Паноптикум. Книга первая. Крах - Александр Гракх

— Китобой? — произнес Луций, отложив газету в сторону. — Вы коренной бореец?

— Истинно так, мистер Мнемоник, — ответил человек, представившийся Роджером. — Моих предков всегда кормило море, но я решил продать семейный бизнес и перебраться в пыльную Викторию. Невозможно, знаете ли, заниматься китовой охотой, в то время как закупочные цены держатся на минимальных отметках. Десять лет я пытался вести бизнес на китовом мясе, но… к Нептуну его. Последнее время Братья Саммерс и «Морские глухари» окончательно вытеснили небольшие компании вроде моей…

— Братья Саммерс… — Луций, улыбнувшись, повторил знакомую фамилию. — В молодости я умудрился семь лет проплавать на китобойном баркасе «Единорог», который принадлежал братьям Саммерс…

— «Единорог»? — кивнул Роджер, выражая удивление. — Это старое корыто утонуло в позапрошлом году, хотя, как поговаривает молва, судну помогли отправиться на морское дно. Саммерсы получили неплохую страховку за этот ржавый баркас.

— Это похоже на старшего Саммерса, — произнес Луций, вспоминая этого вечно неопрятного человека, от которого всегда разило ромом. — Он всегда искал на чем заработать. Однажды он умудрился продать заезжим коммерсантам изрядно подпорченное мясо за двойную цену…

Луций, усмехнувшись, стал вспоминать тот случай, когда он, работая в холодильной камере баркаса, наблюдал за тем, как Саммерс — старший заключал сделку.

— Мистер Мнемоник, — уважительно произнес Роджер, — судя по вам, вы довольно успешный человек. Видимо, расставание с китобойным делом пошло вам на пользу?

— На пользу мне пошло увлечение «Гладиаторскими играми», — ответил Луций. — Сейчас я следую на Борей в качестве почетного судьи отборочных игр этого сезона…

Услышав это, Роджер Биль внезапно прищурился и немного напрягся. Судя по его лицу, он пытался что-то вспомнить — Тац… Ли… Лиц… Луций… Точно, Луций! — воскликнул он, немного пристав с места. — Мистер Мнемоник, ваше имя Луций?

Это не было неожиданностью для Луция, имя которого ещё помнили со времен его триумфа на арене в 2707 году.

— Да, это так, — горделиво приподняв подбородок, ответил Луций.

— Да я же благодаря вам в 2707 году нашел недостающую сумму на покупку нового баркаса! — вскричал Роджер. — Вот, смотрите…

Вскочив с кресла, бородач проследовал к саквояжу и, достав оттуда кипу бумаг, вернулся к столу.

— Вот, — он протянул Луцию копию техпаспорта, где в графе «название судна» стояло «Копьё Фортуны». — Поставив на вас у букмекеров, я тогда хорошо заработал, а после профинансировал постройку вот этого судна, которое и стало звездой моей небольшой флотилии, которую я продал сегодня утром…

Луций, пробегая взглядом по названию судна, словно вернулся в тот знаменательный день, когда он, имея мощную плечевую мускулатуру, с такой силой швырнул копьё, что убил одним ударом последних двух пленных кайпианцев, получив за этот результат сразу девять очков. Тогда он стал не просто победителем, а обладателем рекорда за всю историю игр. Его рекорд в 39 очков продержался шесть лет, пока Варлок Киммер не побил его достижение на два очка. «Стероидный сукин сын», — подумал про него Луций.

— Так что считайте, мистер Мнемоник, что я ваш фанат… — пробормотал Роджер, укладывая копии обратно в саквояж. — Чем сейчас занимаетесь?

— Государственная служба, — коротко ответил Луций, посмотрев Роджеру в глаза, — остальное не подлежит разглашению…

— А — а — а, — с пониманием закивал Биль, делая благоговейно серьёзное выражение лица. — Тогда я вам расскажу пару историй из своей жизни…

Когда поезд остановился на вокзале Иерихона, в купе вагона № 3, где ехали Луций Мнемоник и Роджер Биль, стоял громкий хохот…

— А он… — не мог выговорить Луций, давясь от смеха. — А он, Роджер? Куда делся он?

— Ай, — отмахнулся Биль, теребя свою немаленькую бороду, — я сам до сих пор не могу этого до конца понять. Наверно, превратился в скалистого грифа и покинул покои моей сестры.

Роджер поднял плечи и комично покачал головой, изображая голову падальщика на длинной шее. «Бородатый гриф», по мнению Луция, получился под стать веселой байке, которые без устали рассказывал его сосед по купе. Раздавшийся щелчок замка заставил собеседников замолчать и посмотреть на появившихся гостей. В купе вошли двое пассажиров лет тридцати, которые непринужденно общались, обсуждая очередной туристический маршрут. Поздоровавшись, они разложили свои тюки на полках и вышли в тамбур, закрыв за собою дверь.

