Глобус 1976 - Коллектив авторов

недолго. Совет вождей был непродолжителен, а ответ краток и достоин славы Те Реви Манги

Маниапото:

Э хоа! Ка ваваи тону ахау,

акэ, акэ, акэ! (Друг! Мы будем продолжать сражаться, всегда, всегда, всегда!)

— Это делает честь вашим мужчинам! Но подумайте, что станется с женщинами! —

взволнованно вскричал переводчик капитан Мэйр.

И тогда черноглазая красавица Ахумаи, дочь вождя Те Паэраты, подскочила к частоколу и звонко,

так, что услышали все, крикнула:

— Если наши мужчины должны умереть, женщины умрут с ними!

Получив отказ на предложение сдаться, англичане с удвоенной яростью возобновили

бомбардировку Ораукау. Скоро маленькое укрепление скрылось за сплошной завесой дыма и пыли,

сквозь которую то тут, то там пробивались к небу громадные языки огня. Трескучее пламя быстро

пожирало деревянные дома селения, подожженные снарядами, жадно лизало изрешеченный пулями

частокол. Казалось, что внутри частокола не осталось ни одного живого существа. Но когда солдаты,

подгоняемые офицерами, ринулись вперед, их вновь встретил убийственный ружейный огонь. Атака

захлебнулась.

Там, где защитникам укрепления приходилось особенно туго, как из-под земли вырастал в дыму

рослый человек в накидке из собачьей шерсти, с длинным жезлом в руках, напоминавшим посох и

украшенным кисточками из собачьих хвостов. У него были седые усы и моложавое, без единой

морщинки, лицо, разрисованное затейливыми спиралями татуировки. Заглушая грохот разрывов и

трескотню ружей, как гонг, гудел его могучий бас: «Будьте храбры, храбры!» Те Реви Манга поднимал

ружье, выпавшее из рук убитого воина, и приникал к бойнице. В его крепких руках ружье разило без

промаха. «Будьте храбры, храбры!»

Еще трижды отбросили маори штурмующие колонны. Десятки тел в синих мундирах (чтобы

уберечь свои войска, англичане отказались от традиционных ярко-красных мундиров,

представлявших слишком хорошую мишень для метких и зорких маори) устилали склоны холма. Но

и сами маори несли большие потери от артиллерийского огня и ручных гранат, которыми их за-

брасывали солдаты. Выстрелы из-за частокола звучали реже и реже. А потом вместо свинца в

англичан полетели... деревянные пули.

Еще в начале боя один из британских снарядов, разорвавшись внутри укрепления, повалил дерево

пурири, древесина которого необычайно тверда и тяжела. И вот теперь, когда иссякли скудные запасы

свинца, мертвое дерево пригодилось. Его молодые побеги, нарезанные небольшими кусочками,

заменили изобретательным маори свинец. Правда, деревянные пули легко отклонялись в полете

ветром, но огонь по такой крупной цели, какой являлись сомкнутые колонны англичан, был до-

статочно эффективен.

Запасы пороха маори пополняли, подбирая и разряжая ручные гранаты, перелетавшие через

частокол. Но солдаты скоро догадались, почему перестали взрываться их гранаты, и укоротили

фитили. Теперь первая же бомбочка разорвалась в руках подхватившего ее на лету молодого воина.

Вместе с порохом кончилась вода. Мучимые жаждой маори с тоской взирали на небо. Маори

недаром называют свою страну Облаком. Чаще всего небо над Новой Зеландией покрыто тучами. Но

сейчас ни одной слезинки не пролило небо над телами павших маори. Чтобы как-то обмануть жажду,

осажденные жевали сырые бататы. Подошли к концу и запасы корней папоротника, которые заменяли

защитникам укрепления хлеб. И что-то незаметно было, чтобы пакеха собирались поделиться с маори

своими запасами.

Поздно ночью в полуразрушенном укреплении вновь состоялся военный совет. Большинство

вождей считало, что держаться больше нет никакой возможности: укрепление почти сровнено с

землей, воды и боеприпасов нет, потери велики. Некоторые совсем пали духом и склонялись к сдаче.

