырканьем я взяла его в рот и действительно начала глубоко работать над ним. Вскоре мое возбуждение вернулось в полную силу, почти забыв о проколе.
Бедра Данте дернулись, явный признак того, что он приближается.
— Достаточно.
Я отстранилась, и Данте встал, протягивая мне руку. Я взяла ее, и он поднял меня на ноги.
— Наклонись над столом.
Я начала качать головой, но он подошел к двери и повернул замок. Я невольно рассмеялась.
— Чуть не попались.
Он подошел ко мне и крепко поцеловал.
— Наклонись над столом, Вэл.
Задрав юбку, обнажая свою задницу, я наклонилась над столом и застенчиво улыбнулась Данте, который медленно потирал свою эрекцию. Выставленная напоказ, я чувствовала себя непослушной и невероятно возбужденной.
Он подошел ко мне вплотную и начал тереться своим кончиком о мои чувствительные складки, вверх и вниз, раздвигая меня. Низкий стон раздался в его груди, когда он медленно вошел. Я вцепилась в край стола, мои глаза закатились.
Вскоре мне пришлось сжимать губы, сдерживая стоны, и звуки от Данте тоже стали менее сдержанными. Мне было все равно. Библиотека находилась достаточно далеко от кабинета.
— Сильнее, — взмолилась я, и Данте подчинился, впиваясь пальцами в мои бедра.
Мы оба подходили к оргазму, когда Данте отодвинулся назад.
— Повернись, — сказал он.
Я медленно повернулась, пока не легла на спину поперек его стола. Мы создали полный беспорядок в его бумагах. Меня это не волновало. С самого рождения Беатрис мы осторожно занимались любовью в нашей постели по ночам, когда дети спали. Это был первый дикий секс, и я жаждала его, как наркотик.
Данте подхватил меня руками под бедра и рывком прижал к себе, входя во всю длину своего тела. Он склонился надо мной, когда вошел в меня и страстно поцеловал, проглатывая мои стоны. Его пиджак загнал меня в клетку. Боже, нет ничего сексуальнее, чем Данте, который берет меня полностью одетый в свой костюм-тройку.
Фоторамка упала со стола, а держатель для ручек зазвенел самым раздражающим образом. Я уперлась пятками в спину Данте, выгибаясь навстречу ему, когда удовольствие излучалось из моего центра в каждое нервное окончание моего тела. Данте застонал мне в рот и дернулся внутри меня, когда мои стенки содрогнулись вокруг него.
— Вау, — выдохнула я.
Данте улыбнулся.
В коридоре снова загремели шаги, раздался стук, затем ручка опустилась, но замок не дал ей открыть дверь.
Данте с раздраженным смешком покачал головой.
Ручка задергалась.
— Папа? — крикнул Леонас.
— Она заперта? — отстраненно спросила Анна.
Данте выдохнул мне в ухо.
— Почему ты передала свою неприязнь к закрытым дверям нашему сыну?
Я хихикнула ему в плечо, снова обнимая его. Он тихо втянул в себя воздух.
— Папа? — голос Леонаса стал почти возмущенным.
Может, он думал, что Данте разыгрывает его. Ручка снова дернулась.
— Пааааааап?
— Он унаследовал и твою упрямую натуру, — сказал Данте.
Я бросила на него взгляд. Он выпрямился и начал вытираться несколькими салфетками. Я сделала то же самое, стараясь выглядеть хоть немного прилично.
— Папа!
Теперь голос Леонаса звучал почти сердито.
Я подавила смех.
— Он доведет меня до крайности, — пробормотал Данте, приглаживая волосы и поправляя галстук.
— Как я выгляжу?
— Полностью удовлетворённой.
Я поджала губы.
— Данте.
— Твоя прическа в полном беспорядке.
Я посмотрела в окно и распустила волосы. Был полный беспорядок.
Данте направился к двери, а я невинно примостилась на столе.
Как только Данте отпер дверь, Леонас, спотыкаясь, вошел внутрь. Когда он заметил меня, его хмурый взгляд углубился.
— Мама, почему ты здесь?
Глаза Анны исказились от ужаса, будто она что-то заподозрила.
— О боже, — вырвалось у нее.
Она повернулась и зашагала прочь.
Леонас в замешательстве смотрел, как она исчезает.
— Что такого важного, что это не может подождать, пока я не закончу работу? — твердо спросил Данте.
— Анна уже сделала домашнее задание и хотела приодеть Беа.
— Это было так важно, что ты пытался вырвать мою дверную ручку?
Леонас взглянул на меня.
— Анна считает, что Беа ее ответственность, потому что она старше, но я мальчик. Я буду мужчиной в доме, когда папы не будет.
— Ты уже планируешь мою раннюю смерть? — спросил Данте с оттенком сухого юмора.
Глаза Леонаса широко раскрылись.
— Нет, не планирую! Я имею в виду, когда ты уезжаешь по делам. Значит, я остаюсь за мужчину.
Данте тронул Леонаса за плечо.
— Когда меня нет дома, ты должен присматривать за своими сестрами и мамой, но это требует, чтобы ты выполнял приказы, особенно приказы охранников, пока ты не станешь достаточно взрослым, чтобы защитить себя и нашу семью. Мужчина должен знать свои обязанности, и прямо сейчас ты должен выполнить свою домашнюю работу.
— Ладно, — неохотно согласился Леонас.
Он поплелся прочь.
Я подарила Данте долгий поцелуй, прежде чем отправиться на поиски Анны, чтобы посмотреть, насколько она обеспокоена на самом деле. Я нашла ее в детской Беа, где она просматривала наряды.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Пожалуйста, не говори мне больше об этом, — взмолилась Анна, ее щеки покраснели. — Я просто хочу притвориться, что вы с папой ничем не занимаетесь.
Я прикусила губу, сдерживая смех.
— Хорошо.
— Я ищу симпатичный наряд для Беа на вторую половину дня. Луиза скоро приедет, и я хочу показать ей, какая милая Беа в одежде из клеточки.
Анна росла так быстро. Теперь ее интерес к моде был почти так же велик, как и к искусству. Почти тринадцать, Боже мой. Время летело незаметно. Иногда она уже доводила меня до белого каления своими первыми робкими подростковыми выходками.
Беа начала ерзать в своей кроватке.
— Думаю, тебе повезло.
Я достала Беа из кроватки, и она просияла, глядя на меня сонными зелеными глазами. Она унаследовала светлые волосы Данте и мои глаза, сочетание, которое всегда вызывало восхищенные взгляды.
— Этот?
Анна подняла клетчатую юбку и белый ромпер с оборками вокруг шеи. Я позволила Анне сменить подгузник Беа и одеть новый, а затем взяла работу на себя, чтобы Анна одела в соответствующий наряд.
Она вышла из своей комнаты в клетчатой юбке и белом кашемировом свитере, сияя от счастья. Она выглядела такой взрослой и совершенно потрясающей. Было странно держать на руках одну маленькую девочку, в то время как моя первая девочка была готова достичь половой зрелости с полной скоростью.
* * *
Час спустя я стояла на крыльце, завернувшись
