Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так называемая «военная оппозиция», долгое время фигурировавшая в историографии в качестве партизанщины, направленной против курса наркома по военным делам, стала боевым зарядом, вхолостую выстрелянным Лениным по сдавшемуся сопернику. За предательство Сталина пришлось ответить его соратникам по обороне «Красного Карфагена». Естественно, оптимизма события весны 1919 г. им не прибавили. Не исключено, что именно предательством Сталина, «случайное присутствие» которого в Царицыне сблизило будущих членов первого состава всесоюзного Политбюро, объясняются последующие (в конце 1920‐х гг.) твердость и принципиальность Ворошилова в отстаивании неучастия Красной армии в коллективизации советской деревни.
Историческое решение о неопубликовании стенограммы военной секции VIII съезда РКП(б) приняло 6 апреля 1919 г. Организационное бюро ЦК. Вопрос был настолько пикантным, что в протоколе стоит: М.Ф. «Владимирский сообщает, что печатание протоколов съезда задерживается потому, что редакционная комиссия не знает, в каком виде печатать стенограммы закрытого заседания и секции по военному вопросу». Оргбюро решило включить-таки в протокол доклад Г.Я. Сокольникова и В.М. Смирнова и, естественно, принятую съездом резолюцию[1404]. Несмотря на необходимость демонстрации единства партии в моменты острейших кризисов, решение можно считать серьезной уступкой Троцкому: если бы вскрылись все подробности обсуждения военного вопроса в секционных заседаниях, авторитету Троцкого в армии, вероятно, пришел бы конец.
Г.Е. Зиновьев в 1928 г., наставляя письмом одного иностранного коммуниста, писал: «Я не знаю, случалось ли Вам лично принимать ранее непосредственное участие во фракционных боях. Если случалось, то Вы знаете, как много страстности и преувеличений обыкновенно вносится в эту борьбу со стороны всех борющихся лагерей. А затем уж наступает период, когда действительно можно вышелушить из спора основное ядро этого спора и более или менее спокойно и объективно, без излишних преувеличений, подвести итог ему»[1405]. В 1919 г., в дискуссии по военному вопросу на заседании и в кулуарах VIII съезда РКП(б), все произошло именно так. Съезд собрался, делегаты повозмущались, под ленинским давлением приняли удобную для руководящего ядра партии резолюцию, затем разъехались. А видные большевики, затянув «узду» (выражение И.В. Сталина) на шее Л.Д. Троцкого, уже в спокойной обстановке стали решать, как им жить дальше – заодно, как должна жить Красная армия.
25 марта состоялось пленарное заседание ЦК РКП(б). В.И. Ленин выступил в прениях при обсуждении вопроса об итогах работы военной секции VIII съезда РКП(б) и о реорганизации центрального аппарата управления РККА в связи с острой критикой на съезде работы военных учреждений и лично Л.Д. Троцкого[1406]. Г.Е. Зиновьев напомнил, что, по сути, Л.Д. Троцкий остается у руководства военным ведомством с тремя условиями: о реорганизации Полевого штаба, о Всероссийском главном штабе, и главное – об обязательном ежемесячном совещании Троцкого с партийными работниками[1407]. Пленум ЦК, во-первых, принял решение о создании Политического отдела Реввоенсовета Республики[1408]. Во-вторых, В.И. Ленин предложил составить особую резолюцию Политбюро ЦК РКП(б) о Л.Д. Троцком. На основании этого предложения основателя партии был разработан[1409] проект постановления Политбюро: «Ознакомившись с докладом т. Г. З[иновьева] и одобряя его содержание, ЦК постановляет: 1) довести до сведения т. Троцкого копию [зиновьевского] доклада; 2) сообщить т. Троцкому четыре предложения съездовской комиссии, признав эти решения безусловно обязательным[и] для ЦК; 3) просить т. Троцкого увольнять и перемещать военных работников-коммунистов не иначе, как через партийную организацию (Оргбюро ЦК); 4) предложить т. Троцкому провести в жизнь как можно скорее все практические указания, содержащиеся в резолюции, принятой съездом в пленуме; 5) указать Троцкому на необходимость возможно более внимательного отношения к работникам-коммунистам на фронте, без полной товарищеской солидарности с которыми невозможно проведение политики ЦК в военном деле»[1410]. 26 марта Политбюро в составе В.И. Ленина, Л.Б. Каменева, Н.Н. Крестинского и И.В. Сталина утвердило проект[1411], причем от имени ЦК РКП(б) [1412].