— По — моему, время пойти поужинать… — торжественно произнес Роджер. — Как вы на это смотрите, мистер Мнемоник?

— Позитивно, — произнес Луций, поправляя запонки на рукаве.

— Тогда, только после вас, — Роджер привстал и услужливо показал в сторону выхода.

Расположившись в вагоне — ресторане, они заказали ужин и бутылочку настойки из горных трав в качестве аперитива.

— Не знаю, как вы, мистер Мнемоник, — произнес Роджер, разливая аперитив по бокалам, — а я, признаюсь честно, большой гурман…

— По вам так не скажешь, — произнес Мнемоник, намекая на худощавое телосложение Роджера.

— Мистер Мнемоник, быть гурманом — это не значит много есть, быть гурманом — это значит, есть качественно… — многозначительно произнес Биль, роясь в своём саквояже. — И ничто так не облагораживает пищу, как различные специи и соусы, приготовленные тобой самостоятельно…

Достав из саквояжа деревянную шкатулку, Роджер поставил её перед собой и, открыв, посмотрел на заказанные блюда.

— Так, под рыбу нам нужен острый маринад и немного вот этой специи пряничного дерева, — с этими словами он достал пару склянок, — а для тефтелей с беконом нужно немного измельченного корня сандала с листьями каприканской карликовой ивы… Порция розового масла тоже не помешает…

Расставив перед собой на столе склянки, Роджер с видом знатока стал «облагораживать» запеченную в сельдерее рыбу, обильно посыпая её специями. Выдавив пару капель лимона на тарелку, Роджер принялся с аппетитом поглощать аккуратно нарезанные кусочки, макая их в лимонный сок.

— Превосходно, — промолвил Роджер, жадно пережевывая пищу. — Одно время я занимался поставкой специй из Ниу, пока союзники не ввели торговое эмбарго. Там был один человек, который научил меня азам обращения с этим специфическим товаром. То, что сейчас продают на рынках метрополии, это по большей части даже не третьесортный продукт. Это какие — то сушеные травы из ближайшего оврага. Поэтому я, мистер Мнемоник, решил сменить китобойный бизнес на бизнес по выращиванию и производству настоящих специй. В округе Виктория у меня есть гектары хорошей земли, где я и займусь этим делом, которое, как я думаю, принесёт мне хорошую прибыль. Может, округ Виктория и засушлив, но новая автоматическая система орошения, которую я собираюсь установить в течение следующего месяца, должна превратить меня в ещё более богатого человека. Кстати, не желаете попробовать специи?

Роджер подкрепил своё предложение, пододвинув к Луцию набор приправ, лежащий в деревянной коробочке на белоснежной скатерти.

— Нет, спасибо, — ответил Луций, поедая телятину с кровью, — предпочитаю вкус самого мяса, а не вкус приправ…

Роджер учтиво кивнул, после чего продолжил с аппетитом поглощать рыбу, не забывая при этом нахваливать работу повара.

Внезапно он замолчал. Луций, оторвав взгляд от разрезания мясных волокон, посмотрел на собеседника. Глаза Роджера выражали какую — то растерянность, а он сам, осмотревшись по сторонам, обратился к Луцию, который, в свою очередь, даже перестал жевать, наблюдая эту мизансцену.

— Мистер… — промямлил Роджер и, немного помолчав, добавил. — Простите…

Вскочив с кресла, он, шатаясь, двинулся по полупустому вагону — ресторану в сторону туалета. Луций, проводив Роджера взглядом, продолжил трапезу, подумав о том, что китобойный бизнес окончательно доконал беднягу.

Когда Мнемоник поставил перед собой десерт, представляющий собой мороженное, густо политое абрикосовым желеобразным составом, на бархатной дорожке, проходящей через весь вагон — ресторан, появился Роджер. Судя по его виду, ему явно нездоровилось. С трудом добравшись до кресла, он, тяжело дыша, осторожно присел на своё место.

— Извините, мистер Мнемоник, — произнёс Биль, — моя болезнь настигает меня в самый неподходящий момент… Эти приступы…

Отдышавшись, он похлопал по карманам пиджака.

— Мистер Мнемоник, — слабым голосом обратился Роджер, — не могли бы вы позвать официанта? Кажется, я забыл свои таблетки в уборной…

— Конечно, — решительным голосом произнес Луций.

Бросив размешивать свой десерт, он повернулся в сторону бара и, эффектно щелкнув в воздухе пальцами, выкрикнул: