Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева - Данила Зайцев

– Вот и прекрасно.

– Ну, Данила Терентьевич, благодарю за такой успех, я всегда в тебя верил.

– Ну, спаси Господи, Виктор Александрович.

– Данила Терентьевич, заходи всегда.

– Обязательно.

Я стал, мы крепко обнялись, и я пошёл. Думаю, как легко обчаться с такими лицами, и какой добрый и порядошный Виктор Александрович.

Еду к Лидии Ивановне, она меня стречает как родного, мы стали с ней беседовать, я передал ей писмо пресиденту, она прочитала.

– Да, замечательно, но хто ето готовил?

– Я дома написал, а Елена Талгатовна поправила.

– Да, очень хорошо. Знаешь что, я от себя тоже напишу и передам Лукину.

– Ну, спасибо, Лидия Ивановна.

– Ну, и как у тебя дела, Данила?

– Так всё хорошо идёт, уже досевам озимнюю пшеницу.

– Замечательно.

– А вот шебекинские чиновники палки в колёсьи толкают.

– Какой кошмар! Ну, Россия, Россия, до каких пор будешь страдать? – Я всё рассказал, что получается. – А почему губернатору не скажешь, Данила?

– Лидия Ивановна, за каждая мелочь нехорошо надоедать Евгению Степановичу, и у него без нас делов хватает.

– Да, ето правды.

– Лидия Ивановна, я в первых числах вылетаю в Южну Америку организавывать встречу старообрядсов с государством Российской Федерации, ето перва встреча офисияльно после Никона-патриарха, от 1654 года.

– Да, ето важно. И куда поедешь?

– В разные деревни.

– Да, замечательно. Ну что, поезжай. Но на встречу я желаю съездить.

– Обязательно, Лидия Ивановна. Ну, пока, Лидия Ивановна, я пошёл.

– Когда домой, Данила?

– Ежлив по-хорошему, завтра вечером.

– Передавай всем привет, все оне мне понравились.

– Хорошо, спасибо, ну пока.

– Данила, зайди, когда поедешь.

– Обязательно.

– Ну, прощай.

Звонит Новосёлов Владимир:

– Данила Терентьевич, завтра в десять часов приходи в храм, пойдём вместе в фонд сосияльной поддержки, запиши, вот телефон, и позвони, его звать Беляев Владислав Георгиевич.

– Хорошо, позвоню.

– Ну, завтра утром встретимся, пока.

Я звоню Беляеву, рассказываю, хто я, он проздравляет:

– Да, видим вас в газетах и в теле, охота познакомиться и предложить коя-что.

– Да, мы к вам решили зайти с Владимиром завтра в десять часов.

– Хорошо, ждём, Данила Терентьевич, мы вас познакомим с наставником-старовером.

– Да, интересно. Ну хорошо, завтра познакомимся.

– Отлично, ждём, Данила Терентьевич.

– Пока.

Утром захожу в храм к Новосёлову Владимиру, и вместе отправились туда. Приходим, звоним, нам открывают, заводют.

– Кого ищете?

– Беляева Владислава Григорьевича.

– Так точно.

Ого, советские военные ветераны! Нас провели в приёмную, выходит средняго роста мужчина, улыбается:

– Ну, добро пожаловать к нам, Данила Терентьевич, приветствуем. Не посуди, что так тесно.

– Да не заботьтесь, пожалуйста.

– Чем богаты, тем и рады.

– Да, Владислав Григорьевич, ето правильно.

– Что будете пить – чай, кофе?

– Нет, извините, мы с миром не кушаем, а кофе и чай вообче у нас запрещён.

– Вон как! А чем вас угостить?

– Да не беспокойтесь, ничего не надо.

Он знакомит нас со всеми ветеранами, тут подошёл пожилой мужчина пожилого возраста, с нём тоже познакомились, ето представитель с Красноярского края Бекетов Владимир Сергеевич. Ну, стали спрашивать, как устроились. «Да ничего», – я рассказал наши успехи в Белгороде, Бекетов стал жалеть, что как с нами поступили в Красноярским крае, и сказал:

– Таких надо вешать, ето паразиты, оне не думают об стране, всё зарастает, деревни вымирают, и ничто никому не нужно[333]. Данила Терентьевич, мы вас видим в теле и читаем газеты. Значит, начинается переселение староверов? Ето здорово. Нам староверы знакомы, в Сибири их много, ето единственные трудяги, что выживают в тайгах. – Мня ето глубоко задело. – Оне молодсы, живут в таких суровых условиях, и живут прекрасно, всё у них есть, и не голодуют. Вот таких нам надо в Россию, толькя оне могут показать, как жить. Данила Терентьевич, мы вам предлагаем любоя место в России, мы все ветераны бывшего СССР, у нас хорошия контакты, и нам всё доступно – земли сколь хошь, технику любую, скот сколь хошь.

– Но, Владимир Сергеевич, у нас уже в Белгороде компромисс.

– А что вам дали?

– Пока в проекте пять тысяч гектар земли, техника, уже сеем пшеницу.

– И како́ условия?

– Землю на выкуп, а технику в кредит на пять лет.

