Путин. Внедрение в Кремль - Евгений Стригин

Среди бумаг, которые самоуверенный Текилов имел при себе в момент задержания, в глаза бросались два письма, написанные кизлярским палачом Салманом Радуевым.

Первое письмо на бланке «Общества ветеранов Первомайского сражения» адресовано «полковнику Текилову» (Здесь и дальше письма Радуева приводятся в редакции их автора. — Авт.): «Балауди! Не дождавшись тебя и Ваху, я уехал в Гудермес. Ситуацию ты видишь, выручай, брат. Мне нужны семь тысяч долларов. Ваха остальное все устно объяснит. Организуй мне эту сумму и передай через Ваху. Тем самым ты меня здорово выручишь перед атакой шакалов. Твой старший или младший брат генерал Салман Радуев».

Второе письмо — уже на бланке «Армии генерала Дудаева» — не оставляло сомнений в том, на какие нужды требуются эти деньги: «Балауди! Срочно нужны шесть тысяч долларов для нашего общего дела. Передай через Ваху всю сумму. Деньги нужны до вечера. Пахнет большой партией оружия. Надо отдать задаток 6 + 4 — всего десять штук (остаток 4 тысячи у меня есть). Смотри не подведи. Если у тебя нет под рукой, организуй в другом месте. Твой брат Салман».

Эта деловая переписка самозваного бригадного генерала с самозваным полковником, однако, странным образом согласовывалась с событиями, которые двумя неделями раньше произошли очень далеко от Москвы и не могли не встревожить руководство МВД, которое не испытывало ни малейших иллюзий по поводу истинных намерений Текилова: «Установлено, что в период с 1 по 3 декабря 1997 года при содействии руководителей так называемого «Комитета чеченцев-аккинцев по восстановлению Ауховского района в составе Чеченской Республики» в Новолакский район Дагестана через Хасавюрт была переброшена партия оружия. Инициатором и руководителем переброски был Салман Радуев, участниками — сотрудники отдела разведки и контрразведки «Армии имени Дудаева». Вероятно, для переброски оружия использовались заверенные полые лонжероны жесткой сцепки, скрытые полости и масляные картеры двигателей автомобилей «КамАЗ.»

Я не стану обвинять Евгения Вадимовича Савостьянова в злонамеренности. Очень часто российские государственные чиновники оказывались неразборчивы и доверчивы. А как иначе объяснить, что под их опеку попадали люди, основная деятельность которых была связана не столько с освобождением заложников, сколько с добычей денег на будущую войну в Дагестане, закупкой оружия и ведением разведывательной деятельности. Думаю, именно о таких, как Савостьянов и Рыбкин, говорил циничный Салман Радуев в том же 1997 году, наставляя выпускников одной из диверсионных школ «Армии генерала Дудаева»: «Берите в заложники, убивайте — Аллах простит вас. А на крики политиков внимания не обращайте. Это не более чем шумовая завеса.». (Куликов A.C. Тяжелые звезды, публикация в Интернете).

9

9- Вероятно, намек на книгу Ковалева В.А. «Буржуазная юстиция: с кем и против кого?» (М., «Юридическаялитература», 1981).

10

10- Сотрудник СБП Стрелецкий вспоминает: «Вскоре после своего назначения руководителем Административного департамента аппарата правительства Сергей Вадимович Степашин зашел к Коржакову.

— А. В., что у тебя творится в «Белом доме»? — возмущенно выпалил отставной директор ФСБ. — Не видишь, что под носом делается! Ты разве не знаешь, что Бабичев — засланный казачок, коммунист до мозга костей? — Сергей Вадимович взволнованно продолжал: — Я же помню, как в Верховном Совете Бабичев проводил антипрезидентскую линию. Голосовал против выборов президента, за досрочное прекращение полномочий Ельцина, за импичмент.

Шеф внимательно выслушал генерал-лейтенанта, потом сказал:

— В «Белом доме» есть специальный отдел СБП. Давай, ты то же самое повторишь его начальнику Стрелецкому.

Буквально на другой день я пришел в кабинет к Степашину. Начальник департамента был сама любезность. Даже его вечно красный нос светился особым гостеприимством.

— Слушай, как ты здесь работаешь? Тихо, бесшумно?

— А зачем нам лишний шум, Сергей Вадимович? Степашин понимающе кивнул.

— Валерий Андреич, вот какое дело. Ты Бабичева знаешь?

Как я мог не знать всемогущего шефа аппарата правительства? Смешно, право.

Впрочем, Степашин и не ждал ответа.

— Понимаешь, Бабичев не тот, за кого себя выдает. Он коммунист. Настоящий. Если Бабичев останется в «Белом доме» на период выборов, это может принести президенту массу вреда. Неизвестно, что у Бабичева на уме. Мы с Александром Васильевичем подумали и решили: нужно написать обо всем президенту. Материалы на Бабичева я тебе отдам.

Степашин не соврал. Сотруднику, которого я прислал, генерал добросовестно продиктовал, как и за кого голосовал Бабичев, будучи членом Верховного Совета.

Видимо, будучи еще депутатом, Сергей Вадимович начал собирать компромат на коллег по Верховному Совету. Почему только компромат всплыл именно сейчас? Хотя Степашин об этом и умолчал, догадаться было нетрудно.

Скорее всего, новоназначенный руководитель департамента не поделил что-то с главой аппарата правительства. Бабичев решил показать, кто хозяин в «Белом доме», — формально Степашин подчинялся ему — а бывший директор ФСБ к подобному обращению не привык. Как-никак крупный государственный деятель.

Все рассказанное Степашиным мы аккуратно задокументировали. Приобщили к своим материалам, благо персона Бабичева нас давно привлекала». (Стрелецкий В. А., Мракобесие, публикация в Интернете).

Президенту была направлена информация о политических взглядах Бабичева и его коррумпированности. Стрелецкий продолжал:

«Примерно через неделю после этого у меня в кабинете зазвонил телефон правительственной связи АТС-1.

— Слушай, Валерий Андреич, — сказала трубка голосом Степашина. — Тут ко мне Бабичев приходил, за сердце хватался. Говорит: зачем Александр Васильевич так плохо обо мне думает? Я не такой. Я предан президенту, это все неправильно.

Глава административного департамента замолчал, тяжело дыша в трубку. Ждал, что я отвечу.

— Сергей Вадимович, вы изменили свою позицию?

— Да нет. Я тебя хотел просто проинформировать. Жалко ведь человека. Может, зря мы с ним так.

Ситуацию я понял мгновенно. Степашин решил отыграть назад. Подстраховаться. Видимо, Бабичев понял, что оплошал. Узнав от Черномырдина о происшедшем, он поспешил помириться с экс-директором. И. помирился. Даже подружился. А какие между друзьями могут быть счеты.

Ничего вразумительного Степашину я не ответил. Вежливо распрощался. Подумал: каким двуличным надо быть, чтобы сперва в пылу обиды начать гасить человека, а потом, замирившись, сделать вид, что ничего не произошло. А ведь этот человек руководил нашей госбезопасностью!». (Стрелецкий В.А., Мракобесие, публикация в Интернете).