Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы поели. Поговорили о том, чтобы взять в «Wayfarer’s» сэндвичи и отнести их ему в офис, чтобы он мог показать мне участок, познакомить с командой, начать процесс внедрения женщины в жизни шерифа в коллектив мужчин, с которыми он работал.
Чтобы наверстать упущенное.
Он также сказал мне, что приедет на маяк около половины шестого, чтобы поужинать и пообщаться с семьей.
Я поцеловала его у двери в гараж, и этот поцелуй был долгим. Но как только он вышел за порог, я не стала смотреть, как он выезжает, потому что было слишком холодно.
Я помыла посуду. Приняла душ и приготовилась встретить день в его доме. Оставив, что могла, потому что снова собирался ночевать здесь, я собрала все необходимое для возвращения домой.
Я отнесла сумку в гараж к машине, и мы с Полночью сели в нее. Я нажала на пульт дистанционного управления, который Курт дал мне за обедом накануне, и завела «Ягуар», после чего достала телефон.
Включив его, я открыла сообщения и нашла переписку с Куртом.
И напечатала: «Этим утром, кровать шелохнулась, я открыла глаза, и я была с ним».
Я отправила сообщение, развернулась, закрыла гаражную дверь и направилась домой.
У второго знака, где я должна была остановиться, телефон издал сигнал.
Я схватила его.
«Рай», — написал он.
«Моя версия», — ответила я.
Остановившись на светофоре, я взглянул на пришедшее в пути сообщение.
«Я говорил о том, что просыпаюсь с тобой».
Мое сердце перевернулось.
«Мы слишком сентиментальны», — ответила я.
Я находилась в своем гараже, когда прочитала следующее: «Мне плевать».
Я отправила смайлик с широкой улыбкой и двумя поднятыми вверх большими пальцами.
Затем я послала парящий в воздухе смайлик с закрытыми глазами, широкой улыбкой, с выпяченной грудью и льющемся из нее потоком розовых искр с фиолетовой надписью «Люблю тебя больше всех».
Мы с Полночью вышли из машины. Я взяла сумку и открыла дверь, чтобы впустить ее в маяк, услышав приветствия и сигнал еще одного сообщения.
«Господи, какая же ты чудачка».
— Но ты все равно меня любишь, — прошептала я телефону.
Но я послала ему смайлик с надписью «Еще какая!».
А потом с улыбкой последовала за Полночью на маяк.
Я ехала в город, чтобы встретиться с Куртом в «Wayfarer’s» и купить сэндвичи.
Он уже ждал меня в гастрономе. Я написала ему свой заказ.
Мои мысли были заняты им. Обедом с ним. Ужином. Я надеялась, что этим вечером ничего не произойдет, и не только потому, что хотела провести с ним больше времени, но и потому, что не хотела, чтобы ему пришлось иметь дело с чем-то плохим или печальным.
Мои мысли были также заняты Вераити, которая наконец-то поделилась со мной (наедине, она держала все при себе, даже если Кэт подходила несколько раз, чтобы узнать, что случилось), что она раздавлена словами Элайджи перед его отъездом в Бангор о том, что они «туда не пойдут».
Под «туда» он имел в виду ее попытку заигрывания с ним в его квартире, когда она пришла навестить его, пока он собирал вещи перед отъездом.
Это было, я уверена, невероятно унизительно.
Это было, как описала Вераити, сделано так мило и нежно, что она только сильнее захотела Элайджу.
Вот почему сейчас, когда Элайджа возвращался домой из отпуска у родителей, она находилась в смятении.
Потому что ей не терпелось его увидеть.
И в то же время она больше никогда не хотела его видеть.
Я сочувствовала ей, но он жил у нас, хотя на следующий день он должен вернуться на работу, а она пока там оставалась, и Элайджа уже был принят в семью.
Трудно избежать с ним встречи.
Припарковавшись, я заглушила мотор, вышла из машины, заперла замки и направилась к «Wayfarer’s», ломая голову над способом ей помочь, когда зазвонил телефон.
Я достала его и увидела, что номер местный, но не из моих контактов. И все же я ответила на звонок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Алло?
