Глобус 1976 - Коллектив авторов

В большом очерке «Гусиное озеро», который печатался в «Вестнике» из номера в номер, Н.

Бестужев описал историю озера, названного Гусиным из-за несметного количества диких гусей на его

берегах и воде; дал сведения о местной флоре и горных породах; рассказал о бурятах, кочующих по

его берегам, воспроизвел их обычаи и нравы; первый записал их причудливые поэтические сказки;

первый из исследователей заговорил о бурятском народе без оттенка пренебрежительности. «Что же

касается до умственной способности бурят, то, по , моему мнению, они идут наравне со всеми

лучшими племенами человеческого рода», — писал Н. Бестужев в очерке. Для нас сейчас эта мысль

естественна и бесспорна. Но Н.Бестужев говорил об этом в середине XIX века, когда многим, даже

прогрессивным ученым казалось, что «дикие», «нецивилизованные» племена по самой своей природе

не способны к развитию. Совсем иным было отношение декабристов к местным племенам.

«Якуты крайне правдивы и честны, лукавства в них нет и воровства они не знают», — замечал

Муравьев-Апостол.

«Тунгус беден, но честен и гостеприимен, — писал А. Бестужев.-Живучи день до вечера одной

ловлей, он нередко постится дня по 3, ничего не убив, но готов разделить последний кусок с

путником».

Среди поселенцев Сибири декабристы отмечали русских, поражались их одаренностью,

трудолюбием, умением приспособиться к местным условиям.

Как этнографы декабристы оставили богатый материал. Они могли тесно соприкоснуться с

местным населением и изучить такие подробности быта, какие приезжим этнографам узнать не

удавалось.

Коренные жители Сибири — самоеды. Рису-

нок из описания путешествия академика А.

Миддендорфа.

Одежда самоедов.

«Живу около 10 лет в Забайкальском крае, — писал Кюхельбекер в Петербург, — и все,

заслуживающее внимания, я... старался узнать как можно подробнее». Он записывал песни, сказки,

местные слова и выражения, предполагая написать несколько этнографических очерков. Один был

написан и отправлен для опубликования в Петербург, но запрещение декабои-стам печататься,

предписанное Бенкендорфом, пресекло дальнейшие попытки Кюхельбекера.

Этнографом Якутии и активным собирателем якутского фольклора был Александр Бестужев. Он

говорил ученому Эрману, что наблюдения той удивительной обстановки, в которой он находится,

единственное утешение для него и что остаток жизни он хотел бы посвятить изучению языка и

устного народного творчества якутов. Он не успел выучить язык — слишком недолго, всего полтора

года, жил он в Якутии, слишком короткой была его оставшаяся жизнь. Но он успел собрать якутский

фольклор, познакомиться с бытом якутов. В его сибирских очерках и письмах обрисованы различные

стороны жизни якутов — их охота, рыбная ловля, торговля, езда на собаках; их предания, поверья и

религиозные обряды. Вот как описывает А. Бестужев один из обрядов, совершаемых на якутском на-

родном празднике «иссых»: «Три шамана приближаются к огню... волосы их падают по плечам. Они

умоляют духов не насылать падежа и болезней. Голос их то пронзителен, то рокотен; бубны звучат

повременно; и каждый из них, черпнув ложкою кумыса из огромных деревянных кубков (аях),

брызжет им на огонь. Это умилостивительное возлияние...»

Мы рассказали лишь о части той большой работы по изучению Сибири, которую провели

декабристы. Сообщаемые ими сведения были очень ценны, как первая попытка ознакомить русское

общество со страной, о которой у него были самые превратные представления, и в тот момент, когда

интерес к Сибири стал пробуждаться и в России и в Европе.

В лице декабристов Сибирь нашла своих исследователей — ботаников и зоологов, этнографов и

метеорологов, писателей и поэтов. И хотя запреты царя и полиции были жестоки, декабристам все-

таки удалось создать в Сибири своеобразную Академию наук, о которой писал царю Н. С.