– Но, Данила Терентьевич, ето несправедливо. Столь земли в России пустует, а вам надо выкупать. Да плюньте на всё, мы вам дадим хоть сто тысяч гектар земли бесплатно, и технику каку́ хочете, и скот – да всё, что желаете.

– Но, Владимир Сергеевич, у нас порядок такой: даром ничего не даётся, за всё надо ответ отдать. А како́ условия, как работать?

– Да совсем просто. Можете производить что хочете, а мы всё будем забирать у вас.

– Да, ето интересно, переселение будет большоя, и всем хватит.

– Подумайте хороше́нь, Данила Терентьевич, вот моя визитка, вдруг что – звони.

– Хорошо, Владимир Сергеевич, благодарю, спасибо вам за такой интерес о староверах.

– Данила Терентьевич, етот народ нужон России.

– Спасибо.

– Ну, пока, у меня работы много.

– Пока, Владимир Сергеевич.

Он ушёл, мы поджидаем наставника староверов. Беляев звонит: «Ты где, скоро? Чичас будет». Минут через двадцать приходит старик лет свыше семидесяти, но ишо крепкий.

– Ну, здравствуйте! – Ага, не старовер, значит, надо быть аккуратным[334]. – Ну что, братья, сердце просится на родину?

– Да, давно была мечта, но не было возможности.

– Ето правды, но чичас свободно. Где устроились?

– В Белгороде.

– Да, там порядок, губернатор замечательный.

Ветераны стали спрашивать:

– А вы хто?

– Я врач и епископ.

Новосёлов Владимир вмешался в разговор:

– А после епископа у вас хто?

– Арфиепископ.

– А Алексей Второй хто вам?

– Да конечно патриярх.

Все ветераны оживились:

– Да, ето нам свой, он же военный. Да, конечно, мы с нём вместе служили.

Вижу, Новосёлов насторожился, а я, наоборот, удивляюсь, поддакиваю. Ветераны восхищаются:

– Вместе служили. Да, он генерал такого-то ранга, я такого-то. Э, товарищи, вы нам свои.

– А как вы хотели? Да что мы сидим здесь, пошли за стол! Я принёс угощение.

Ну, все пошли за стол, все рассялись, он принёс разную сдобни́ну, налию́т всем кофе, Новосёлов добавляет сахару в кофе. «Я, – говорю, – кофе не пью», Новосёлов раз – отстранил свою чашку кофе как ни в чем не бывало.

– Извините, сегодня среда, мы моло́сное не кушаем.

– Ну, смотри сам, вы голодные.

– Да нет, я хорошо позавтракал.

Врач стал наказывать:

– Чичас подходит новая ера, можете открывать любоя хозяйство в России, законы разрабатываются стро́ги и порядошны, а коммунизьмы не будет, забудьте про ето.

– А гонение на староверов?

– Гонение больше никогда не будет ни на кого.

– Кака́ гарантия?

– Очень просто. Мы все староверы, подходите в Синод, и всё, и нихто больше вас не заденет.

– Вон как. Вы говорите – врач, какая специальность?

– Я натуралист-травник и работаю в центре в еврейской клинике, у нас самыя главныя чиновники и богатыя люди пациенты, и нет болезняв, чтобы мы не излечивали.

– А как к вам попасть?

– Очень просто. Вот мой телефон, звони, мня звать Аликас Мик-Эркович. Что нужно – звони.

– Да, с вами дружба для нас очень ва́жна.

– Ну вот, Данила Терентьевич, у вас мой номер есть, мы к вашим услугам. Еслив надо земли, тоже можем помогчи.

– Ну хорошо, большоя спасибо, батюшка. Нам пора.

– Да мне тоже пора. Хорошо, будем на связи.

– Обязательно.

Мы вышли, всех поблагодарили. Новосёлов говорит: «Да ето болтун». Думаю: «Ты сам болтун, ты хорошая птица», но виду не показал. А речь пошла о земле, он просит, чтобы его тоже устроили. «Пе́рво надо добиться, тогда будет видать». Думаю, недаром тебя поморсы опасаются, опасная ты пташка. А ети ветераны у́мны: им надо рабов, а куда лучше староверов! Но староверы палки не жуют, вам показать, каки́ оне хоро́ши бизнесмены, а вы думаете, оне рабы и хто на вас будет ишачить – забудьте, не те времена. А вот врач – ето хорошая загадка. Какой может быть врач генерал и епископ? Да рази в духовным ето допустимо?

В семнадцать часов я пришёл в МИД, мня пропустили, сообчили Поздоровкину, он спустился, и мы отправились в его кабинет. Я доложил, что отправляюсь в Южну Америку, он одобрил, спрашивает:

– Как у вас дела в Белгороде? – Я всё рассказал. – Да, замечательно. Мы с МИДу тоже поддоржали ваш проект.

– За ето большоя спасибо, Владимир Георгиевич. Я написал пресиденту писмо и попросил гражданство Российской Федерации.

– Замечательно, Данила Терентьевич. Ну, желаем доброго успеха, удачи в поездке. Данила Терентьевич, пора вашим признать тебя как представителям, ты для них уже много сделал и ишо сделаешь.