— Здравствуйте, Кэди Морленд?
— Да, Кэди Морленд. С кем я разговариваю?
— Это Терри Багински. Я адвокат Бостона Стоуна.
Адвокат?
Почему мне звонил адвокат?
В воскресенье?
Я сбилась с шага, спросив:
— Кто, простите?
— Терри Багински, — сказала она нетерпеливо, будто это я тратила ее время, а не она позвонила мне внезапно в воскресенье. — Адвокат Бостона Стоуна. Вы ему так и не перезвонили.
— Эм... нет. Я не знаю мистера Стоуна, и каждый раз, когда звонит кто-то из его людей, они не объясняют, о чем идет речь, — поделилась я, толкая дверь в «Wayfarer’s» и улыбаясь кому-то, выходящему из нее.
— Хорошо, позвольте мне рассказать о чем идет речь, — коротко ответила она. — Он хотел бы сделать предложение по поводу маяка и прилегающей территории.
Я обходила кассы, рассматривая гастроном — или, что более важно, Курта в джинсах, ботинках, рубашке шерифа и красивой куртке шерифа с шерстяным шарфом на шее, подчеркивающим его сильную челюсть, — когда остановилась как вкопанная и уставилась на носки своих ботинок.
— Что вы сказали?
— Он хотел бы сделать предложение относительно маяка и прилегающей к нему территории.
— Я не понимаю.
— Он хотел бы их купить, — объяснила она, будто я тупица.
— Это я поняла, — отрезала я. — Я не поняла, почему он обратился ко мне по поводу приобретенной мною недвижимости, в ремонт которой, как он знает, я вложила большие деньги, чтобы иметь возможность там жить.
— Кэди, — произнес низкий рокочущий голос Курта.
Я подняла на него глаза, слушая, как женщина говорит мне в ухо:
— Он хочет построить там курорт.
— Курорт? — спросила я, глядя в глаза Курту.
Он приподнял бровь.
— Район курортного типа, — сказала женщина. — Эксклюзивная гостиница и спа-салон, окруженные коттеджами, включая ресторан изысканной кухни на самом маяке.
Я чуть не поперхнулась.
— Поэтому я хотела бы назначить встречу с вами, мной и мистером Стоуном, чтобы обсудить это предложение, — заявила она.
— Он не может построить район курортного типа с гостиницей, окруженной коттеджами, и рестораном на маяке, — резко сказала я и увидела, как лицо Курта стало ошеломленным, а затем суровым. — Во-первых, — продолжала я, — потому что это мой дом, а во-вторых, потому что есть люди, которые не разрешают строительство на этом участке.
— Для этого у него есть адвокат, а именно я, — парировала она.
Почему эта женщина так груба?
Это она звонила мне в воскресенье, чтобы сказать, что какой-то неизвестный мужчина хочет купить мой дом.
— Что же, если он хочет тратить свои деньги на то, чтобы платить вам... — начала я.
Она не дала мне договорить.
— И рейдеров принуждает городской совет Магдалены. Однако пересмотр зонирования земель за пределами маяка год назад поставило их в опасное положение, а учитывая только тонкую линию прибрежной тропы, и то, что маяк находится в пределах города Магдалена, в зонировании не имеет никакого смысла. И мистер... Стоун, а также ряд членов Клуба Магдалены, сидят в совете директоров, который управляет некорпоративной землей, окружающей маяк, и обеспечивает сильную поддержку не только продвижению процесса пересмотра зонирования всей этой земли, но и исключения участия в нем рейдеров, чтобы можно было развивать район непосредственно вокруг маяка.
— А могу я спросить, кто пересматривал зонирование этой земли? — быстро спросила я.
— Окружной референдум.
— Написанный кем? — настаивала я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Разве это имеет значение? — отрезала она в ответ.
— Я его перебила.
— Прошу прощения? — раздраженно спросила она.
— Это британский термин, который мне очень понравился, и я его запомнила, — коротко ответила я. — Другими словами, кто-то планировал купить недвижимость, планировал все это время, а тут появилась я и предложила больше, мое предложение приняли, и собственность досталась мне, таким образом, я перебила другого покупателя.