Великое Предательство:Казачество во Второй мировой войне - Вячеслав Науменко

Вечером мимо них к мельнице прошел какой-то старик-венгр. Псаломщик пошел за ним и вскоре вернулся с куском хлеба, сыром и табачными листьями. Это добрый старик снабдил их. Он начертил на клочке бумажки план, как им надо идти и сказал, что красные отходят.

Переночевав в кустарнике, они в четыре часа двинулись дальше по пути, указанному им стариком-венгром, с целью перейти перевал и там оставаться укрыто, пока уйдут красные войска.

Пройдя несколько километров, увидели небольшую усадьбу; там оказалась только одна женщина, с которой они столковаться не могли, но туда же пришел знакомый им старик, который немного говорил по-русски, потому, что был в плену у русских во время Первой мировой войны.

Только успели переговорить, как во двор въехала красноармейская походная кухня и кашевары начали готовить обед.

Хозяйка спрятала мужчин в маленький сарайчик, а девочке сунула в руки метлу. Рассказчик мой говорит, что они сильно переволновались, и ему даже показалось, что псаломщик сошел с ума, стоя в чулане и читая молитвы.

Под вечер хозяйка приоткрыла дверь чулана и передала пшеничные пышки и кислое молоко. Она показала им пальцами, что в три часа ночи кухня уходит. Но есть они не могли. Псаломщик жаловался, что у него жжет внутри. Все это от волнения. Потом они выпили немного молока, а пышек есть не могли.

Часа в три ночи хозяйка веселая и радостная открыла чулан и выпустила заключенных в нем, сказав, что кухня ушла. Бедная девочка очень волновалась, целый день ничего не могла есть и только пила воду. Видимо от этого, лицо ее опухло.

Утром мадьярка их хорошо накормила и повела по скалистой дорожке, предупредив, что двигаться по дороге опасно, так как по ней отходили красноармейцы и что надо пройти еще километров двенадцать, чтобы выбраться из советской зоны.

Выведя их в английскую зону, женщина эта посоветовала им идти в Грац к англичанам. Но они, поблагодарив, ее советом не воспользовались и пошли так, чтобы выйти севернее Граца; заночевали в небольшом лесочке близ ручья. Здесь вместе с местными женщинами собирали малину и решили хорошо отдохнуть. Легли спать в десять часов и встали на следующий день в половине четвертого. Какая-то немка принесла им сыру и молока.

Двинулись дальше и, пройдя город Леобен, явились в одном из селений в местную полицию. Там их заперли в подвал и сказали, что отправят к красным. Но вскоре к зданию полиции подошла машина с двумя англичанами. Заключенные слышали, что произошел какой-то продолжительный разговор, затем один из англичан, по-видимому старший, сказал «О'кэй!» Заключенных вывели из подвала и второй англичанин, оказавшийся старым русским эмигрантом, проживавшим все время в Швейцарии, офицером Клименко из станицы Спокойной, сказал, чтобы они ничего не боялись и рассказали бы все, как было.

Выслушав их, англичанин отдал распоряжение отправить их в расположение Русского корпуса в Клайн-Сент-Вайт. Несмотря на то, что он снабдил их пропуском, местные австрийцы задерживали их два раза.

Ввиду того, что казачьи семейства и не выданные казаки Казачьего Стана были в районе Льенца, все трое направились туда. Однако Шелехов их в лагерь не принял, и они поселились в полуразрушенном здании города, где жило много казаков и их семейств. Оттуда их направляли на работы, дали продовольственные карточки и платили две марки в день.

Примерно 7 или 9 августа моему собеседнику удалось обмануть бдительность Шелехова и поселиться в лагере. Здесь было югославян, примерно, четыре тысячи и русских около 2500 человек обоего пола.

Примерно 19 или 20 сентября русским, жившим в лагере, было объявлено, что они будут отправлены в лагерь Кафенбург. Видя, что казаки этим обеспокоены, английский комендант-майор приказал разъяснить, что никому ничто плохое не угрожает, в подтверждение чего снял шапку, перекрестился и предложил туда отправить несколько стариков, которые убедились бы в правдивости его слов.

Ходоки были отправлены, но изверившиеся казаки в ту же ночь разбежались из лагеря. Там остались только тринадцать комендантов бараков с несколькими людьми.