Мордвинов.

* * *

СОЛЕНЫЕ ВЕТРЫ

На каждый квадратный километр Нижнего Поволжья за год выпадает 47 тонн соли. Откуда же она берется? Оказывается,

из Каспийского моря. Ветер поднимает с его поверхности в атмосферу тысячи тонн соли. При скорости ветра 6 метров в

секунду над Каспием повисает 45 тысяч тонн солей; если же скорость увеличивается до К) метров в секунду, количество

солей возрастает до 160 тысяч тонн. А ведь это 60 железнодорожных составов!

А. Муранов

ЧЕЛОВЕК, ОТКРЫВШИЙ

„ЧЕТВЕРТОЕ ЦАРСТВО ПРИРОДЫ"

Творчество поэта, диалектика философа, искусство исследователя — вот материалы, из которых слагается великий

ученый.

К. А. Тимирязев.

Этого человека еще при жизни увенчала своими лаврами мировая слава. Друзья и товарищи

называли его великим ученым.

Слава бывает разная. Трескучая и крикливая, она иногда выхватит свою жертву из миллионов,

вознесет ее высоко в блеске мимолетной вспышки, которая тотчас же угаснет, погрузив в тьму

небытия временного избранника. Но есть и другая слава — прочная и постоянная, основанная на

достижениях огромного труда и заслугах перед человечеством. Имя обласканного ею человека не

меркнет и, словно драгоценный камень, сияет даже под напластованиями времени, стоит их лишь

слегка расчистить.

Испокон веков в мире были известны три царства природы минеральное, растительное и живот-

ное. Под ними понимался весь земной шар. Это было аксиомой, непреложной истиной.

Про этого же человека, желая отразить значение свершенного им для науки и человечества, совре-

менники говорили, что он открыл «четвертое царство природы» — почву. И это открытие навеки

поставило его имя среди корифеев науки всего мира.

Этим ученым был Василий Васильевич Докучаев.

Он родился 7 февраля 1846 года в селе Милюкове Смоленской губернии в многодетной семье свя-

щенника. Детские годы прошли в деревне. Он видел нищету и все тяготы жизни крепостных

крестьян, неодолимую их нужду и вечную борьбу за существование.

Мальчик проявлял огромную любовь к природе. Вместе с деревенскими ребятами-пастухами дни и

ночи проводил в поле, на пастбищах. И когда много лет спустя он стал ученым с мировым именем, в

его творениях ожили яркие описания природы своей родины и тех мест, которые посетил во время

многочисленных экспедиций.

В. В. Докучаев в молодые годы.

В одиннадцать лет кончилась привольная мальчишеская жизнь. Настали годы учебы. Отец хотел,

чтобы сын пошел по его стопам -стал священнослужителем. Но жизнь разбила отцовские мечты.

Окончив бурсу, где юноша вел жизнь, ничем не отличавшуюся от столь образно описанной Н. Г.

Помяловским в «Очерках бурсы», Докучаев поступил в духовную семинарию, но вскоре оставил ее и

стал студентом Петербургского университета, навсегда порвав с религией. Здесь он отлично учился на

естествоведческом отделении физико-математического факультета.

Очень увлекался геологией, часами пропадал в кабинете, изучая минералы, и так сроднился с этой

наукой, что после блестящего окончания университета в 1871 году остался работать на скромной

должности консерватора геологического кабинета. И потом, уже будучи профессором того же

университета, никогда не забывал сюда дорогу. Более четверти века в аудиториях звучал его голос на

лекциях, посвященных познанию почвоведения — науки, создателем которой он был сам.

Полностью отдавая себя благородному делу воспитания молодежи, Василий Васильевич Докучаев

никогда не замыкался в рамках учебного кабинета. Он не был кабинетным ученым, как иногда про

него говорили недруги.