Л.Д. Троцкий не преминул помахать кулаками после драки, направив в ЦК РКП(б) заявление с критикой зиновьевских тезисов и малоприличными выпадами в адрес своих оппонентов на съезде. Чего только стоит характеристика части оппозиции и лично В.В. Осинского – «претенциозная партийная интеллигенция, в значительной мере состоящая из обиженных советских чиновников и из нервных, уставших людей»[1413]. Однако, отослав заявление «дорогим товарищам»[1414], Л.Д. Троцкий был вынужден создавать видимость подчинения воле съезда: 29 марта 1919 г. Оргбюро заслушало телеграмму председателя РВСР «о необходимости созыва совещания в составе Всебюровоенкома, [Всероссийского] глав[ного] штаба, [Высшей] военной инспекции, Управления Глав[ного начальника] снабж[ений] (имеется в виду Центральное управление по снабжению армии. – С.В.) и [В] ЦИК». Оргбюро постановило: «Созвать через Президиум [В]ЦИК совещание не раньше понедельника и запросить тов. Троцкого на заседании ЦК, что сделано по делу [Н.И.] Раттэля»[1415]. 28 апреля Троцкий получил нагоняй на заседании Политбюро по итогам рассмотрения вопроса «о выполнении резолюций партийного съезда о реорганизации Всероссийского глав[ного] штаба и др. организаций Военного комиссариата»[1416]. Если для председателя РВСР реализация решений съезда стала печальной необходимостью, которую следовало отложить до лучших времен, военные оппозиционеры отнеслись к практическим рекомендациям VIII съезда РКП(б) с должным энтузиазмом. Не случайно, ряд наиболее принципиальных, критических по отношению к Троцкому со товарищи, установок съезда проводился Центральным комитетом РКП(б) через видных деятелей военной оппозиции: так, манифест ЦК к военным 2 апреля 1919 г. Оргбюро поручило составить Емельяну Ярославскому[1417].
В организационном плане важным для истории советской политической системы следствием военной дискуссии на VIII съезде РКП(б) стало создание на базе Всероссийского бюро военных комиссаров, а также Политического отдела РВСР, Политического управления РВСР – Политуправления РККА в качестве специфической структуры Секретариата ЦК РКП(б), через которую большевистская партия осуществляла контроль над Л.Д. Троцким, военным аппаратом и Красной армией в целом.
Как сообщалось в «Организационном отчете ЦК», опубликованном 2 декабря 1919 г., политическая работа большевистского ЦК в Красной армии «была выделена из Секретариата ЦК в особое учреждение (Политуправление Реввоенсовета Республики), во главе этого Политуправления стояли члены ЦК (последовательно: [И.Т.] Смилга, [Л.П.] Серебряков, [А.Г.] Белобородов, [Х.Г.] Раковский), и работа как по распределению партийных сил, так и по руководству красноармейскими коммунистическими организациями шла в самом тесном контакте с Секретариатом, под общим руководством Организационного бюро. В состав Секретариата ЦК на правах заведующего отделом входил также ответственный организатор отрядов особого назначения (коммунистический Все[в]обуч), созданных Центральным комитетом по постановлению [Восьмого] съезда. В самое последнее время Организационное бюро приняло решение влить эти отряды в общую организацию Все[в]обуча, сохранив лишь внутри его известную самостоятельность коммунистических кадров и возможность их отдельного использования»[1418]. Естественно, о тотальном контроле Секретариата ЦК РКП(б) над военным строительством речи пока не шло.
Большинство решений, представлявших интерес для военной «оппозиции» и даже части высшего руководства РККА, проведено не было. Несправедливо обиженный на VIII съезде И.И. Юренев указал IX съезду РКП(б) 30 марта 1920 г.: «Партийный съезд должен сказать, допустимы ли те методы, которые применялись в ЦК (созыва VIII съезда. – С.В.). [П] ередо мною