Немедленно по всем направлениям были расставлены английские посты, и так как большинство ушло на Лиенц, то они там и были переловлены и куда-то отправлены. Группа калмыков в ночь на 23-е ушла в горы, а три казака, в том числе и мой собеседник, пошли вдоль железной дороги, благополучно обошли пост на ближайшей станции и направились к Зальцбургу. Они дошли до ближайшей станции. Шел большой снег. Они забрались в открытый угольный вагон и зарылись в уголь, прикрываясь палаткой, там находившейся. Их сейчас же занесло снегом, и при осмотре поезда стража их не заметила.

Таким образом они добрались до Зальцбурга, там пробыли семь суток и оттуда при помощи знакомого немца перебрались на автобусе в Баварию до Мюнхена, где поступили на работы по оправке здания Дойчесмузея в УНРРА. Проработав там 51 день, рассказчик четвертого декабря переехал в Фюссен.

Леночка Шабанова осталась в Лиенце у своих станичников-удобнинцев, там же остался псаломщик Василий Абрамович.

Заканчивая свой рассказ, Степан Иванович Троценко очень тепло отзывался о венграх, которые никогда не отказали его группе в куске хлеба и в

крове. Он сказал, что они спасли жизнь его и его спутников, и этого он им никогда не забудет. Что же касается австрийцев, то о них он говорил с некоторым огорчением.

В. Г. Науменко

Документы, изданные в 1955 году правительством США

(в книге «Внешние сношения Соединенных Штатов. Дипломатические бумаги. Конференция на Мальте и в Ялте. 1945» и некоторые другие документы)

Переписка об обмене военнопленными между официальными представителями США, Правительствами Западных союзников и СССР началась в 1944 году, то есть еще до Ялтинской конференции.

Ниже печатаются документы или выдержки из них, интересующие нас в связи с насильственной репатриацией (крупный шрифт и курсив наш. — В. Н.)

1. Из директивы Государственного Департамента США главнокомандующему экспедиционными военными силами.

Вашингтон. 22 сентября 1944 года.

А. Военнопленные из вооруженных сил союзных наций и дружественных наций подлежат освобождению из мест заключения и поставлению под военный контроль или ограничению по мере надобности, впредь до издания надлежащих распоряжений.

Б. Все граждане союзных наций, доставленные в Германию под давлением для службы в рабочих батальонах или в других частях, организованных нацистами, подлежат, после опознания их, репатриации, согласно правилам, имеющим быть выработанными по консультации с правительствами соответствующих стран. В ожидании репатриации, достаточные меры попечения и, если вы найдете желательным, ограничения свободы передвижения должны быть приняты. Бывшие военнопленные, освобожденные державами Оси, могут оказаться между рабочими по принуждению. Они должны быть опознаны и должна быть направлена просьба Военным Командованиям соответствующих стран относительно того, как с ними поступить.

В. Все гражданские лица из союзных держав, проживающие в Германии или находящиеся там в заключении, в результате их нахождения в стране в момент начала войны, должны быть опознаны, подробно обследованы и, если вы найдете желательным, помещены в места жительства с ограниченной свободой передвижения. С этими лицами должно быть поступлено в соответствии с инструкциями, какие будут Вам переданы соответственными их Правительствами.

2. Из телеграммы американского поверенного в делах в Советском Союзе Кеннана Государственному секретарю Стеттиниусу.

Москва. 27 ноября 1944 года.

Мною получен ответ от Молотова, датированный 25 ноября, соответственные части которого в приблизительном переводе содержат следующее:

«… В принципе, Советское Правительство готово принять предложения, сделанные господином Харриманом (посол США в Советском Союзе) в его письме от 30 августа, касательно мер по возвращению на родину американских и советских военнопленных и готово назначить представителей для разработки, совместно с американскими представителями, планов по взаимному возвращению как военнопленных и интернированных граждан обоих государств, так и эвакуации в Советский Союз советских граждан, насильственно вывезенных немцами.

В связи с этим Советское Правительство полагает, что вышеназванное должно распространяться и на всех тех советских военнопленных, которые были ранее освобождены и некоторые из них были отправлены в Соединенные Штаты и находятся там в настоящее время.

3. Из телеграммы Государственного секретаря Стеттиниуса послу в Советском Союзе Гарриману.

Вашингтон, 3 января 1945 года, 9 часов вечера. Секретно.