Devil ex machina - Марьяна Куприянова

– Садись. Я ожидал тебя.

Глава 26, в которой Фаина узнает много нового, но все еще ничего не понимает

«О, сегодня я знаю: ничто на свете не претит человеку больше, чем идти путем, который ведет его к нему самому!»

Герман Гессе – «Демиан»

Некоторое время Фаина стояла на месте и глядела на Яна, обреченно опустив руки вдоль тела. Внутри нее велась борьба за правильное восприятие реальности. Мозг не знал, как лучше реагировать на происходящие события, о которых можно разве что в книге прочесть, и предпочитал впадать в состояние транса. Критерии адекватности сильно пострадали в последнее время, и, во избежание еще большей катастрофы, пришлось экстренно понизить их.

Ян медленно и поэтапно вел ее к этому дню и к этому моменту, весьма дозированно впрыскивая свой яд безумия и страха, каждый раз слегка увеличивая дозу. А теперь у Фаины передозировка. Естественный итог.

Сейчас юноша выглядел очень спокойным, даже слегка виноватым, но стремился подавить ненужные эмоции маской уравновешенности, примять куда-нибудь внутрь, чтобы не заметили. Ян сидел за столом рядом с двумя кружками горячего черного чая и открыто смотрел на гостью. Словно полчаса тому назад не кинулся на нее зверем, потеряв голову от животной ярости. Ныне – полное самообладание. Уже ничто не разозлит его настолько сильно. Но Фаина увидела его истинное нутро. Эту бездну тьмы от нее уже не спрятать, не замаскировать. Даже глядя в спокойное красивое лицо зеленоглазого соседа, она видит в нем то, что увидела однажды. Человеческая маска крошится и рассыпается. Но есть ли под нею кто-то, кроме чудовища, которое хочет, но не может ее убить?..

Похоже, сейчас это и предстоит выяснить. Ян дал ей время осмыслить увиденное, и лишь затем, так и не заметив реакции, повторил приглашение, снабдив соответствующим жестом.

– Присаживайся же, Фаина, – он почти поднялся, чтобы подвинуть ей стул. – Нам есть, что обсудить.

Она вздрогнула, нахмурилась, новым взглядом осмотрела кухню, мужчину, пар над кружками. Медлила, словно кошка, не уверенная в благих намерениях того, чья рука тянется погладить ее.

– Не бойся. После всего, что было, страха остаться не должно.

Да, он был прав. Больше она не боялась за свою жизнь или здоровье. Ей стало все равно на это в такой степени, когда разум дает сбой, реальность проседает зыбучими песками, а инстинкты самосохранения вырубаются за ненадобностью. Чтобы перешагнуть последнюю границу, осталось лишь принять предложение Яна и сесть рядом с ним. Отбросив сомнения, так Фаина и поступила. Стул скрипнул. Девушка обхватила обеими ладонями кружку с горячим, мутным от лимонного сока напитком цвета янтаря.

– Я добавил меда с лимоном. Ты промокла и можешь заболеть.

– Да, – кивнула она с нервно-смущенной улыбкой.

Неизвестно, что больше согрело ее в тот момент – плавный и тихий голос Яна, что проявил неожиданную заботу, или восхитительный по температуре и вкусу кисло-сладкий чай. Лаской Ян мог придать Фаине любую форму. И как только она полноценно оказалась в его власти, он значительно ослабил хватку. Может, это имел в виду Кирилл, когда советовал не сопротивляться. Они стали пить чай и изучающе смотреть друг на друга. Ничто не могло бы отвлечь их от взаимного созерцания в таинственной тишине. Общежитие молчало, вечный стук его сердца замер на то время, пока двое должны были поговорить о самом важном.

Под теплой зеленью мужского взгляда Фаине стало на удивление комфортно. Тело больше не болело, а вкусный чай приятно согревал изнутри. Ян, который сидел сейчас перед нею, не имел ничего общего, кроме внешности, с тем Яном, что избил ее и сломал палец. Это был добродушный и умудренный жизнью мужчина, не способный на жестокие поступки. И пусть это всего лишь маска. Зато какая убедительная.

Фаина успокаивалась с каждым глотком, словно вместо чая прихлебывала умиротворение в жидком виде. Ян молчал, предоставив ей время, чтобы прийти в себя. Ждал, пока она заговорит первой. Но с чего начать этот сложный разговор, который давно назревал мучительно сладким, дурманящим плодом? Фаина решилась заговорить, едва ее кружка опустела чуть меньше, чем наполовину.

– Надолго ты здесь?

Вопрос слегка удивил его. Судя по движению темных густых бровей, он ожидал иного. Ян откинулся на спинку стула и наградил ее покровительственной улыбкой. Фаина засмотрелась на полные губы и благородные черты лица. Долгое наблюдение за ним вблизи погружало в приятный дурман. Словно только что видел чудесный эротический сон и никак не можешь отойти от него.

– Ненадолго.

– Я так и подумала.

Они неловко помолчали. Ян не опускал с девушки пытливого взгляда, а ей хотелось лишь одного – чтобы он обнял ее прямо сейчас и пожалел, пообещал, что ничего подобного больше не случится, что он никому не даст ее в обиду. Если бы только он прижал ее к себе своими сильными руками, погладил по волосам, покачал, как ребенка, она бы сразу разрыдалась и нажаловалась ему на весь мир. Сказочные мечты…

Рассматривая широкие плечи, к которым так хотелось припасть израненной жертвой, Фаина заметила капли подсохшей крови на его одежде. Дружеское напоминание о том, кто на самом деле сидит перед нею, нелепо обмотавшись человеческой кожей. Тот, от кого не стоит ждать ни жалости, ни сострадания, ни искренности.

– Ты человек?

В ответ он вновь неловко ухмыльнулся, словно оправдывался, что не может поведать всей правды. Фаине и этого было достаточно. Отсутствие утвердительного ответа – тоже ответ.

– Почему люди избегают очевидной истины? Предпочитают игнорировать ее. Я не понимаю этого в вас.

– Я уже много лет не знаю, в чем истина. Ее поиск только мутит рассудок.

– Истина в том, что ты другая. Не лучше, не хуже окружающих, а другая.

– Брось. Не хочу даже слышать ничего подобного.

– Фаина, хоть ты и не привыкла идентифицировать себя как нечто большее, нежели мозг и нервные окончания, а тем более сравнивать себя с остальными, ты – принципиально иная особь, и ничто этого не изменит. Все, что с тобой происходит – прямое подтверждение моим словам. Неужели ты сама этого не осознаешь?

– Именно поэтому ты меня мучаешь? Я бы тогда многое отдала, чтобы быть обычной, незаметной для тебя.

– Как все остальные? Расходный материал. Мой взор надолго не задерживался на них. Но ты… Я чуть не проглядел тебя. Не заметил поначалу, какая ты. Чудаковатая, асоциальная и молчаливая соседка, которой нет дела до происходящего вокруг. С непримечательной внешностью. Без особых талантов и умений. Ты единственная восприняла меня адекватно – с самого начала – с опаской и недоверием. Пока все прочие слагали гимны или сплетни в мою честь, ты избегала и боялась меня, презирала и даже