Ди-Джей - Александр Берник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последнее, что увидел покойник, отходящий в следующее своё перерождение, как донельзя перекошенный в презрении патрон достал из рукава тонкий до прозрачности платочек, брезгливо-нервно вытер пожатую Димой руку и бросил использованный аксессуар в лицо падающего на спину неудачнику…
Глава 20. Локация 4. Когда руки не оттуда растут — это ещё полбеды, а когда язык — это уже беда полная.
Возродился горе-ученик танцующим. Вернее, скачущим в тесноте кареты, изображая бег на месте, высоко задирая колени, с чётким ритмом, колотясь шапочкой-тюбетейкой о потолок, оказавшимся совсем немягким. Откуда такая весёлость? Да оттуда! Суккуба заливалась хохотом, держась за живот. Ей, видите ли, было весело.
Вы когда-нибудь просыпались в столь активном состоянии? Нет? И не советую. Сердечникам гарантирован инфаркт, гипертоникам — инсульт, здравомыслящим — шизофрения.
Хорошо, что Дима не относился ни к первым, ни ко вторым, ни к третьим. Хотя тут, может, сыграла свою роль натренированность. Только название у тренера в его прошлой жизни было иное — будильник. Притом, ни кабы какой навороченный девайс, щадящий тонкую эмоциональную организацию пользователя, а старый бабушкин кругляш с чашками для звона, который требовалось заводить каждый вечер барашком. Всему остальному его разбудить было затруднительно.
Посмеялись, поплясали, утомились и на этом успокоились. Суккуба, продолжая держаться за живот, громко, словно вот-вот родит, протянула тяжёлое «Ох». Дима, наконец, упал на пол и на четвереньках отдышался. Затем наощупь переполз на сидение и, откинувшись на спинку, задрал голову вверх, тем самым показывая полное изнеможение.
— Ну как? — через чур жизнерадостно поинтересовалась Джей, наклоняясь к измотанному пляской абитуриенту.
В ответ Дима ничего не сказал и даже ничего не подумал. Лишь с видимым усилием опустил голову и тупо уставился на красночёлочную сволочь.
— Да, — протянула Суккуба, вновь откидываясь на спинку, — что-то я погорячилась, предполагая, что ты сможешь сдать экзамен с первого раза. Но ты меня порадовал. Ди, ты уподобился уникуму, умудрившемуся в известном слове из трёх букв сделать аж три ошибки.
— Ха. Ха, — это всё, на что хватило молодого человека в ответ.
Он на удивление был зол и очень уставший, что не соответствовало стартовым характеристикам, при которых просыпался в прошлый раз. На что Джей, оценив его состояние, не стала ходить вокруг да около, а сразу приступила к разбору ошибок.
— Дебил, — констатировала она хорошо ей известный факт, чем успокоила себя в первую очередь, после чего принялась загибать пальцы, — во-первых. Ты какого рожна заговорил с эпископом по-русски?
Молодой человек округлил глазки, тут же сообразив, что действительно не переключался на местный говор.
Дима: — Даже и не вспомнил, мать её.
— Во-вторых, — продолжила разбор полётов вредоносная училка, — это ты с какого перепуга эпископа обозвал кардинальским титулом?
— Не понял, — вот тут уже Дима набычился.
— «Ваше Преосвященство» — это обращение к кардиналу. А к епископу в это время следовало обращаться «Ваше Превосходительство». В быту можешь использовать «Святой отец» или, на худой конец, монсеньёр, что с местного переводится как «мой господин».
— А я-то, откуда об этом мог знать? — начал распаляться ученик начальной Суккубской школы с высшим светским образованием.
— Это же прописные истины, — сделала она наигранный вид полного непонимания, мол, как этого можно не знать, но тут же махнула, — ладно, проехали. Он всё равно по-русски ни бум-бум, — но тут заново взвилась на повышенные тона, — и, в-третьих. Вот просвети меня, дуру. Ты зачем старался сломать будущему кормильцу длань, поданную тебе для поцелуя?
Молодой человек впал в ступор. Мгновенно в памяти всплыли церемониальные лобызания рук духовным отцам паствой, не раз видимые и по телеку, и в фильмах.
Дима: — Точно. Это же он мне для поцелуя руку протянул. Вот я урод.
— Да кто бы сомневался, — неожиданно обрадовалась Джей его самокритике и расслабилась, явно закидывая ногу на ногу под пышной юбкой, судя по шелесту и характерной волне, прошедшей по матерчатому колоколу.
— Слушай, но также нельзя! — чуть не плача, запротестовал пристыженный Дима, — одно дело усложнения требований по совращению, но на каком основании ты усложняешь этот процесс созданием неприемлемой внешней обстановки? Я и так тут как выходец из племени Мумба-Юмба. Ни хрена не знаю. Да я пока такими темпами до их королевы доберусь, она на пенсию уйдёт. Это нечестно! Что, так сложно вложить мне в голову хотя бы элементарные основы их быта и нравов?
— Алё! — прервала его Суккуба, пощёлкивая пальчиками и привлекая к себе внимание, — Ты вообще сейчас о чём? А в реальной жизни тебе кто расклад по окружению и менталитету твоей жертвы будет преподносить? Пушкин что ли? Вот решил ты, например, оприходовать богатенькую мажорку, с целью поправить своё финансовое положение. А она что, эти финансовые ассигнации сама рисует? Нет, мой мальчик. Денежки разводятся на папенькиных плантациях. А для этого ты должен умудриться войти в их круг или, по крайней мере, владеть полной информацией по её окружению. В какой среде живёт. Чем дышит. Кто и как воспитал. Каким образом и с какой стороны к ней можно подкатить. Сыграть роль среднестатистического Альфонса тут не получится. Здесь требуется входить в роль куда глубже и правдоподобнее. Много ты знаешь специфических сообществ, обладающих деньгами? Да ничего ты о них не знаешь. Потому что ты туда не вхож. У тебя есть дворовые пацаны, трудовой коллектив, ну и так, по верхам нахватался кое-чего от телевизора. Ты не знаком ни с культурной богемой, ни с акулами бизнеса, ни тем более с политической элитой. Как ты собираешься там работать? Или после моего обучения решил отыграться на проститутках? Мол, всех, кого купил — отымел, и ни одна не отказала? Ну ты прям секс-гигант!
— Да понял я, — капитулировал Дима, с поднятыми руками, повышая голос и прерывая этот дерьмовый разнос.
Орать он себе позволил ни оттого, что осмелел, а оттого, что карета выехала на брусчатку, и теперь диалог можно было вести только криком. Но до остановки «Собор Парижской Богоматери», тем не менее, доехали молча. Дима думал. Джей нагло подслушивала. Местами хмыкая и кривясь, но в целом одобрительно кивая. Итогом рассуждений после морально-поучительной порки, стало рождение простой мысли: «Да. Всё сложно».
На этот раз абитуриент встречал троицу, опять непонятно откуда появившуюся в конце дорожки, уже с другим настроем. Он не