Последнее слово было за Те Реви Мангой Маниа-пото.

Те Реви Манга внимательно, не перебивая, слушал разноречивые мнения своих соратников. Плащ

его был изорван и в нескольких местах пробит пулями. На лице под толстым слоем сажи и пороховой

гари не были больше видны спирали татуировки. Те Реви Манга поднял руку, требуя внимания, и,

когда все замолчали, разом положил конец жаркому спору.

— Мы покидаем на Ораукау не как пленники, а как свободные люди, — твердо сказал он.

Несмотря на громадную усталость, через два часа защитники укрепления уже подготовились к

прорыву. Раненых и ухаживавших за ними женщин поместили в центре боевого порядка.

Под покровом темноты оставшиеся в живых маори с Те Реви Мангой Маниапото во главе стреми-

тельным ударом прорвали плотное кольцо британских войск. Они остались непобежденными.

М. Белов

ПО СЛЕДАМ

ПОЛЯРНЫХ

ЭКСПЕДИЦИЙ

На островах, архипелагах и побережьях Северного Ледовитого океана остались зримые следы

экспедиций, в задачи которых входило освоение и изучение полярных областей Земли. Это еще не

разгаданные знаки, нанесенные рукой человека в каменных пещерах и на выступах горных вершин —

петроглифы или писаницы; «вавилоны» — каменные сооружения с замысловатыми ходами;

каменные кладки — гурии, — под основание которых чаще всего вкладывались письма пу-

тешественников; деревянные кресты с резными, не всегда ясными надписями; могильные кресты и

другие памятные знаки. Сегодня речь пойдет о следах трех полярных экспедиций, память о которых

нам дорога.

ВЛАДИМИР РУСАНОВ ИДЕТ ПО ТАЙМЫРУ

Первый рассказ — о взволновавших весь мир событиях — об исчезновении в 1913 году

экспедиции геолога Владимира Александровича Русанова. Владимир Русанов, памятник которому

недавно сооружен в городе Печора, на берегу реки, несущей свои воды в Северный Ледовитый океан,

в начале XX столетия был сослан царским правительством, как опасный для него человек, в

Вологодскую губернию.

Деятельный человек, Русанов посвятил себя исследованию Камо-Печорского края. Он совершил

несколько поездок в глухие отдаленные уголки края, изучал быт и нравы населяющих его

народностей, экономику и географию. Его труды вскоре были напечатаны. Затем, когда окончился

срок ссылки, Русанов отправился в Париж, где получил геологическое образование.

Русанов был известен В. И. Ленину, высоко ценившему молодого ученого. В 1908 — 1911 годах

Русанов как геолог участвовал в экспедициях на Новую Землю и даже возглавлял одну из них. Он

первым на небольшом судне обошел вокруг всей Новой Земли, что принесло ему славу отважного

путешественника и глубокого исследователя. Даже царское правительство, всегда с подозрением

относившееся к его деятельности, вынуждено было считаться с его научным авторитетом.

В 1912 году Русанов возглавил правительственную экспедицию на судне «Геркулес», в основное

задание которой входила установка заявочных столбов на выявленные угольные месторождения

Шпицбергена. В экспедиции участвовало 14 человек. Судном командовал капитан-помор Александр

Кучин, работавший до этого штурманом корабля известного полярного исследователя Руала

Амундсена. В качестве врача экспедиции с Русановым поехала его невеста, студентка Сорбонны

Жюльетта Жан. Экипаж был подобран из опытных моряков.

В начале августа правительственное задание было выполнено, «Геркулесу» надлежало

возвратиться на материк. Но Русанов решил использовать его для осуществления своей давнишней

мечты о походе по морскому пути вдоль всего сибирского побережья с выходом в Тихий океан.

Отослав трех членов экспедиции с материалами в Норвегию, Русанов повел «Геркулес» к Новой

Земле, куда прибыл через несколько дней. Там, в проливе Маточкин Шар, он в последний раз

встретился со своим другом, помогавшим ему в новоземельских экспедициях, ненцем Тыко Вылкой, и